Влюблен и очень опасен - Джиллиан Стоун

– Не знаю, кто из вас двоих хуже: мужчина, отказавшийся жениться, поскольку уже женат, или тот, кто признается в убийстве брата своей невесты.

Рейф поостыл.

– Ты правда зарезал брата своей невесты?

– Она не была моей невестой. Официально. До этого дело не дошло. А ее брат прослыл злобным анархистом. То, что я сделал, я сделал для своей страны. – Хью прищурился. – Так вы женаты, детектив Льюис?

– Я был женат, – с кривой усмешкой признался Рейф. – Она умерла четыре года назад.

Фанни вздохнула.

– Что вы за уроды, оба.

– И, боюсь, тебе от нас никуда не деться. – Рейф поднял табурет и поставил его на место.

Фанни закатила глаза к потолку.

– Мне везет, как всегда.

– Не устаю удивляться превратностям судьбы, – сказал Хью, вновь сев на табурет. – Несколько лет я служил в Пенджабе. Вы, наверное, знаете, что такое «кисмет»? Персы используют это слово, когда говорят о чем-то неотвратимом. И то, что мы делаем, и то, что в итоге с нами происходит, предопределено. Мы лишь играем роли в пьесе, написанной для нас кем-то другим.

Хью замолчал, рассеянно отломил кусочек хлеба и положил его в рот.

– Сикхи же верят в карму, – продолжил Хью. – По их убеждениям любое действие, любой поступок влечет за собой последствия. Удача – заработанная тобой награда, точно так же как отсутствие таковой – лишь плод твоих поступков.

– И какое отношение имеют все эти восточные мудрствования к нам лично? – поинтересовался Рейф.

Хью вальяжно откинулся назад, раскачиваясь на двух ножках табурета.

– Моя концепция судьбы находится где-то посередине, – продолжил Хью. – Я, скорее, гедонист. Мы все грешники, но искупить свои грехи нам вполне по силам. Наше предназначение и состоит в том, чтобы наилучшим образом воспользоваться тем, что мы называем дарами судьбы, как и тем, что мы считаем худшим из невзгод. – Хью с самодовольной ухмылкой перевел взгляд с Рейфа на Фанни. – Не пожелал бы вам закончить как те жалкие персонажи романов Энтони Троллопа: оставшись в итоге ни с чем, только тем и заняты, что сожалеют об упущенных возможностях и собственной глупости. Главное в жизни – не упустить момент. Вот в чем суть!

Фанни взглянула на Рейфа, обнаружив, что он смотрит на нее с пристальным вниманием.

Сцепив пальцы, Хью вытянул перед собой руки.

– Наверху есть колода карт. Предупреждаю: я играю только на деньги, – заявил Хью и, внезапно пожав Фанни руку, добавил: – Приготовьте себе горячего шоколаду и поднимайтесь наверх. Авось у вас получится облегчить мои карманы. Готовы сыграть со мной в «двадцать одно»?

Фанни ужасно хотелось спать, но предложение Хью открыло для нее реальные перспективы побега. Если она решила ускользнуть от парочки агентов, то сделать это надо было как можно скорее. И если ей удастся выиграть сумму, достаточную для того, чтобы нанять экипаж, то возвращение домой может оказаться совсем не таким опасным, как представлялось вначале.

– Если кто-то из вас, джентльмены, согласится ссудить меня небольшой суммой, я с удовольствием оставлю вас обоих без штанов, – радостно объявила она.

Игра длилась не один час, и Фанни часто везло. Выигрыш ее составил довольно приличную сумму. Теперь, когда цель была достигнута, азарт пропал. Фанни с трудом боролась с зевотой.

Вальяжно откинувшись на спинку стула и покачиваясь на двух ножках, Хью сообщил:

– Я попробую навести кое-какие справки насчет Мэллори. Разумеется, конфиденциально. Если упомянутый вами Мэллори есть тот самый человек, о котором я думаю, то кое-что я могу сообщить уже сейчас. Подполковник Беллкорт Мэллори был разжалован после одного трагического происшествия. На вверенном ему оружейном складе произошел взрыв. Погибло несколько человек. Ему самому взрывом снесло полголовы. – Перехватив устремленный в сторону Фанни тревожный взгляд Рейфа, Хью запнулся.

Фанни лишь усмехнулась.

– Разумеется, нелишним было бы пощадить чувства женщины, чей отец был перемолот в фарш молотилкой, – язвительно заметила она.

– Фанни, по-моему, тебе пора прилечь, – предложил Рейф.

Хью выпрямился, стул уперся в пол всеми четырьмя ножками.

– Дверь в спальню перед вами – в углу. Кровать удобная и постельное белье чистое. Я бы не отказался составить вам компанию.

– Еще одно замечание в этом роде, Керзон, и вам нечего будет предложить.

Фанни встала и, смахнув выигрыш в пустой мешочек для мелочи, заметила вскользь:

– Могу сказать, что вечер удался. По крайней мере он оказался прибыльным. – На ватных ногах – то ли от волнения, то ли от усталости, Фанни, стараясь ничем себя не выдать, как можно ровнее дошла до двери. Обернувшись, она с улыбкой пожелала всем спокойной ночи.

Комната оказалась маленькой и серой. Комната, откуда хотелось сбежать. Фанни прямиком направилась к узкому мансардному окошку. Над крышами Глазго занимался восход. Времени на составление плана не оставалось. Если уж бежать, то сейчас, пока улицы еще пусты. И настрой у нее появился подходящий. Она готова была расстаться с Рейфом без сожалений, потому что злилась на него, злилась больше, чем когда-либо. Почему он ни разу не написал ей в Италию? Фанни прикусила губу. Найджел действительно способен на подлость, а Клер всегда была сплетницей, причем злобной. Но ведь Рейф знал об этом. Фанни отодвинула задвижку на окне. А тут еще этот Керзон свалился ей на голову. Потрепанный жизнью шпион, давным-давно пожертвовавший душой ради страны и короны. Рейф, вне сомнения, кончит так же, как его коллега.

Фанни просунула пальцы в образовавшуюся щель и приподняла раму. Обвязав вокруг запястья тесемку мешочка с деньгами, она влезла на подоконник и просунула ноги в окно. Кровля на крыше оказалась сухой – можно не бояться поскользнуться. Выбравшись из окна, она осторожно подобралась к краю и посмотрела вниз. Почти три этажа. У Фанни закружилась голова от высоты, но она приказала себе сосредоточиться. Ей предстояло выбрать оптимальный маршрут для спуска.

Фанни заметила водосток со множеством кирпичных выступов. К сожалению, водосточная труба располагалась на углу здания, на виду у всей улицы. Фанни подобралась поближе к водостоку и заглянула за угол. Увы, стена оказалась гладкой, зацепиться не за что. Досадно!

Свесив ноги с крыши, Фанни улеглась на живот. Самое трудное – это продержаться в висячем положении, цепляясь за край крыши, пока ноги не нащупают опору. Как ни старалась, Фанни так и не смогла найти ни одной выщербины. Но вот, удача! Есть опора! Схватившись за трубу, Фанни съехала на пару дюймов вниз и, изогнув шею, стала искать глазами очередное углубление, куда можно поставить ногу.

И в это время снизу раздался громовый глас:

– Что это ты делаешь там, наверху, детка?

Фанни рискнула взглянуть вниз и увидела профессора Минноу. Тот стоял посреди тротуара, задрав голову и уперев ладони в бока.