Черти поневоле - Владимир Пучков

Эдик осмотрелся. Помещение было довольно странным. С потолка свисали какие-то полупрозрачные нити, в гранитную стену были вбиты железные кольца, к которым крепились проржавевшие цепи. В углу валялся сухонький, хрупкий на вид скелет. Рядом с ним, на полу, вся в пыли, лежала большая кавказская кепка.

— Класс! — сказал Эдик. Ему стало смешно и интересно. Он поднял кепку, стряхнул с нее пыль и заглянул внутрь. — Смотри, какой размер-то! — удивленно пробормотал он. — Это ж у кого такая здоровенная башка?

— А ну брось немедленно! — закричал Лисипицин и даже топнул ногой, но было уже поздно. Валявшийся на полу скелет шевельнулся.

— Дарагой! — прошелестело в воздухе. — Ты зачем взял мой кепка?

Шеф бестолково завертел головой, пытаясь понять, откуда доносится голос, и только тут заметил направляющийся к нему скелет.

Эдик окаменел. Лисипицин лихорадочно бросился к сумке и принялся ее расстегивать, но молнию, как назло, заело.

— Да помогите же! — зашипел он, глядя на братков, но тем было не до сумки. Всей кодлой они изображали немую сцену из «Ревизора».

— Стой! — крикнул Лисипицин и, расставив руки, встал на пути скелета. — Чимоза! Вохр! Кру!

— Да хоть КГБ, — развязно ответил скелет, отстраняя Рудольфа Адольфыча. — Уйды, дарагой! Я тебя нэ хачу! Я кепка хачу!

Он подошел к Эдику почти вплотную, и тот наконец-то пришел в себя. Кое-как развернувшись вокруг своей оси, он скребанул рогами по потолку пещеры, наклонился, чтобы бежать, но тут его организм, надорванный ведром воды и пережитыми страхами, не выдержал. Раздался глухой взрыв, Эдик моментально остался без штанов, а то, что вылетело из него, вмазалось в скелет и приклеило мистическое чудовище к стене. В этот момент висящие на кольцах цепи жадно шевельнулись и оплели скелет так плотно, что остались видны только подергивающиеся ножки.

Минуты две Лисипицин смотрел на Эдика, как на некое чудо. Рот у Рудольфа Адольфыча раскрылся сам собой, обнажая мелкие желтоватые зубы.

— Ну ты даешь! — наконец выговорил он с непонятной интонацией. — Я уж думал, что все, кранты! Но ты силен. Вот только вонюч больно…

Эдик медленно приходил в себя. Первым делом он убедился, что остался без штанов, и инстинктивно загородил причинное место руками. Сердито оглядевшись, шеф поманил к себе Коляна.

— Снимай тренировочные! — сказал он, не глядя ни на кого.

— Да ты чего, шеф?! А я как?..

— Снимай! У тебя трусы семейные, за шорты сойдут. Натуральные «бермуды»!

С грустью на лице Колян стянул с себя тренировочные брюки и отдал их шефу. Между тем воздух в пещере проветрился. Эдику даже показалось, что откуда-то подул легкий ветерок.

— Пошли! — сказал Лисипицин и поманил братков за собой. Они подошли к воротам.

Ворота были здоровенные. В них запросто мог пройти железнодорожный состав, но Рудольф Адольфыч подошел к небольшой дверце, которую Эдик сразу и не заметил. На дверцу был навешан большой гаражный замок с шифром.

— Ну кто самый смелый? — спросил Лисипицин, прищурившись.

Эдик подтолкнул Коляна:

— Двигай! Это твоя работа!

Путаясь в семейных трусах, Колян подошел к замку и начал вертеть его так и сяк.

— Ерунда, — сказал он через минуту, — сейчас. Ловкость рук, и никакого мошенства! Готово. Можно открывать.

— Погоди! — Лисипицин подался вперед и распахнул дверцу.

Яркий солнечный свет ворвался в пещеру. Щелканье птиц, запах травы и цветущих деревьев, бесконечно голубое небо заполнили затхлое пространство подземелья.

— Стойте здесь! — строго сказал Лисипицин и вышел из пещеры.

— Ну уж нет! — возразил Эдик. — Мы так не договаривались. А если ты слиняешь?

— Черт с вами! — отмахнулся Рудольф. — Идите!

Братки вывалились следом. Они оказались на вершине какой-то горы или холма — Эдик не разобрал. Вдалеке синели горы.

— Крым?! — спросил он, вертя головой во все стороны. — Или Кавказ?

— Фигаз! — лаконично ответил Лисипицин. — Это другое измерение. Впрочем, тебе этого не понять.

— Это почему же не понять? — обиделся Эдик. — Мы тоже книжки читали и кино смотрели! Это как в «Звездных вратах»: раз — и квас!

— Вот именно, — рассеянно сказал Лисипицин, прислушиваясь к чему-то.

Вскоре и Эдик различил дробный топот ног. Кто-то сломя голову бежал наверх.

Через минуту на тропинке показался пеший отряд. Впереди бежал высокий усатый солдат, одетый в форму Преображенского полка. На нем был ярко-синий мундир с белой лентой через плечо, тяжелый кивер и начищенные до зеркального блеска сапоги. Сапоги слегка запылились.

Солдат бежал, улыбаясь себе в усы, словно предчувствуя приятную встречу. В двух шагах от Лисипицина он остановился, и улыбка на его лице сменилась гримасой ужаса:

— Это в-вы, в-ваше в-высочество?!

— Я! — скрипучим голосом произнес Лисипицин. — Или забыл, как вести себя надо? Живо научу! На колени!

Солдат побледнел и сделал шаг назад.

— Ну! — повысил голос Рудольф. — Я жду!

— Не встану! — еле внятно прошептал солдат. — Видит бог, больше не встану. Хватит!

— Ах не встанешь? Ну погоди!.. Эй, ты, — обратился Лисипицин к Эдику, — тебе деньги нужны?

— Нужны! — гаркнул с готовностью Эдик.

— Ну так проучи этого негодяя!

— Его, что ли? — на всякий случай уточнил Эдик и шмыгнул носом.

— Конечно, его, деревянная ты голова!

Шеф молча проглотил оскорбление и, наклонив голову, шагнул вперед. Рога Эдика нацелились солдату прямо в грудь.

— Забодаю! — покраснев как рак, заорал шеф и, чувствуя себя последним идиотом, ринулся на врага.

Но тут произошло нечто неожиданное. Солдат легко увернулся от острых рогов, сорвал с себя плащ и, развернув его, воскликнул:

— Торо!

В это время на площадке появился приотставший отряд. Двое тащили увесистый сундук. Увидев, что происходит, вояки быстро разобрались в ситуации и стали криками подбадривать своего командира:

— Давай вдарь ему!

— Саблю ему в бочину!

— В загривок, в загривок!

— И коленом под зад не забудь!..

Перед затуманенным взором Эдика мелькнула красная изнанка солдатского плаща, и тот ринулся в атаку. Там, за красным плащом скрывался враг, и этого врага нужно было поднять на рога! Эдик боднул головой, но плащ неожиданно оказался справа.

— Торо! — выкрикнул солдат и шлепнул Эдика по загривку, словно подбадривая его.

— Убью, гад! Запорю… — прохрипел шеф и, изловчившись, подцепил рогом край плаща, разодрав подкладку.