Бумажная принцесса - Эрин Уатт

– Ни черта себе, – присвистываю я. Саванна и Гидеон. Совсем не могу представить их вместе.

– Я тебе предупреждал. Ураган четвертой категории. – Он разрубает воздух ладонью, вздыхает и снова отворачивается к телевизору.

На следующее утро Дэниел уже ждет меня у моего шкафчика. Хотя и Рид, и Истон одобрили этого парня, я все еще в сомнениях. Но мне нужно двигаться дальше, а не зацикливаться на Риде. Это ясно.

Дэниел едва успевает поздороваться, как я сразу же беру быка за рога.

– Хочу тебя предупредить, что пока не могу ни на что согласиться, – неловко объясняю я. – Сейчас в моей жизни происходят большие перемены, и я не хочу добавлять к этому еще больше стрессовых ситуаций.

– Я понимаю, – заверяет меня парень, а потом наклоняется и нежно целует в щеку. – Ты прелесть. Я могу подождать.

Я прелесть? Кроме мамы, так меня больше никто не называл. Но мне это даже нравится.

Теперь Дэниел встречает меня у моего шкафчика каждый день, рассказывает что-нибудь забавное, а когда уходит, то обязательно целует в щеку. Истон дразнит меня этим каждый вечер, в отличие от Рида, который в этот момент надевает маску безразличия. Понятия не имею, что он думает по поводу знаков внимания, которые мне оказывает Дэниел, но наше перемирие все еще в силе. Даже Каллум заметил перемены в особняке Ройалов. Когда как-то вечером он проходил мимо моей спальни и увидел, как мы с Истоном вместе смотрим телевизор. Клянусь, его брови взлетели так высоко, что чуть не соскочили с лица.

В пятницу я приношу Дэниелу яблочный жареный пирожок – он признался, что это его самое любимое лакомство во «Френч-Твист». В этот раз он целует меня прямо в губы – поцелуй получается нежным, сдержанным, но на удивление приятным.

Громкий удар в конце коридора пугает меня, и я отскакиваю от Дэниела, чуть не выронив из рук его подарок.

– Осторожнее. – Дэниел забирает у меня свой пирожок. – Нельзя уничтожать еду. Это серьезное нарушение Женевской конвенции. Придется мне наказать тебя.

Его глаза весело поблескивают.

– Ты хочешь встречаться со мной только потому, что у меня есть доступ к сладкой выпечке? – с наигранным подозрением спрашиваю я.

– Ох, черт! – Парень прикладывает ладонь к сердцу. – Ты меня раскусила. Мне есть чего бояться? – Его кривляния вызывают у меня улыбку. – О, я заставил тебя улыбнуться, и это плохо, потому что, сладкая, твоя улыбка убивает. По-моему, мое сердце остановилось. – Он хлопает себя по груди. – Ну-ка, послушай.

Дэниел такой простой, с ним настолько легко общаться, что я решаю подыграть ему. Я прислоняюсь к его груди и слушаю тихое, ровное сердцебиение.

Рядом раздаются отвратительные звуки, как будто кого-то тошнит. Выпрямившись, я вижу Рида и Истона, который засунул палец себе в горло. Он закатывает глаза и продолжает идти, куда шел. Рид даже не поднимает глаз. Он так сексуально выглядит в своей незаправленной форменной рубашке, что мне приходится приложить все усилия, чтобы отвести взгляд.

Дэниел смеется.

– Так ты придешь сегодня на игру?

– Наверное. – Я сжимаю колени, чтобы не оборачиваться на Рида. – Но, наверное, успею только на вторую половину. По пятницам я работаю до семи.

– А как насчет вечеринки после матча?

– Я пойду с Истоном, – признаюсь я.

Прошлым вечером мы договорились, что он отвезет меня. Вэл остается дома, потому что у нее видеосвидание с Тэмом. Отстойно, потому что мне всегда веселее, когда она рядом.

Во время нашего с Истоном разговора об игре и спорах, на чьей машине мы поедем на вечеринку, Рид стоял, как каменная статуя. Он не проронил ни слова, отчего мне хотелось разбить на кусочки его кнопку выключения звука, чтобы заставить его заговорить со мной. Но это, наверное, положило бы конец нашему перемирию.

Даже не знаю, что мне нравится больше. Когда в особняке Ройалов царит спокойствие и Рид молчит или когда он орет на меня, чтобы я держалась от всех подальше, и угрожает своим пенисом.

– Ясно. Но мы можем потусить вместе, правда? – спрашивает Дэниел.

– Правда.

Он улыбается мне своей улыбкой на миллион долларов и уходит, я же размышляю, почему просто не сказала ему «да».

Вечеринка проходит в особняке одного из игроков команды по лакроссу. Какого-то там Фэрриса. Я его не знаю. Он, как и Рид, учится в выпускном классе и, по слухам, просто помешан на науке. Вместе с еще одним любителем научных экспериментов они смешивают напитки и разливают по стеклянным мензуркам. Парни со всей серьезностью отнеслись к своей миссии и даже надели белые лабораторные халаты, которые, однако, распахнуты, обнажая рельефные мускулы, разрушающие все стереотипы о школьных ботанах.

Я выбираю клубничный дайкири, хотя бармен-химик настойчиво пытается впихнуть мне какую-то странную зеленую штуку.

Истон отклоняет все предложения.

– Я пью пиво, – объявляет он. – Все внутри меня сразу же начнет протестовать, если я волью в себя что-нибудь фруктовое.

Я забираю свою мензурку, и Истон отводит меня в сторону.

– Выпивка может оказаться очень крепкой, так что будь осторожна, – предупреждает меня он.

Я делаю глоток.

– А на вкус как смузи.

– Вот именно. Эти парни мастера своего дела, народ сам не замечает, как напивается в стельку.

– Хорошо. Мне хватит и одного коктейля.

Я тронута заботой Истона. Раньше никто обо мне так не заботился. Я оглядываю комнату в поисках Рида, но его нигде не видно. Как последнее ничтожество, решаю спросить у Истона.

– Рид здесь?

– Не знаю. Наверное, но… сегодня после игры я снова видел его с Эбби.

В ответ я залпом выпиваю половину своей мензурки.

Истон изучает мое лицо.

– С тобой все будет в порядке?

– Все будет замечательно, – стараюсь убедить его я.

– Если что-то понадобится, тут же звони. – Он поднимает вверх свой телефон. – Ну а пока я пойду, мне нужно срочно с кем-нибудь перепихнуться, сестренка.

Он быстро чмокает меня в щеку и уходит в сторону бассейна.

Как только Истон исчезает из поля зрения, рядом мгновенно возникает Дэниел. Его глаза озорно поблескивают.

– Боже, думал, твой надзиратель никогда не уйдет. Пойдем, я тебя со всеми познакомлю.

Парень обнимает меня за плечи и начинает водить от компании к компании. Ребята из школы, которые обычно стараются меня не замечать, вдруг кивают, улыбаются и заводят беседу. О сегодняшней выигранной игре. О следующем противнике, которого мы тоже одолеем. О похожем на хоббита учителе по химии, которого никто не любит, и о преподавателе по искусству, который нравится всем.