Завтра подует завтрашний ветер - Ольга Яблочкина

как она посмотрит Чонхо в глаза, в его светлые замечательные глаза? Она побросала все свои оставшиеся вещи в сумку и уже собиралась уходить, но остановилась на пороге.

– Ты… бесчестный мерзавец, – бросила она Дзюну, не смотря ему в лицо, а куда-то в сторону.

Дзюн хмыкнул на это и продолжил бездумно валяться в постели, наблюдая за солнечными отражениями на потолке от расположенного внизу пруда. Мидори пулей вылетела за дверь.

Она провела весь день в отеле, просто взявшись обеими руками за голову и раскачиваясь из стороны в сторону или меряя шагами комнату из угла в угол. О статье на несколько дней пришлось забыть. Хотя если он так же поступил с ней? Эта мысль ей пришла внезапно. Ведь ответила та девушка…

А на следующий день был самолет. Она улетела из Тайваня совершенно опустошенная.

Шла уже вторая неделя бесконечных тренировок днем и всяческих прогулок по Ульсану ночью. Чонхо привык к такой жизни, и она была ему даже в некотором смысле в радость.

И все было просто и ясно – был мяч, он должен был его забить в ворота, были упражнения – он должен был выполнить их все, были друзья – он общался с ними. Только одно оставалось непонятным. Почему Мидори каждый раз, как он позвонит, сбрасывает звонок? Он звонил утром и вечером, пару раз даже ночью, но все бесполезно, она просто не отвечала. И все это началось с того момента, как он оставил телефон в раздевалке, а сам ушел в душ, чтобы хоть немного освежиться после тяжелой тренировки. Вода всегда смывает усталость и тяжесть, так что после тренировок он всегда задерживался там надолго.

Он бы разобрался с этим, но времени катастрофически не хватало. Да еще эта А Юн… Она действительно надоедала своей напористостью. Если он только протягивал руку за бутылкой воды – она тут же подавала ее сама. Если только он присел на пару минут на скамейку – она тут же занимала его беспечной болтовней. Если он нечаянно подворачивал ногу – она уже была тут как тут, предлагая пройти в медпункт. А он словно не замечал ее, смотрел сквозь нее, что саму ее раздражало и действовало как красная тряпка на быка. Как-то раз Чонхо решил сказать ей все в лицо, сказать, что у него есть невеста, что она ему нисколько не нужна. Это подействовало. На один день. А потом все началось снова. И тогда он решил продолжать не замечать ее, и как она странно поглядывала на него, особенно когда он держал в руках телефон. Всего полторы недели, потом он снова уедет в Японию.

А пока он просто выполнял то, что от него требуется, по вечерам думая о том, как еще можно склонить родителей Мидори в его сторону. Но пока он не придумал ни одного способа. А иногда он просто мечтал, как наконец будет ждать ее у алтаря, ее, в белом подвенечном платье. Но потом он мотал головой, немного стыдясь своих несвоевременных мыслей.

С этими мыслями он засыпал. Засыпал, чтобы проснуться вновь на следующий день и пойти на очередную тренировку.

– Что-то вы загрустили, капитан, – сказал как-то раз Мин Хон.

Он так и не отвык от этой пагубной привычки называть Чонхо капитаном.

– Хочешь обратно в Осаку? Родная земля наскучила?

– Мин Хон! – Брат постарался одернуть его. – Чонхо, прости, пожалуйста, он сегодня, наверное, что-то не то съел.

С этими словами Мин Ву незаметно наступил брату на ногу, так что тот на полполя громко возмутился. Затем начались стандартные пререкания братьев по поводу, кто прав, да и вообще, на чем Земля держится – сама по себе или на трех китах. В сущности это была стандартная программа общения братьев, и если что-то изменилось, то точно с обоими что-то не так. Это было как шесть лет назад, так и сейчас и вряд ли изменится.

Чонхо постарался отойти подальше от этого спора и просто заняться своим делом. Сегодня ему надо было отрабатывать финты ногами, к чему он и приступил, и к чему было бы неплохо приступить братьям Чхве, потому что это была стандартная программа подготовки форвардов. Этим он занялся на добрых полдня.

К концу дня, когда все уже собирались уходить с поля, а Чонхо шел одним из последних, А Юн снова подбежала к нему.

– Привет. Хочешь сегодня поужинать в «Красном манго»? Это недалеко, на улице Дэхак.

На «ты» она перешла на следующий же день их знакомства по своему собственному разумению. Чонхо смерил ее серьезным взглядом, таким серьезным, что пыл девушки убавился примерно наполовину, и только после этого ответил:

– Вынужден отказаться.

– А я бы не отказался! – Вдруг откуда ни возьмись вылетел Мин Хон. – А ты, Мин Ву?

Мин Ву только подходил к ним, так что пришлось еще ждать некоторое время. Он не любил громко разговаривать.

– Можно было бы, – ответил Мин Ву, наконец подойдя к ним.

– Вот и отлично. Надо еще нашего маленького защитника спросить…

В итоге собралась целая компания. А Юн, которая была далеко не в восторге от сложившихся обстоятельств, пришлось звать еще двух своих подруг, чтобы не быть одной в мужском футбольном обществе. Чонхо хотел сначала оставить их под предлогом усталости, но Мин Хон ни за что не хотел отпускать его. Пришлось пойти за компанию. Так он и шел в конце всей образовавшейся за каких-то полчаса толпы. Толпа эта весело смеялась и радостно переговаривалась. До Гын с самого начала постеснялся немного, а потом влился в общество, хоть и был здесь самым младшим.

Идти нужно было недолго, каких-то два квартала. Но они шли медленно, так что время растянулось вполовину дольше. Когда здание уже виднелось вдали, А Юн все-таки отважилась на то, чтобы подойти к Чонхо.

– Ты грустный… – начала она. – Почему ты такой грустный?

– Ты ошиблась, – нехотя ответил Чонхо.

– Грустишь из-за своей девушки? – не отставала А Юн.

На это Чонхо уже ничего не ответил, просто продолжая идти.

– Я думаю, не стоит тратить на нее столько сил.

– Не лезь не в свое дело, – угрожающе прошипел Чонхо.

– Ты ведь, наверное, даже не нужен ей! – А Юн перешла на повышенные тона. – Она ведь даже не отвечает тебе по телефону!

Сказав это, А Юн прикусила язык, и вдруг пожелала провалиться сквозь землю и вынырнуть где-то в Мексиканском заливе.

– Что ты сказала?

– Ну, я это заметила, когда ты всегда звонил ей, потом через некоторое время просто откладывал телефон в сторону…