Этюд со смертельным исходом (сборник) - Никита Александрович Филатов

Зна-аешь! Я денег дал — совсем немного! — и ребята залезли в компьютер, сняли информацию… Проще простого: кто с кем сколько говорил во столько-то часов в таком-то районе, допустим, с такого-то телефона, принадлежащего фирме «Нефтегазойл». Нет! Конечно… Само содержание разговора никто не записывает — все-таки тайна корреспонденции, то-ce… Видишь — я тебе даже не вру, хотя мог бы наплести… Дальше объяснять?

Кожин сидел, уткнувшись лицом в скрещенные на столе руки. Это была не лучшая поза для диалога, но капитан продолжал:

— Я Виктора просил самому ничего не делать. Подождать… Он, бедняга, меня не послушался, видимо, не знаю уж как, когда, но все это тебе высказал. Может, на совесть твою понадеялся? А?

— Он мне ничего не говорил…

— Врешь! Я даже догадываюсь, когда: в пятницу вечером, перед твоим отлетом на комбинат!

— Он мне ничего не говорил…

— Может быть. Может быть… Значит, ты сам догадался — ребята ведь в Уренгое жестоко опекали. Не так, как обычно? Да! Логично! Ты понял, что шеф если и не знает, то о чем-то догадывается, каким-то образом обманул охрану, дал сигнал своим дружкам в Питере… Сволочь! Где Виктор?

— Я не знаю… Он ничего не говорил…

Виноградов почувствовал, что коммерсант впадает в ступор. Это было лишнее.

— Жить хочешь?

— Они меня все равно убьют… Убьют…

— Точно. И знаешь когда?

Кожин поднял на Владимира Александровича глаза.

— Я тебе скажу… Они очень скоро тебя убьют. Может быть, даже сегодня. Почему? Элементарно! Ты сейчас для своих друзей опасен. И не нужен… Допустим, ты мне ничего не сказал. И даже допустим, что я охранникам-дебилам не дал тебя тронуть… Просто — отпустил! А? И где у них гарантия, что ты не сегодня, так завтра, послезавтра не заговоришь? Или допустим, что мальчик этот честолюбивый сам дурную инициативу проявит и без моего ведома тебя куда-нибудь в лесок вывезет… а там ты все скажешь, будь спокоен! А? То-то и оно… Поэтому я на месте твоих друзей тебя бы «грохнул». Не откладывая.

Борис Иванович опять заплакал.

— Жалко себя? Жа-алко… Есть другой вариант. Во-первых, ты мне даешь расклад. Полный. Потом мы берем тебя под охрану — думаешь, почему ты еще живой? А? Потому что тебя вовремя из города эвакуировали, дурашка! — Виноградов импровизировал от души, и у него, кажется, получалось. — Семью прикроем… Пойми! Нам главное — время выиграть, выйти на них, «перетереть»… А когда все кончится, ты уже ни для них, ни для нас не опасен будешь! В принципе, можно будет даже такое условие поставить — твоя безопасность. Виктор придумает что-нибудь…

Кожин глядел на капитана, не отрываясь, впитывая каждый звук его вкрадчиво-рассудительного баритона.

— Из фирмы, конечно, придется уйти, сам понимаешь… И машину шеф отберет… Но — ладно! Это уж вы с ним между собой решите… Да ты же умный мужик, Боря! С нуля начнешь — поднимешься, а потом, со временем…

— А что с шефом? — Щеки Кожина порозовели, он уже принял решение.

— Плохо с Виктором, — доверительно вздохнул Виноградов, — плохо… Пропал Виктор. Третий день.

— Это не я.

— Знаю… Извини уж, что так «наехал». Переживаю я за него очень.

— Да понимаю. Какие уж там извинения! — Кожин уже почувствовал себя почти Виноградовеким партнером. — За главного — кто? Орлов?

— Ага. Они на пару с Зайченко. Разорвать тебя готовы…

— Сволочи… Володя, поверь — с шефом я бы договорился, объяснил бы все! А с этими…

— Боря, я все понимаю! Поэтому я сказал — без меня ни-ни! Короче… Вот даже как сделаем: о результатах нашего с тобой разговора никому ни слова! Согласен?

— Конечно! А если…

— Обойдутся! Под мою персональную ответственность. Но давай так: ты мне говоришь все, как было, а уж что им докладывать — это вместе решим. И что дальше делать… Сейчас главное — доказать, что в исчезновении шефа ты ни при чем, остальное — хреновина, дело десятое. В конце концов, семь тысяч баксов…

— Семьдесят.

— Что — семьдесят? — переспросил Виноградов, задерживая палец на крохотной кнопке карманного диктофона.

— Там было семьдесят тысяч. Долларов… — приняв решение, Борис Иванович уже любовался собой и своей ролью. — Видишь, Володя, даже тебе эти негодяи не доверяют. Используют — и выбросят…

— Да-а… Вот гады!

— Конечно! Ты выслушай, как было…

И Виноградов приготовился слушать, уточнять, подбадривать, ловить на мелочах и высказывать сочувствие.

6

Лисичка-сестричка съела братца-кролика. Братец-волк съел лисичку-сестричку. В такой обстановке нельзя забывать о соловье-разбойнике, нельзя закрывать на него глаза.

Ф. Кривин. «Ученые сказки»

История, собственно, оказалась достаточно банальной: Борис Иванович Кожин не был доволен жизнью. Его не устраивало собственное положение в фирме, положение одного из первых лиц — но не первого… Не устраивала зарплата — огромная по обывательским меркам, но несопоставимая с доходами того же шефа или, к примеру, их партнера, банкира Зенкевича… И если поначалу трехлетняя «Волга» и квартира на Пороховых казались бесценным даром великодушного Виктора, то теперь они воспринимались уже всего-навсего как оскорбительно мелкая подачка из миллиардных прибылей «Нефтегазойла».

Кожин считал, что имеет право на большее.

«Липовые» счета и мелкие взятки от сторонних организаций за выгодный маркетинг, продажа на сторону неучтенных кредитных карт и просто «изъятия» из кассы — все это не могло решить проблему кардинально. И тут судьба свела Бориса Ивановича с неким Виталиком — парнем хватким, не жадным, стремительно влезавшим со своей небольшой «акционеркой» в тесный мир топливного бизнеса. Как вскоре понял Кожин, прокат грузовиков и торговля бензином были для его нового знакомого занятием не основным и далеко не самым прибыльным. Несколько раз они неплохо посидели в «Тройке», потом для почина Кожин продал ему несколько тонн питьевого спирта под видом технической некондиции, а «верхушку» оставил себе… К концу лета на их совместном счету было уже много кое-чего, кое-чего такого, что, безусловно, огорчило бы Маренича и его окружение.

Виталик Кожина понимал. Уважал. Ценил.

И ничего удивительного не было в том, что именно к Борису Ивановичу обратился он с предложением, суть которого сводилась к следующему…

В принципе, основная «тема» Виталика и его коллег — металлы, недвижимость. А горюче-смазочные материалы — так, для души. Он, Виталик, думал и там и там успеть, но сейчас время такое — не успевает. А совсем от затеи отказываться жаль, дело прибыльное, на подъеме… Кому-то из молодых поручить — нет, не потянут. Хватка нужна, опыт, связи и, безусловно, порядочность! Так вот, не согласится ли Кожин взять бензиновое АОЗТ «под себя»? Все