Птица в пролете - Наталья Александрова

– Ты забыл, как я удирала из пансионата? – напомнила Лена. – По чужим документам, почти без денег… Эта фотография всегда со мной, на ней Димка очень симпатичный. Я, когда из своего номера уходила, даже паспорт не взяла, он куда-то завалился. То есть сейчас я понимаю, что это Татьяна его спрятала, ей нужно было, чтобы потом милиция мой паспорт в номере нашла. Я взяла только Димкину фотографию и вот это. – Она протянула Сергею брошь в форме веточки.

– Помню, – рука его дрогнула и голос тоже, – помню эту брошку. Значит, Матильда ее тебе подарила?

– Да, незадолго до всего этого кошмара, сказала, чтобы я взяла на память. Вещь, говорит, не слишком ценная, но отличная работа…

– Да, – вздохнул Сергей, – тетка моя понимала толк в драгоценностях. Она говорила, что особо ценных вещей у нее не было, в основном хороша тонкая старинная работа. Но вот одно кольцо… Тетка говорила, что очень ценное и что после ее смерти оно достанется женщине, которая меня любит… Она не имела в виду Ольгу, это уж точно…

– Помню, большой изумруд… – Лена отчего-то улыбнулась, но Сергей этого не заметил.

– Ужасная история, – сказал он, глядя в пустую чашку, – знаешь, я, конечно, знал, что моя… что Ольга алчная и беспринципная женщина, сам понял, еще до того, как они с теткой поссорились, но никогда не думал, что она опустится до воровства. Тогда, в тот вечер, она зачем-то зазвала меня к себе, якобы нужно поговорить о делах. Стол накрыла, я пить не хотел – за рулем, но она все же заставила… В общем, проснулся я утром у нее в постели – и ничего не помню. Мы жутко поругались, но я тогда все же не понял, что она что-то подсыпала в вино, чтобы ключи от теткиного дома у меня забрать.

– А кто был тот человек, которого я видела здесь?

– Был у нее один тип… – недовольно поморщился Сергей, – видел я их как-то вместе. Разумеется, они не собирались тетке ничего плохого сделать, ведь все же знали, что по вторникам ее дома не бывает.

– А в этот раз она пораньше вернулась, потому что меня ждала… – грустно сказала Лена. – Ее от неожиданности удар хватил… А тот тип от страха убежал, ключи потерял. Я про ключи никому не сказала, ну, что твои они…

– А я думал, что потерял их у Ольги. Но даже спрашивать не стал, так был на нее зол.

– И если бы я тогда все тебе рассказала… – Лена наклонила повинную голову, – хотя Матильду Васильевну все равно не вернешь…

– После твоего отъезда я был сам не свой почти год, – признался Сергей, – потом опомнился, тут дела лучше пошли, работу в газете мне предложили… Ольга пошла на уступки с квартирой, видно, боялась со мной в конфликт вступать. Я понятия не имел, чем она занимается, даже не знал, что она в этом «Варианте» работает.

– Слушай, неужели им все так и сойдет с рук? – встрепенулась Лена. – Они совершенно спокойно убивают людей…

– За это не беспокойся, – уверил ее Сергей, – этот вопрос как раз решается. Я же ведь работаю в серьезной газете. Нужные связи у нас имеются. Тихонько сообщу кое-кому из тех людей, которые пострадали от работы этого «Варианта», кто им подгадил. Пускай она сами разбираются. Выбрось это из головы. Через несколько дней поедем в Зауральск, там тоже со всем разберемся – нужно же тебя к жизни вернуть. А потом заберем Димку и поедем куда-нибудь на море. А если тебе перед мамой неудобно, то можем прямо сегодня пожениться.

– У меня же паспорта нет, – напомнила Лена, смеясь.

– Ах да! Ну ладно, тогда потом, только скажи, что ты меня любишь…

– Я тебя люблю…

– Докажи! – Он раскрыл объятия.

– Докажу! – Лена загадочно усмехнулась. – Что там твоя тетка говорила насчет кольца? Что оно достанется женщине, которая тебя любит? Так смотри!

Лена протянула ему маленькую деревянную коробочку. Там, на пожелтевшем от времени шелке, лежало кольцо – большой изумруд в красивой оправе. Темно-зеленый камень засиял густым глубоким светом, как будто в комнату принесли кусочек южного моря.

– Откуда ты его взяла? Где нашла? – Голос Сергея задрожал от еле сдерживаемого волнения.

– Я проснулась рано-рано, – Лена нежно поцеловала его и погладила непослушные светлые волосы, – а ты так хорошо спал… так безмятежно и беззащитно, совсем как Димка… Я долго на тебя смотрела, а потом ты стал ворочаться и морщиться, потому что солнышко пробилось сквозь занавески и один луч светил тебе прямо в лицо. Я решила задернуть занавеску, а там на окне такой старый карниз, но крепкий, и занавески ужасно пыльные – за шесть-то лет… Они не висят на кольцах, а закрепляются такими шариками, которые ходят по трубе…

– Да знаю я!

– Ну так вот, чтобы не трясти пыль, я встала на стул и попыталась сдвинуть последний шарик. Но что-то мешало, и оказалось, что в трубе карниза спрятана коробочка с кольцом.

– Да уж, теперь верю, что ты меня любишь, – Сергей посадил Лену на колени и ласково куснул за ухо, и ей показалось, что комната закружилась и поплыла куда-то далеко-далеко, – если бы не любила, не полезла бы на стул, чтобы задернуть занавески… вообще бы не проснулась… Тетя Матильда оказалась права, пусть земля ей будет пухом…

Олег Михайлович, скромный и незаметный референт директора социологического центра «Вариант», сидел за столом в своем маленьком кабинете и буравил тяжелым гипнотическим взглядом своего посетителя.

Обычно этот взгляд производил на людей очень сильное впечатление, и они становились весьма сговорчивыми, но сегодняшний собеседник Олега Михайловича был майор милиции и на такие простые приемы не поддавался.

– Пал Палыч, – повторил референт, – мы же с тобой не первый день знакомы. И живешь ты не на милицейскую зарплату. И до сих пор мы всегда находили общий язык. Ты мне только скажи – сколько, только скажи! Ты ведь меня знаешь, за мной не пропадет…

– Нет, Олег Михайлович, я вас сегодня просто не понимаю, – скучным голосом ответил майор, – чего вы от меня хотите? Чтобы я замял дело об убийстве? Это ведь не мелкое хулиганство, это особо тяжкое преступление! Как вы это себе, интересно, представляете? Оформить его как несчастный случай? Да меня же на смех поднимут! Что же, потерпевшая сама себя по голове молотком приложила? Как та унтер-офицерская вдова, которая сама себя высекла? Да надо мной весь город смеяться будет!

Олегу Михайловичу очень не понравилось то, что сказал майор, но еще больше ему не понравился его скучный голос. Обычно Павел разговаривал с ним куда более заинтересованно. И еще референту не понравилось, что милиционер внезапно перешел на «вы». До сих пор в их общении звучало больше дружеской доверительности. И еще референту не понравилось то, что майор без всякого затруднения вспомнил его имя-отчество и произнес совершенно без запинки – это был скверный признак, это могло значить, что Олег Михайлович стареет и теряет свое влияние на людей. Признавать это ему очень не хотелось.

«Не иначе, Паша пронюхал что-то такое, о чем я еще не знаю, – озабоченно подумал референт, – а это уже совсем никуда не годится».