402 метра - Константин Костин

По-моему, я впервые так жестоко обошелся со своей крошкой, но все бывает в первый раз. Ударить машину — все равно, что ударить женщину, но и та и другая порой заслуживают хорошей взбучки.

Ванкель завелся после лишь после долгий усилий, и тарахтел, словно масла в нем не было ни капли. Еще более странно, учитывая что датчик давления показывал норму. Самым разумным было бы плюнуть на все и вернуться домой, но кто сказал, что я — человек разумный? Был бы разумным — сидел бы сейчас в кресле перед камином, а так… так гораздо веселее. У разумных людей жизнь вообще достаточно скучная штука.

На полуиздохшем двигателе я доковылял до леса, еще через несколько сотен метров дорога уперлась в кладбище. Соваться на погост в лунном свете не было ни малейшего желания. Если подумать — то какого черта расеру делать ночью на кладбище? Что он здесь мог забыть? Да ничего, если только это не… Черный Расер? Бред, бред полнейший. Ну не бывает оживших покойников — хоть тресни! Я покрутил головой, в поисках преследуемого автомобиля. Справа — стена леса, слева — аналогичная картина, впереди — ограда кладбища. Куда он мог деться? Не перепрыгнул же через деревья, через забор, наконец? И не растворился же он в воздухе? Физику в школе я учил, и понимал, что такое невозможно. Невозможно, опять же, для нормального транспортного средства, а для того, в бак которого залито жидкое адское пламя (так, кажется, сказал Андрей?) преград нет. Черный Расер? Бред.

Покусав губы, похлопав по карманам в поисках сигарет, и не обнаружив оных, я решился. Освещая путь неровным пламенем зажигалки, ежась от холода, я, миновав покосившуюся от времени часовню, зашагал по кладбищу. Черт, почему на кладбищах всегда так холодно? И как человек в халате и домашних тапочках объяснит свое присутствие на могильниках в час ночи? И, главное — кому объяснять?

Погост не отличался от прочих, на которых я имел несчастье побывать. Дойдя почти до середины кладбища, и не обнаружив никаких признаков присутствия красно-желтого болида, что, в принципе, не удивительно, я развернулся обратно. Через несколько шагов я почувствовал запах бензина. Горючка на кладбище? Откуда? Если только… так, хватит, а то и до психушки недалеко. Бред, я сказал — и баста.

Поведя носом, я двинулся на запах. У одной из могил концентрация бензиновых паров была просто запредельной, и я поспешил погасить огонек зажигалки. Перемахнув через ограду, я приблизился к мраморному памятнику с латунной табличкой. От родителей, от друзей, тыры-пыры, да-да-да… а, вот! Алексей Сычев. И дата смерти — день той самой гонки.

Не может быть! Этого не может быть по одной простой причине — потому что этого не может быть. Не встают покойники из могил, не встают! А почему, собственно, не встают? Кто им помешать может? А как мертвец на машине ездит, у него же документов нет? Хотя, свидетельство о смерти — документ же! Интересно, а как гайцы реагируют, когда вместо водительского удостоверения им показывают свидетельство о смерти? Вот я гоню-то!

Я медленно попятился назад. Что-то холодное уперлось в спину. Резко развернувшись, я провел удар локтем в пустоту. Тьфу, это всего лишь ограда. Перепрыгнув через забор, я понесся туда, где горели фары моей крошки. Где-то ухнул филин. Ветви деревьев хлестали по лицу, цеплялись за халат, а я продолжал бежать, не решаясь обернуться.

Как добежал — не помню. Как прыгнул в машину, запустил Ванкеля — тоже не помню. Как добрался до дома — опять не помню. В одном уверен — быстро. Из горла опустошив компенсацию, я завалился спать. Снилась всякая бурда — бесконечно длинный туннель, по которому бегу я, а следом — Черный Расер на своем ведре.

— Здорово, Серега, — оскалился я, заходя в кабинет директора сервис-центра. — Как поживаешь?

— В общем неплохо, а что? — насторожился он.

— Вы, мудаки, какое масло мне залили? — поинтересовался я.

— Самое лучшее — синтетика Texaco, — пожал плечами Сергей.

— Синтетика? — ужаснулся я. — Вы что, совсем дебилы?

— Нет, кажется, — неуверенно ответил директор.

А, по-моему — дебилы. Это же надо до такого додуматься — залить в Ванкель синтетику! Это же противопоказано! Часть масла впрыскивается прямо во впускной коллектор для дополнительной смазки трущихся поверхностей, а синтетика, сгорая в двигателе, закоксовывает уплотнения ротора. По этой причине в РПД можно лить только высококачественное минеральное масло.

— Кофе? — заглянула в кабинет секретарша.

— А себя предложить не хочешь? — прорычал я. — Нет? Тогда брысь отсюда.

Девушка сочла за лучшее покинуть помещение — и правильно, ибо в гневе я страшен. Бывает, настолько, что сам себя боюсь, а запугать бедную маленькую дурочку — как мотор подогреть, много ума не надо.

— Возможно, это не мое дело… — произнес Сергей.

— Ты прав — не твое, — отрезал я.

— Александр Александрович, вам не кажется…

— Не кажется. Когда кажется — креститься надо. Я оставил машину и пять штук баксов на ее содержание. Пять штук баксов — достаточная сумма, чтобы нормально поменять масло, зарядить аккумулятор и залить бак бензина? По-моему — более чем. Ты со мной согласен?

— Да, — кивнул парень.

— Тогда я не понял — почему ты все еще здесь?

Сергей убежал руководить работами по техобслуживанию моей киски, я же достал из бара бутылку коньяка, занявшую второе место в моем рейтинге, засунул ее в карман и отправился в ближайший салон сотовой связи — купить мобилу. Слава капитализму, этого добра в России стало навалом. Принеся в жертву понты типа полифонии и цветного дисплея, я выбрал допотопную Nokia 7110. Эта трубка размером с кирпич обладала просто отменной улавливающей способностью, и могла с успехом функционировать даже на северном полюсе. Надежность — это то, чего мне в последнее время стало очень недоставать.

Завернув по пути к киоску "Роспечати", я приобрел толстенный телефонный справочник. Пролистав до буквы "П" я с огорчением обнаружил, что Пчелкиных в городе штук сто пятьдесят, из них с инициалами А.К. - около пятидесяти. Придется попотеть, чтобы найти того самого, единственного А.К. Вырвав нужную страницу, я отправил талмуд в мусорный бак. Незачем обременять себя лишней ношей.

Кивнув секретарше, я вернулся в кабинет Сергея и оккупировал телефон. Разложив страницу из справочника на столе, я пошел по списку. Через полчаса я уже начал откровенно беситься — прозвонил почти половину, а ни одного Саша и ни одной Аллы не нашел. Урод же этот А.К.! Договаривались ведь при переезде сообщать друг другу новые адреса и номера телефонов. Что об стенку горох. Ищи его теперь. Запустив окурок в открытое окно, я набрал следующий номер.

— Слушаю, — ответил мужской голос.

На Сашин не очень похож, но я не слышал его около пяти лет, мог и не узнать.

— День добрый, — поздоровался я.

— Добрый. Вам кого?