Трагедии Финского залива - Андрей Платонов

К тому времени подлодки уже готовились к уничтожению. 13 сентября командир и военком бригады собрал командиров дивизионов, командиров подводных лодок и военкомов и поставил задачу по подготовке к выполнению этого решения. Таким образом, после 13 сентября подготовка уничтожения корабельного состава флота для большей части командного состава не являлась тайной. Естественно, все это налагало свой отпечаток на поведение и мысли людей. Донесения партийных органов и особых отделов тех дней изобилуют всевозможными фактами о низком морально-психологическом состоянии отдельных военнослужащих.

На самом деле, количество подлецов, скорее всего, не увеличилось — просто логика мышления у этих самых органов и отделов была какая-то своеобразная. Например, лектор Дома ВМФ военюрист 2-го ранга Н.И. Юдин 18 сентября выступал перед личным составом эсминца «Сильный», после чего собрал в кают-компании офицеров и партийно-комсомольский актив корабля, чтобы рассказать им о «стратегии войны». После доклада кто-то из присутствующих задал вопрос: «Мы все кричим, что победа будет за нами, а немец прет и прет, когда это прекратится?» Что ответил лектор — неизвестно, но вопрос ему очень не понравился, так как он считал, что уже все объяснил, да и сами слова о том, что победа будет за нами, принадлежат товарищу Сталину — какие могут быть тут вопросы. Дальше завязался разговор о войне вообще и о нашем противнике. В частности «механик корабля» высказался в том плане, что немецкая нация — носитель высокой культуры, она сделала большой вклад в мировую науку, а значит немцы как противники не дураки. Восхваление фашистской культуры — делает вывод лектор. Затем «какой-то лейтенант» высказался, что война по-своему прогрессивна, так идет бурное развитие науки и техники. Причем он говорил совершенно безотносительно, без какой-либо национальной привязки. Восхваление фашисткой науки и техники — делает вывод юрист. «Главный старшина, фамилию которого я не запомнил» заявил, что нужно говорить правду, а не лозунги. Это высказывание лектор оценил как паникерство.

Свои наблюдения Юдин оформил в виде докладной и отослал ее в Политуправление и Особый отдел флота для «тщательного разбирательства». Небезынтересно, почему в донесении отсутствуют фамилии высказывавшихся. Оказывается, в ходе самого разговора он их не запомнил или не расслышал — а когда беседа закончилась, прозвучал сигнал воздушной тревоги. Лектор решил, что ему не стоит задерживаться на эсминце и посмотреть на его экипаж в действии, а потому поспешил сойти с корабля.

Конечно, были случаи и явного нарушения дисциплины, в основном связанные с употреблением спиртных напитков и самовольными отлучками к семье. Например, командир Щ-406 капитан-лейтенант В.В. Максимов 22 сентября самовольно уехал в Ленинград попрощаться с эвакуирующейся сестрой. На прощание он сказал ей, что наверно они видятся в последний раз. К сожалению, пророчество сбылось. После возвращения 24 сентября на корабль его арестовали и расстреляли.

Иногда имели место случаи, трудно объяснимые, но, скорее всего связанные с желанием сохранить людей хотя бы и ценой кораблей, которые в тот момент многим казались обреченными. Например, 27 сентября севшая на мель у Кронштадта подлодка Щ-308 попала под артиллерийский обстрел с берега. Командир корабля капитан-лейтенант А.Ф. Маркелов подозвал к боту катер ОВРа, пересадил на него весь экипаж и свез на берег в безопасное место. Его сняли с должности. А вот командир крейсера «Аврора» капитан 3-го ранга И.А. Саков за аналогичное поплатился жизнью. 26 сентября, во время бомбежки и обстрела, при стоянке в Ораниенбауме уже разоруженного к тому времени корабля он увел экипаж в укрытие. Командира и политрука Н.Т. Филатова расстреляли. Тогда «Аврора» не пострадала, но 4 октября ее все равно потопили, при этом погибли люди.

Очень трудно оценить поступки этих командиров. Сейчас то мы знаем, чем все завершилось, а тогда корабли многим представлялись просто уже никому не нужным железом. Действительно, какой-толк от крейсера «Аврора» если с него сняли всю артиллерию? А что могла дать для обороны Ленинграда Щ-308?

Что касается спиртного, то пить, наверное, больше не стали — только меньше это скрывали. Причем «светились» прежде всего те, кто был вынужден сравнительно пассивно ожидать своей участи. Очень сильно это коснулось подводников, оставшихся на своих кораблях: и в море не выйти, и обороне города реально помочь нечем. Отсюда и такие эксцессы, как с командиром Щ-307 капитан- лейтенантом Н.И. Петровым. Тем самым, который 10 августа потопил германскую подлодку U144 — самая значительная победа советских подводников к тому времени[52]. Так вот, будучи не в трезвом состоянии при стоянке в Кронштадте он приказал сниматься для перехода в Ленинград, где подлодку затопить, а экипажу идти на фронт. Якобы за этот проступок его 21 октября осудили на 10 лет. Якобы — потому что, как следует из политдонесений, настоящей причиной явились его резкие критические высказывания в адрес командования КБФ и РККА, а также сомнения в возможности массового применения подводных лодок на Балтике в сложившихся условиях обстановки. Если бы не представился этот случай с попыткой увести экипаж на фронт, возможно, нашли бы какой-либо другой повод.

Судите сами. 6 сентября на плавбазе «Иртыш» в каюте капитана 2-го ранга А.Е. Орла[53]собрались вчерашний начальник штаба бригады, командир дивизиона подлодок и примкнувший к ним командир отряда канонерских лодок. Решили немного расслабиться, но развели их по своим каютам только через сутки. Ну и что? Естественно, поругали и даже наказали, но под суд их не отдали.

Можно было бы привести и другие примеры по этому поводу, но уж больно тема скользкая. Тем более что с 1 сентября на КБФ ввели «наркомовские сто грамм», таким образом узаконив употребление спиртного на кораблях и в служебное время. Однако вскоре пришлось вводить ограничения. Например, своим приказом от 4 октября командующий флотом разрешил выдавать водку только в дни фактических вылетов и выходов. Причем на кораблях только рядовому и старшинскому составу.

Работы по подготовке к уничтожению сил флота находились под пристальным вниманием особых отделов. Вот, например как выглядело одно из их донесений.

Командующему Ленинградским фронтом

генералу армии тов. Жукову

Совершенно секретно

Подготовка специальной операции по уничтожению плавсредств и боевых единиц проходит весьма неорганизованно.

Система сигналов, построенная порайонно, не отличается гибкостью и лишает права уничтожать объекты по участкам. Таким образом, может случиться, что взрывы и потери начнутся раньше, чем следует, в таких местах, где они не нужны, подвергая опасности прилегающие к этому району объекты (мосты, заводы, стройки).

Сама организация сигнализации создает предпосылку к помехе или преждевременному уничтожению боевых единиц.