Орда. Шпион Темучина - Андрей Посняков

– Тайджиуты, – с ходу определил Гамильдэ-Ичен. – Род навскидку не скажу. Вероятно – йисуты. Но, может быть, и какой-нибудь другой.

– Тайджиуты… – тихо повторил Баурджин. – Они все поддерживают Джамуху-Гурхана. Не оказаться бы нам меж молотом и наковальней! Тихо!

Он застыл, всматриваясь в пляшущие у костра тени. Снова истошно залаял пес – где-то совсем рядом. Залаял и захрипел, заскулил, словно получил копьем в брюхо…

И позади послышались чьи-то крадущиеся шаги! Каннибалы! Они шли быстро, почти открыто, переговариваясь приглушенным шепотом.

– Пересидим? – обернулся Гамильдэ-Ичен.

Нойон решительно мотнул головой:

– Нет! Они – лесные люди, охотники. Лес – их дом. Идем к костру, Гамильдэ, к лошадям, к пастбищам!

А пляски у костра все продолжались, становясь все изощреннее… Да не пляски это были, а самый настоящий бой!

В который, не раздумывая, вступили и беглецы. Уж ясно, не на стороне людоедов. А просто некуда было больше деваться! Ночь слишком светлая – не отсидишься, не спрячешься и даже, если на то пошло, лошадь не украдешь незаметно – судя по только что убитой собаке, враги уже добрались и туда.

Двое парней-пастухов, прыгая вокруг костра, отбивались от пятерых врагов, мускулистых воинов с обнаженной грудью, чем-то напоминавших индейцев. Воины были вооружены короткими копьями и каменными топорами, что же касается обороняющих, то один из них отбивался здоровущей дубиной, а другой – саблей. Баурджин несколько раз видел, как сверкал оранжевым светом клинок. Сабля – это неплохо. Вот только сладит ли она с каменным топором?

Подойдя ближе, друзья переглянулись.

И с криком: «Хэй-гей, йисуты!!! Мы с вами!» – выхватив ножи, бросились в гущу боя…

Вжик!!!

Каменное лезвие топора со свистом пролетело над головою нойона. Едва успел присесть… Хорошее это оружие, каменный топор, убойное… только вот инерция у него такая, что… Баурджин не стал дожидаться, покуда вражина занесет топор вновь, просто быстро ударил ножом в печень. Оп! С противным хлюпаньем лезвие впилось в тело охотника. Тот дернулся и, выпустив из руки топорище, стал медленно оседать на землю. Баурджин, присев, подхватил топор и, раскручивая его над головой, словно палицу, бросился на других вражин.

Р-раз!!!

С каким грохотом столкнулись в воздухе топоры! Так, что посыпались яркие искры, а в глаза полетела каменная крошка. Еще замах – и новый удар. И еще замах… Без размаха действовать каменным топором никак не получалось. Хотя, кроме топора, у нойона имелся еще и нож… о котором никак не следовало забывать.

Охотник – здоровенный парняга с невозмутимым лицом индейца – с хэканьем взмахнул топором, направляя его прямо в голову Баурджину. Словно дрова рубил. Оп!

Князь отскочил в сторону и, теперь уже без замаха, нанес короткий удар вражине в живот. Прямо обухом!

Ага! «Индеец» дернулся, и в этот момент Баурджин острым клинком ножа достал его печень.

Обернулся – похоже, счет был в пользу «наших» – трое врагов уже были повержены, а с двоими схватка еще продолжалась. Нойон хотел вмешаться – но тут сабля йисута поразила вражину в сердце. И другой каннибал повалился наземь, получив хороший удар палицей по голове.

– У вас есть какое-нибудь оружие? – вежливо поинтересовался князь.

– У Гаранчи был клинок, – сверкнув глазами, отозвался тот, что с саблей.

Баурджин осмотрелся, подмигнул Гамильдэ-Ичену и, наклонившись к третьему пастуху – да-да, был и третий – с торчавшей из груди стрелою, поднял валявшуюся рядом саблю. Так себе, конечно, оружие – зазубренное и старое, но за неимением лучшего…

– Да, – подойдя ближе, с некоторой завистью произнес Гамильдэ. – Сабля все ж лучше, чем каменный топорюга. Рука оторвется махать!

Правая рука юноши и впрямь «устала» – с предплечья густо сочилась кровь, видать, задели все-таки.

– На! – без лишних разговоров нойон протянул ему клинок, сам же вновь поднял топор. Ухмыльнулся: – А я уж привычным оружием буду. Кстати, – князь повернулся к йисутам, – советую вам отойти от костра, враги метко стреляют.

– Мы тоже не в поле найдены, – засмеялся второй пастух – высокий нескладный парень с вытянутым, словно бы лошадиным, лицом. – Бедняга Гаранчи успел-таки спустить собак.

– И все же…

Из лесу вдруг раздался клич – как видно, нападавшие собирали последние силы.

– Их осталось шестеро, – улыбнулся Гамильдэ-Ичен. – Всего-то.

Баурджин нахмурился:

– Никогда не нужно недооценивать врагов, Гамильдэ! Они отличные воины.

– Да уж, я убедился, – поигрывая саблей, хохотнул молодой парень. Лицо его, ничуть не скуластое, прямо-таки дышало благородством и уверенностью в себе. Приятный молодой человек. И одет не как простой пастух. Но и не как нойон. Кто же он? Попавший в опалу воин? Впрочем, пасти скот – достойное занятие для любого мужчины. Собственно, кочевники этим и живут.

– Что-то долго идут, – тихо промолвил длинный. – Может, все же решили не связываться?

– Нет, – резко возразил Баурджин. – Они обязательно придут сюда. Для того чтобы убить нас. Впрочем, вы можете уйти – время будет.

Звякнул сабля:

– Не оскорбляй нас, незнакомец!

Нойон примирительно улыбнулся:

– Беру свои слова обратно. Кстати… Слышите – шаги? Враги уже идут.

– Идут за своей смертью, – мрачно уверил йисут.

Людоеды появились с разных сторон. Четверо самых здоровых – впереди, и двое сзади. У тех, что сзади, были приготовлены луки.

Первая же выпущенная стрела поразила зазевавшегося длинного парня. Он упал, словно бы поскользнувшись на льду, и выпавшая из рук палица с глухим стуком ударилась о землю.

Остальные четверо, подбадривая себя воинственными криками, начали бой.

И снова перед Баурджином оказался достойный противник, вернее даже – двое. Ну да, двое на одного – так теперь и выходило. Жаль, собаки не помогали – наверняка уже убитые.

Оп!!!

Как лихо!

Вот только недостаточно резко. Хар-роший удар, такой рубящий, сверху вниз, как на идущего буром медведя. Только вот Баурджин – не медведь, и дожидаться удара по черепу вовсе не собирался, а резко отскочил влево. И достал-таки второго… точнее, попытался достать, да тот тоже оказался ловким и увертливым. Ладно… Пока заняться более опасным… Хорошо бы их выставить на одну линию, чтобы друг другу мешали. А ну-ка…

Шаг влево. Теперь вправо. Ух, какой ты резкий! Вот только замах, замах, он-то ведь и портит все дело – ну никак не ударишь резко. Ну, замахнись еще! Как блестят глаза! Красные, как у оборотня. Или – это просто в них отражается пламя костра?

Ну, замахнись же!