Попаданец. Месть - Сергей Мельник

Но время шло, после инициаций, которые провел для всех троих Отто Хенгельман, и после веселой студенческой жизни в магической академии, жизнь раскидала их по разным сторонам, кого куда. И так уж вышло, что сэр Дако по-прежнему оставался единственной палочкой-выручалочкой для двух сестричек, о характере которых даже догадываться не приходится. Видимо, так уж на роду им было написано, но окольными путями и Мила и Апри подпали под влияние и таинственность запретного искусства темных эльфов, что в конце концов и развело их окончательно, так как сколько Дако ни воевал с девочками, но пути назад уже не было. И если Миле еще как-то повезло войти под негласную защиту короны, приберегающую ее, так сказать, на черный день, закрывая глаза на некоторые шалости, то Апри суда не удалось избежать. Ее сожгли на костре, долго травили, долго охотились и гоняли по свету, но, как понимаете, сделали свое дело. Орден бестиаров не зря ел свой хлеб, да и Дако тоже. Да, это было, возможно, несправедливо, да, это было, наверно, чудовищно больно, но именно Дако стал тем палачом, во главе отряда бестиаров, которые и подписали смертный приговор беглянке. Так решила корона. Ты, Валентин, лучше всех знаешь темную, тебе и ловить ее.

— М-да уж. — Бабуля сидела рядышком, обхватив плечи руками. — Ему было жутко больно и стыдно после этого смотреть мне в глаза, ну да и я хороша, дура дурой, наговорила тогда ему глупостей. Он столько раз предупреждал нас, столько раз выручал и прикрывал, но, увы… мы доигрались, мы подставились сами и подвели его по полной.

Повисшую паузу я не решился нарушить своими словами, да и сказать мне было нечего по сути.

— Уже потом, с опытом, с возрастом, с запоздалым приходом хоть каких-то мозгов в голову, я пришла к нему, чтобы попросить прощения. — Она улыбнулась, проведя рукой мне по волосам. — Я даже рта не успела открыть, чтобы придумать хоть какие-то слова, как он просто заключил меня в объятья, прижимая крепко-крепко к себе, как когда-то, как раньше, когда мы еще были детьми и прибегали ночью к нему в спальню, боясь темноты.

— Может, не надо, ба? — Я сглотнул ком, подступивший к горлу. — Не будешь браться за ремесло, старик бы наверняка не разрешил тебе.

— Ну да, ну да, — рассмеялась она. — Уж он бы дал жару мне за такие дела, но только вот нет его уже, а я уже свое, считай, отжила, и так всю жизнь впустую промотала, ни детей, ни богатств, нет у меня ничего, да и терять теперь больше нечего. Так что говори, родной, где тут у тебя трупами разжиться можно?

Ну, это совсем просто оказалось. У меня уже скоро год как два орка лежат на леднике, ждут вскрытия, все никак руки не доходят, да с зимы покойничек рядышком лежит, отравитель Армус, тоже все никак земле не предам, то дела, то банально из памяти вылетит.

— Ты бы это, сынок… — Хенгельман замялась. — Ты бы мне еще Тину отдал, там материал хороший.

Отдать? Отдам. Мертвым уже все равно, Тиночку я спрятал от любопытного носа сэра Арнольда, незачем ему лазить, где не просят. Хотел сам попрощаться, прежде чем захоронят, видать, раньше придется.

А бабуля уперлась, мол, незачем тебе смотреть на меня за работой, но я так развылся, что самому себя жалко стало, разжалобил старое сердце некроманта. Даже слезу в конце пустил, все по Станиславскому.

— Демон, а не ребенок! — хмыкнула старушка, махнув на меня рукой. — Главное, не мешай.

А я что? Я ничего, я тут с краешку под одеялком полежу, посмотрю и ничего даже пальчиком не потрогаю. Потому что, блин, даже при всем своем желании не смогу!

Общие приготовления бабули заняли практически неделю. Что понадобилось? Двенадцать вампиров для подготовки рабочей площадки, так как другим подобное действие не стоило показывать. Тут нам еще подфартило, что многоуважаемый сэр Жеткич откланялся, решив произвести объезд своих новых владений, ну да флаг ему в руки и барабан на шею.

В одном из подземных залов очистили помещение, примерно квадратов на десять, может даже больше. Далее госпожа некромант, периодически отвешивая помощникам кровососам подзатыльники за нерадивость, изобразила сложноконструктивный чертеж на полу, по форме напоминающий многолучевую звезду с различными векторами длины и замкнутыми линиями вспомогательных контуров. Ну, в этом действии мне общий смысл понятен. Все эти начертания на полу не что иное, как схема разового гигантского амулета, не зря бабуля использовала для линий мелко растертые порошки-композиты из золота, серебра, других материалов и минералов, уверяя при этом, что также присутствует кость, прах и прочие вкусности отмерших организмов. Мотивируя тем, что те или иные органы и та или иная смерть способствуют накоплению своих уникальных пропорций веществ, подобрать по весу которые не представляется возможным. Но зато как факт, что элементов свинца и кальция ровно столько необходимо, сколько может скопить сорокатрехлетний мужчина в коленной чашечке. Посему вот этот мешочек и есть перетертая в пыль вышеупомянутая коленная чашечка, а вот цифры, сколько точно нужно граммов взвешивать, неизвестны, если уж припекло, легче мужику коленку выкрутить, чем все это высчитывать.

Да уж, дела. Учитесь, ребята, в школе, а то будете потом на некромантии копчики свежеупокоенным вырывать по ночам. Ну да я не стал вдаваться в нюансы, каждый раз выспрашивать, что это за смесь и что это за порошок у тебя, бабушка, в этой коробочке. Ингредиентов было много. Амулет многоуровневым получался, даже навскидку не скажу, сколько управляющих структур, что здесь ответственно за что, кто будет рассеивать энергетику, а кто собирать и строить тело заклинания. Сложно, реально и действительно сложно. Это как в детский калейдоскоп смотреть, под таким углом глянул — одно действие и одна картина, чуть сместил ракурс обзора — и уже совершенно другое панно. Весь пол был заключен в помещении в одну потрясающе сложную как по построению, так и по смыслу фигуру сверкающих линий таинственной звезды. Да, звезда тускло и завораживающе тлела во мраке мертвенно-голубовато-белым огнем, что, по словам бабули, является индикатором правильного построения схемы. Теперь же необходимы были замеры прочности и сопряжения, а также расчетная мощность звезды. Я, как и вы, наверное, решил, что понадобятся какие-то приборы, ну и в принципе не ошибался, приборы появились. Три черепа, чей-то позвоночник, заспиртованная в кувшинчике человеческая кисть, ну и еще бабушка любезно попросила предоставить ей литр свежей крови и восемь бычьих сердец.

— Эм-м-м. — Я выслушал ее просьбу, немного оторопев. — Кровь-то чья нужна?

— Ну давай хотя бы свиную. — Сморщила она смешно носик. — В идеале бы, конечно, лучше какую девку девственную порезать, ну да ладно уж, давай хрюшку замордуем невинную.

— Давай хрюшку, — поспешно согласился я, видя расстройство старушки.

Дальше было новое построение, правда уже на готовой платформе привезенной бабушкой жаровни, прошитой разными металлическими полосами и инкрустированной местами драгоценными камнями. Интересное, должен я заметить, решение! Определенный температурный режим нагрева, тесные композиты металлов и прочие тонкости в сумме дали чуть ли не смесь астролябии с телескопом Хаббл в одном флаконе. Вот тебе показатель общей энергетической нагрузки показан, вот разрыв сопряжений и линий структуры. Вот семьдесят и два луча фокуса с векторами направленного воздействия, тонкий и, главное, невообразимо точный инструмент высшей математики, тут даже учет углов и азимутов принимался во внимание, широта и долгота дня, фокус планет, ну и еще слабонервным все же не стоит на это смотреть.