Жить жизнь. Трилогия о любви и манипуляциях - Анна Александровна Богинская

Матвей, и Анна засмеялась, вспомнив предположение Галы.

– Она мать, ей лучше знать, – пошутила она.

Матвей развернулся к ней и посмотрел непонимающе. Видимо, его поразила эта саркастичная Аня. Он промолчал и отвернулся. Устремил взгляд на улицу и постоянно потирал подбородок. Анна знала, что это значит. Он напряженно думал над тем, что она сказала: решал, как поступить.

– Мы вчера были у друзей на даче. Представляешь, у них такая интересная история отношений, – Матвей сменил тему, видимо поняв причину ее сарказма, и решил не обострять ситуацию. Анна посмотрела на него вопросительно, ожидая продолжения. – Они познакомились на сайте знакомств, когда она была на четвертом месяце беременности от другого мужчины. И сразу же поженились. Представляешь? – в его голосе звучало удивление, смешанное с непониманием. – Сыну уже четыре года!

Он пояснил, где был и с кем. Анне однозначно полегчало от этого объяснения.

– Бывают случаи и похлеще. Жизнь разная, и истории разные. Любит, значит, ее очень. А ты бы так смог?

– Я не зарегистрирован на сайте знакомств. Это сейчас не модно, – пробурчал Матвей.

– А что модно?

– Есть другие способы, – не вдаваясь в подробности, ответил он.

Анна улыбнулась. Она еле сдержалась, чтобы не сказать о пикапе, но предпочла тоже промолчать.

– Я не про то, где они познакомились. Я про то, смог бы ты любить женщину настолько, чтобы принять беременную не от тебя.

– Что зря сотрясать воздух! – возмутился Матвей. – Это разговор ни о чем. Может, да, а может, и нет. Какая женщина, какие чувства к ней. Сейчас скажу, что нет, а может, потом все изменится.

Анне понравился его честный ответ. Только прожив такое, можно понять, как поступишь. Атмосфера в машине стала менее накаленной. Но Анна еще не успокоилась полностью. Она ждала продолжения разговора о причинах его вчерашнего поведения. Они подъезжали к его дому.

– Поднимешься со мной?

Анна удивилась: она полагала, что Матвей зайдет за вещами всего на пару минут. Но в ответ согласно кивнула. Его предложение говорило о том, что ему нечего скрывать. «Может, я себя накрутила?» – подумала она. Они вошли в квартиру. При естественном свете она уже не казалась ей такой чистой. Хотя в последнее время его ведь не было дома. Анна сняла туфли и прошла в гостиную. Диван все-таки розовый. Она опять удивилась этой безвкусице. Матвей отправился на кухню.

– Чем тебя угостить? У меня есть минеральная вода! – крикнул он.

– Спасибо, не надо.

Она увидела, как он прошел мимо гостиной в спальню и через пару секунд появился в дверях, неся в руках книгу.

– Бродский.

Анна взяла томик. Матвей вышел из комнаты и снова направился в спальню. Книга оказалась тяжелой, страниц на триста. Анна открыла: листы переложены высушенными цветочками – ромашками, клевером и прочей полевой растительностью. Это выражение чьего-то романтического порыва, видимо, располагалось исключительно на страницах с наиболее значимыми стихами. Анну это развеселило.

– Подарок поклонницы?

– Пациентки, – ответил Матвей из спальни.

– Пациентки? Старательные нынче пациентки! – громко сказала Анна, чтобы ему было слышно в спальне. – Это же не одно поле нужно обойти, чтобы столько ромашек насобирать, – иронизировала она. – Да еще разложить по страничкам. Видно, уж очень старалась пациентка на доктора впечатление произвести.

– Не понял? – Матвей удивленно смотрел на нее, стоя в дверном проеме.

Анна открыла страницу, демонстрируя ему сухоцвет. Теперь эта ситуация веселила еще больше. Судя по реакции, Матвей ни разу не открыл книгу и не оценил результат романтического порыва.

– Так цветочки сохранить? – ехидно спросила она.

Матвей подошел к шкафу в гостиной и открыл его, чтобы достать вещи.

Он молчал: похоже, ему все равно.

– О, смотри! – улыбаясь, он открыл дверь шире, демонстрируя коробку. – Представляешь, как меня шурин любит? На 23 Февраля подарил огромную коробку презервативов.

Она посмотрела на цветную коробку в сердечках.

– Удобно, можно статистику вести, – пошутила она. – Дай-ка мне ее сюда!

– Зачем? – удивился Матвей.

– Пересчитаю. А в следующий раз – снова пересчитаю, – улыбнулась Анна. – Я серьезно.

Матвей засмеялся.

– Бродского будешь читать? – спросил он, складывая вещи в кожаный рюкзак.

– Конечно. Мне интересно, что в нем такого гениального. Ну что, пойдем?

– А ты что, в спальню не зайдешь? – улыбаясь и пристально глядя в глаза, спросил Матвей.

Анна игриво улыбнулась.

– Ты с намеком на проверку? – ответила она вопросом на вопрос. – А смысл? Я все равно там ничего не найду. Ты достаточно умен, чтобы впустить меня в квартиру, только если нечего скрывать. Вернее, не так: в квартире нет того, что может быть доказательством обратного, – засмеялась она. – Так что или следы присутствия уничтожены, или ты не водишь девушек сюда.

– Богинская, мне действительно нечего скрывать, – серьезно сказал Матвей, отворяя дверь. – Ты правда считаешь меня исчадием ада?

– Ну почему сразу так радикально? Ты не исчадие ада, ты – тридцатилетний свободный доктор, умеющий произвести впечатление. – Они подошли к лифту. – Это нормально для твоего возраста, внешности и профессии, – засмеялась она. – Я не питаю иллюзий в отношении тебя. Я же говорила.

– Это уже в прошлом, Аня. Прошло то время, когда я спал с каждой юбкой. Теперь все изменилось – я стал взрослым.

Матвей сказал это с гордостью в голосе. Но она все равно не верила ему до конца. Анна давно уже перестала верить словам: ее интересовали поступки. А в его поведении слишком много странного, которое появляется, когда человеку есть что скрывать.

– Это хорошо, что ты ревнуешь! – довольно сказал Матвей.

– Ты не понял. Я не ревную.

– Почему? – не скрывая удивления, спросил он.

– А чего ревновать? Пока ты не мой, пока мы не вместе. Чего вообще напрягаться, если мы пока не вместе?

Матвей посмотрел на нее пораженно. Они ехали в лифте.

– То есть ты совсем не стараешься произвести на меня впечатление?

– Я такая, какая есть. – Она видела, что он задумался. Анна решила на всякий случай уточнить: – В чем именно стараться?

– Ну, в сексе, например.

– Это глупая тактика, Матвей. – Он смотрел вопросительно. – Если сейчас демонстрировать все свои умения, то что мы будем делать с тобой через год? – Ответа на свой вопрос она не ждала. – Отношения должны развиваться постепенно.

Он молчал – думал. Они вышли из лифта и сели в машину. Матвей все еще молчал.

– Как твой день, Матвей?

– Был на семинаре. Учусь, учусь и учусь.

Он погрузился в длинный рассказ о семинаре, о друзьях, о работе, о планах. Под его болтовню время пути пролетело незаметно. Но в воздухе все равно висело напряжение. Анну не оставляло чувство, что он хочет что-то сказать, но не решается. Он говорил без перерыва, но все равно был каким-то чужим. Это не тот Матвей, который ушел от нее утром в пятницу.

– А ты что сегодня делала в «Праге»? – спросил он вдруг.

– Обедала с одним старым добрым другом, – ответила Анна, умышленно скрывая пол друга. Судя по выражению лица, он напрягся. Она не стала его мучить. – Мой друг – женщина, она владелец компании. – Анна произнесла название компании по слогам. Матвей смотрел на нее взглядом, в котором смешалось удивление и что-то еще. – Ты знаешь эту компанию?

– Я? Эту компанию знает каждый, кто работает в медицине! – в его взгляде появилась заинтересованность. – Богинская, ты хочешь сказать, что ты вот так запросто сидишь и обедаешь с владельцем одной из самых крупных медицинских компаний на рынке?

– Да, а что в этом такого? Она моя очень давняя подруга. – Анна действительно не понимала его удивления. «Он слишком мало знает обо мне». – В этой встрече было нечто интересное для тебя. Или не так: возможно, тебе это будет интересно. – Матвей ждал продолжения. – Ей нужен хирург для нового проекта. Только придется лететь в Германию на стажировку.

Матвей смотрел теперь уже восхищенно.

– И что,