Пятая печать - Николай Воронцов

Все еще сжимая его горло, но при этом чувствуя, что никак не может отдышаться и оттого ослабевает, Кришна решил врезать Виктору еще раз. Он разжал пальцы, отклонился немного назад и снова ударил всем своим корпусом по телу Виктора. И от этого удара трещина на стекле разошлась еще сильнее. И еще пара ударов кулаками по корпусу Виктора. И еще один удар босой ногой. В момент битвы Кришна был в одних только брюках. Жанна видела, как от напряжения взбухли его мускулы и раскраснелась его мокрая от пота и собранной на полу грязи, травмированная в ходе битвы кожа.

Виктор медленно скатился по стеклу и, задыхаясь, упал на колени.

Кришна стоял согнувшись, грудная клетка его вздымалась и сжималась. Из всех слов, сказанных им за все это время, было только одно, брошенное в адрес Виктора:

— Сука!

Впрочем, после этого его будто прорвало:

— Что? Предлагаешь его прямо тут же прикончить? — тщетно пытаясь выровнять дыхание, с хрипом негромко задал он вопрос.

Отчего-то вдруг Жанна подумала, что вопрос этот был адресован ей, и хотела было замычать, но Кришна, к ее недоумению глядя куда-то совсем в другую сторону, продолжил:

— Не суть как важно. Я просто выброшу его в окно, и пусть потом гадают, что же это было на самом деле.

И, произнеся это, он поднял винтажное кресло и врезал им по стеклу над головой Виктора, отчего стекло тут же по уже имеющимся трещинам окончательно лопнуло и с каким-то ледяным хрустом осыпалось вниз.

И Жанну тут же обдало ворвавшимся в комнату морозным воздухом.

Кришна снова подошел к Виктору и, схватив его за горло, толкнул в сторону зияющего пустотой пространства. Он думал, что оглушенному его ударами уставшему Виктору будет достаточно одного этого толчка, однако вышло совсем иначе. Видимо, все же успевший отдышаться и к этому мгновению только лишь притворявшийся слабым и беспомощным Виктор ловко увернулся и, перехватив и вывернув его руку, повалил Кришну на пол. И Кришна упал, оказавшись головой и частью корпуса над пропастью. В его глазах не было страха, однако какая-то странная беспомощность и обреченность вдруг застыли на его лице.

Виктор с каким-то злорадством и уверенностью в полной собственной победе держал его над пропастью, и Кришна, словно пружина, пытался ухватиться за поднимающийся вверх по вертикали здания стылый воздух. Все это длилось, как показалось Жанне, непомерно долго.

— Э, нет! Даже и не надейся! Ты не упадешь, — одновременно зло и радостно, сообщил Кришне Виктор. — Для тебя уготована совершенно другая история, — и, полуобернувшись в сторону Жанны, спросил: — Да ведь, Жанна Вячеславовна?

В тщетных попытках освободиться от пут, Жанна в ответ на это промычала что-то нечленораздельное.

Виктор держал Кришну над пропастью еще какое-то время, после чего, когда тот окончательно замерз и устал, одним мощным рывком втащил его в комнату и оглушил несколькими точными и очень мощными ударами по корпусу и по голове, после чего за руку поволок его к центру помещения, где и оставил на какое-то время.

— А с этим-то повозиться, в отличие от тех, других, пришлось изрядно больше, Жанна Вячеславовна! — по ходу дела сообщил он, после чего открыл брошенную неподалеку черную спортивную сумку и достал завернутый в черную ткань острый клинок. Жанна успела разглядеть сверкнувшую двумя красными камнями резную черную башку черта на рукоятке клинка.

Отбросив ткань в сторону, Виктор этим же самым клинком принялся чертить на стилизованном под бетон полу пятиконечную звезду. Половое покрытие легко поддавалось лезвию клинка, и вскорости звезда на полу была вполне явственно начерчена.

Жанна, будто завороженная, следила за этим действом и, когда с начертанием геометрической фигуры было закончено, перевела взгляд на Кришну, надеясь, что он вот-вот сейчас придет в себя и снова перейдет в наступление.

Однако Кришна лежал без движения.

Тогда Виктор снова взял его за руку, подтащил к начерченной на полу звезде и расположил ровно по центру.

После этого он достал из спортивной сумки пластиковую бутылку с горючей жидкостью и начертил ею вокруг места, где лежал Кришна, широкий круг. После этого он чиркнул спичкой и бросил ее на линию, которая, запылав, тут же побежала в разные стороны и мгновенно соединилась, замкнув окружность огненным кольцом.

Виктор вошел в этот круг, склонился над Кришной и приставил к его горлу клинок. Будто собираясь с духом, Виктор перевел дыхание, после чего свободной рукой достал из кармана бумагу и над живым, распластанным на звезде телом, словно певчий на клиросе, заунывно и как-то слишком уж высоковато для его и без того уже противного Жанне голоса принялся читать:

— «И когда он снял четвертую печать, я слышал голос четвертого животного, говорящий: иди и смотри. И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя “смерть”; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными».

Дочитав до конца, он скомкал бумажку и сунул ее в рот Кришне, после чего приготовился полоснуть лезвием по шее.

В желании все это остановить и прекратить Жанна хотела было кинуться к центру помещения, но не смогла и только снова замычала от безысходности. Она также в очередной раз пыталась распутать руки, до синяков дергая их в путах, но никак не могла выбраться из оков.

И, будто услышав ее мычание, Кришна постепенно начал приходить в себя.

Жанна видела, как его тело слегка дрогнуло, и до ее слуха долетел его стон. Он даже глаза приоткрыл и мутным взглядом уставился на Жанну, и это было последнее, что он видел в своей жизни. Да и смотрел-то он на Жанну в этот последний миг как-то устало и совершенно равнодушно.

И именно в этот момент Жанна вспомнила о том странном ощущении одиночества, которое возникло и навсегда поселилось в ее душе после того самого «незабываемого» общения с Кришной.

Она смотрела на него не то чтобы холодно и равнодушно, но уж явно без всякой любви. Во всяком случае, без той самой любви, которую когда-то ждала от него и так и не дождалась. Жанна прекрасно понимала, что могла бы сейчас, даже в этой совершенно безвыходной ситуации, сделать Кришне в этот самый последний его миг просто бесценный подарок, пусть даже и просто взглядом, но она не стала этого делать.

Это было похоже на месть.

И, вероятно, Кришна это понял. И от этого безнадежного понимания взгляд его безжизненно погас.

И уже в следующее мгновение Виктор, не намереваясь дожидаться, когда противник окончательно придет в себя, полоснул лезвием по его горлу и, бросив окровавленный клинок на пол рядом с собой, стал держать руки Кришны, чтобы тот в конвульсиях от потери крови никуда не сдвинулся с начертанной под ним пентаграммы.

* * *

Псих-одиночка шел по речному льду. Течение под ледяной коркой струилось и играло белыми, будто наполненными дымом, пузырьками. Над трубой далекого дома на краю реки висел дым, и где-то там же вдали глухо лаяла собака. Если бы не она, то в полной тишине, казалось, было бы слышно, как эти самые пузырьки шелестят и трутся о корку льда.