Не нужно молчать - Аарон Хартцлер

– У меня есть гипотеза, что ситуация, в которой молодая женщина «надирается» и начинает на тебя «бросаться», имеет больше одного решения, мистер Грант. Что ты еще можешь сделать – кроме как заняться с ней сексом?

– Не знаю, – пробормотал Реджи, мрачно пялясь в парту.

– Да ладно. Ты же умный парень. Твердый хорошист. Готов спорить, ты можешь придумать еще минимум один выход. – Мистер Джонстон подождал у доски, не сводя взгляда с Реджи, но тот как воды в рот набрал. – Хорошо, давайте все ему поможем. Я расширю условия. Допустим, вы на вечеринке – или где‐то гуляете – и вдруг встречаете явно нетрезвую девушку. Что вы можете сделать? Я хочу услышать юношей.

– Принести ей воды, – раздался голос Бена у меня за спиной, и я мгновенно расслабилась.

– Отлично. – Мистер Джонстон повернулся к доске и написал «1. Вода». – Что еще?

Уайетт поднял руку:

– Отвезти ее домой.

– Хорошая мысль, – снова скрип маркера. – Другие идеи?

Изо всех углов класса посыпались предложения – даже от тех парней, кто на геологии раньше рта не раскрывал. Найти ее друзей. Позвонить ее родителям. Принести ей подушку. Напоить алкозельцером. Уложить спать в безопасном месте. Не пускать за руль. Вскоре список занял всю доску.

– Спасибо, ребята. Отличные альтернативы изнасилованию. На самом деле есть еще одна – может быть, не такая благородная, зато уж точно безвредная.

Мистер Джонстон дописал пункт «Просто уйти», после чего обернулся к классу:

– Понял, Реджи?

Снова пожатие плечами.

– Прости, я тебя не расслышал.

– Да. Понял.

– Очень этому рад. – Мистер Джонстон надел на маркер колпачок и положил рядом с доской. – Когда мы называем что‐то научной теорией, это имеет определенное значение. И когда ты говоришь, Реджи, что не сможешь «удержаться», если встретишь пьяную девушку, это тоже значит определенные вещи. Твое высказывание подразумевает, что насильник – это естественное состояние мужчины.

Мистер Джонстон уперся ладонями в стол.

– Для меня это ненормально, Реджи. – Он кивнул на список на доске. – И для остального класса тоже.

С этими словами мистер Джонстон выдвинул ящик стола, достал из него новый желтый бланк и, пройдя через весь кабинет, положил его перед Реджи.

– Жду подпись твоих к родителей к понедельнику.

Незадолго до звонка с четвертого урока тренер Сандерс объявил по громкой связи, что автобус для членов баскетбольной команды будет ждать позади школы – вне поля зрения новостных фургонов. Теперь к журналистам присоединилась небольшая толпа протестующих, которые стояли в положенных пятнадцати метрах от входа. На некоторых были розовые маски. Большинство держали в руках транспаранты:

На большой перемене Бен присоединился ко мне за столом в дальнем конце зала. Все игроки-старшеклассники обедали сегодня в школе – через полчаса им нужно было выезжать в Де-Мойн.

Неудивительно, что в столовой царило столпотворение. Девочки-чирлидеры сидели уже в парадных формах, вооруженные булавами. Команда поддержки принялась отбивать боевой ритм пластиковыми стаканчиками; их четкие удары разносились далеко по залу, усугубляя всеобщий хаос. Кристи, Рэйчел и Линдси уже ждали нас. Сегодня мы все надели фирменные «пиратские» толстовки. Что бы ни происходило вокруг, нам хотелось продемонстрировать солидарность.

Бен поставил поднос напротив Лерона и Кайла и выдвинул для меня стул.

– Готовы, парни?

Молчание. Оба продолжали вяло ковыряться в чизбургерах. Наконец Кайл поднял голову и кивнул:

– Как всегда.

У меня не шел из памяти образ Кайла и Лерона – смеющихся, показывающих пальцами на диван Дуни, – но я все же пересилила себя и выдавила улыбку:

– Волнуетесь? Я вечно дрожу перед играми.

Лерон посмотрел на меня, молча покачал головой и вернулся к еде. Рэйчел заметила это и решила вмешаться:

– Точно! У меня все время какие‐то безумные бабочки в животе.

– Мы будем за вас болеть, – добавила Кристи.

Лерон снова поднял на меня глаза:

– Ты тоже приедешь?

Широкая улыбка. Все отлично.

– Разумеется.

Он перевел взгляд на Бена. Затем снова на меня.

– Запиши все поподробнее.

– Что? – не поняла я.

Кайл ухмыльнулся:

– Ну, ты же наверняка захочешь составить потом отчет.

У меня что‐то оборвалось внутри. Лицо Бена превратилось в камень.

– Какого хрена это значит?

– Да брось, чувак. – Лерон откинулся на спинку стула и обмакнул картофельный ломтик в кетчуп. – Это твоя девчонка все никак не успокоится.

Я осторожно обвела взглядом стол. Чирлидеры, запасные, начинающие, Реджи, фыркающий в поднос на противоположном конце. Все спины выпрямились. Все глаза обратились на меня. Не впрямую, искоса. Глядя, но не видя. Слушая, но не слыша. Они уже вынесли вердикт. Составили мнение. Я вдруг поняла, что так и сжимаю сэндвич с индейкой, который вряд ли смогу теперь надкусить.

Бен, Рэйчел и Кристи вскинулись одновременно. Заткни свой поганый рот. Оставьте ее в покое. Ты ни хрена не понимаешь, о чем говоришь. Последовал спор, который я уже не услышала – и который так же резко и неловко оборвался. В последовавшей оглушительной тишине я вдруг заметила Фиби. Она наблюдала за нами из‐за другого столика, где сидела с еще одной девочкой из группы поддержки – кажется, Эми. Дуни обычно шутил, что ту взяли в команду только ради четного числа. Фиби робко мне улыбнулась. Я быстро кивнула и отвернулась, гадая, дошли ли до нее слухи.

Перед тем как забраться в автобус, Бен попросил меня не волноваться. Дал пятерню Кристи, стукнулся кулаками с Рэйчел, улыбнулся Линдси, а затем отвел меня в сторонку и крепко обнял.

– Ну вот, ты отсюда сваливаешь, – улыбнулась я. – Хотя бы на вечер.

– Пакуй чемоданы, – ответил Бен, подмигнув. – Ты здесь тоже надолго не задержишься.

Один поцелуй, и он вскочил на подножку. Я чувствовала вкус его губ, даже когда автобус с флибустьерами обогнул новостные фургоны и выкатил с парковки мимо толпы протестующих, с успехом променяв одну битву на другую.

Я ОШИБАЛАСЬ НАСЧЕТ РЕПОРТЕРОВ. На парковке «Уэллс Фарго Арены» выделили целую зону под фургоны папарацци, и когда мы подъехали к спорткомплексу, она была уже битком забита. Я с ходу насчитала минимум тридцать съемочных групп. Баскетбол в Айове всегда становится темой дня, даже если речь идет о школьных командах. Я «знала» это – но по‐настоящему узнала, только шагнув под купол арены. Она могла бы вместить все население Корал-Сэндза, и еще осталось бы место для четырех тысяч человек.