📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгНаучная фантастикаА. С. Секретная миссия - Александр Бушков

А. С. Секретная миссия - Александр Бушков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 113
Перейти на страницу:

– Не сомневайтесь!

– Вот и прекрасно. Разрешите откланяться…

Без лишней спешки выйдя на улицу, он двинулся по направлению к мосту. Уже буквально через минуту к нему присоединился господин барон с длиннейшей немецкой фамилией, чей вид свидетельствовал о решимости сворачивать горы.

– Вроде бы все в порядке, – сказал Алоизиус, понизив голос. – Банк Ченчи, как мне объяснили, на этом самом месте существует которую сотню лет. И репутация вроде бы безукоризненная. И, в довершение, спешу обрадовать, что никто вроде бы не шпионит ни за мной, ни за вами, по крайней мере я лично соглядатаев не узрел… А отчего у вас-то вид убитый, как у вахмистра, чьи нерадивые подчиненные в кабаке эскадронный значок заложили?

– Выяснилось, что помощи и содействия от нашего человека во Флоренции, собственно говоря, ждать бессмысленно, – сказал Пушкин сердито. – Его еще два месяца назад при попытке продвинуться хотя бы на шаг наши подопечные разоблачили и запугали его так основательно, что он два месяца хранил гордое молчание, побоялся даже доложить о случившемся в Петербурге. Так что мы предоставлены самим себе.

– Тьфу ты, ерунда какая! – шумно, облегченно вздохнул барон. – Я-то думал, что похуже стряслось… Перетерпим. Как там говорил ваш генералиссимус Суворов? Не числом воюют, а уменьем. Вот и будем жить соответственно…

Глава третьяГробокопатели

Синьор Ченчи, неведомо который по счету представитель доблестной банкирской династии, нисколечко не походил на классического ростовщика из шекспировских пьес. В его глазах не замечалось ни алчности, ни хитрости, на столе перед ним не было ни единой монетки, скорее уж он казался трактирщиком или поваром: высокий, дородный, краснолицый, с беззаботной улыбкой и беспечным взглядом. Пушкин подумал невольно: банкир, не похожий на банкира – прохвост вдвойне…

– Следовательно, я так понял, синьоры, вы намерены безвозвратно изъять хранимое? – поинтересовался он с небрежным видом.

– Если не имеете ничего против, – настороженно ответил барон.

– Да полноте! Как я могу что-то иметь против, если обязан вернуть то, что доверено на хранение… при соблюдении определенных условий, понятно. Значит, забираете… жаль, искренне жаль, синьоры. Вклад этот столь долго хранился, что стал, если можно так выразиться, фамильной реликвией, такой же непременной принадлежностью банка Ченчи, как наше резное каменное крыльцо, по которому однажды соизволил подниматься сам великий Данте Алигьери… Жаль, право, жаль…

– А придется, – сказал барон с угрюмым видом, словно всерьез опасался, что банкир отыщет какие-то непреодолимые препятствия.

– Ну конечно же! – с готовностью воскликнул Ченчи. – Как же иначе? Святой долг и обязанность… Хорош был бы банкир, не соблюдающий незыблемые правила… Могу я попросить ключ, дражайшие синьоры? Вы, конечно же, осведомлены, что вещь эту, согласно воле первоначального вкладчика, мы имеем право выдать только по предъявлении достоверного ключа?

Пушкин молча достал из бумажника и протянул ему бронзовый кружок величиной с серебряный рубль, разве что вполовину тоньше, весь испещренный замысловатыми прорезями, словно китайская шкатулка. Вмиг потеряв всю наружную беззаботность и беспечность, синьор Ченчи проворно ухватил его двумя пальцами и посмотрел на свет, словно через монокль. Его щекастое лицо моментально стало напряженным, взгляд – пронзительным и даже колючим. Вот теперь это был банкир бог ведает в каком поколении…

Созерцание длилось долго.

– Что-нибудь не так? – не выдержав, спросил Алоизиус.

– О, не беспокойтесь, – ответил Ченчи, не отрывая взгляда от странного кружка. – Признаться, я не в силах совладать с естественным любопытством: как-никак, этот вклад пролежал несколько столетий, потревоженный за это время не более трех раз…

– Значит, все в порядке? – не унимался барон.

– Вот это мы сейчас и выясним, синьор, – ответил банкир без улыбки. – Не все так просто, не рассчитываете же вы, что подлинность ключа, изготовленного моими далекими предками, можно вульгарно определить на глазок их самонадеянному потомку… Минуточку.

Он достал из стола простую шкатулку, а из нее – бронзовый кружок такого же размера – только этот не прорезями был покрыт, а затейливыми выступами. С явным волнением банкир сложил кружки вместе, держа каждый двумя пальцами, осторожно, затаив дыхание, поворачивал их вправо-влево, добиваясь совпадения, вновь посмотрел сквозь прорезной на свет, сопоставляя его с другим, опять сложил, уже увереннее. Тихий металлический скрежет и скрип… Друзья поневоле затаили дыхание, Пушкину пришло в голову, что Ключарев сам мог стать жертвой трагической ошибки, аферы, и хранимый им пуще зеницы ока предмет не имеет ничего общего с настоящим…

– Прошу, синьоры! – с торжествующим видом воскликнул банкир, демонстрируя им оба кружка, слившихся в единое целое. – Совпадение идеальное. Пращуры наши порой, кажется мне, грешили излишним романтизмом, но, если подумать, иные их методы все же сохранили надежность…

Он легонько тряхнул серебряным колокольчиком, и ведущая в банковские помещения дверь открылась столь молниеносно, словно стоявший за ней человек только и ждал сигнала. Очень возможно, так оно и было. Вошедший пожилой синьор как раз и обладал видом классической канцелярско-банкирской крысы – пожилой, с желчной физиономией записного мизантропа, он держал перед собой нечто вроде толстого кожаного бювара из тисненого сафьяна.

Положив его перед Ченчи, он, не поклонившись, словно бы вообще не обращая внимания на присутствующих, повернулся и удалился в ту же дверь, бесшумно притворив ее за собой. Ченчи, не теряя времени, извлек из бювара толстый запечатанный пакет, продемонстрировал его Пушкину и барону, сунул обратно, щелкнул миниатюрным золоченым замочком:

– Прошу, синьоры. С этого момента вклад становится вашей исключительной и безраздельной собственностью…

Показалось Пушкину, или в его голосе и в самом деле звучало неприкрытое облегчение? Очень может быть, что и не показалось…

Бювар был не особенно и тяжелым. Прижимая его к боку локтем, Пушкин встал, поклонился:

– Благодарю вас, синьор Ченчи. Всего наилучшего…

– Подождите, – неожиданно сказал банкир, вроде бы с нерешительностью.

Они вопросительно оглянулись от порога.

– Знаете, синьоры… – не без колебаний произнес Ченчи. – Вы мне отчего-то кажетесь вполне приличными и симпатичными молодыми людьми… Даже банкир порой позволяет поддаться обычным человеческим чувствам… Как бы поделикатнее выразиться… Вы всецело отдаете себе отчет, чем намерены владеть? Разумеется, если не выполняете чье-то поручение, не зная сути…

Барон моментально насторожился и взглянул на него неприязненно. Потом спросил, глядя исподлобья:

– А что, банкир может задавать такие вопросы? Совать нос в чужие дела?

– Вы не поняли, – с легким укором сказал Ченчи. – Мной сейчас движут обычные человеческие чувства, расположение, если хотите… Далеко не всяким кладом следует торопиться завладеть…

1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 113
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?