Ты моё всё - Елена Филатова

тянусь к её груди и немного сжимаю, оглаживаю твёрдые соски, которые так манят, м.

Она немного склоняется и целует меня, наши языки встречаются, и завязывается какой-то бешеный танец, вплетаясь друг в друга, соединяя наше сорвавшееся дыхание в одно. Сносит крышу окончательно, и впиваюсь в её губы в ответ, жадно сминая, сжирая их просто.

Она скользит рукой по моей груди и случайно касается шрама, отчего-то дёргаюсь, меня обдаёт волной, тёплой и приятной. Странные ощущения.

Опускаю руки ей на ягодицы и сжимаю, желая в колотиться в неё, не могу сдержать стон.

Она приподнимается, придерживаю её за ягодицы, она вводит в себя и опускается, закрывая глаза. Она плотная, ощущаю сильное сдавливание и это так приятно.

Лина приподнимается, помогаю ей. Она очень лёгкая, поэтому мне удобно.

— Да, да м, быстрее — сладко стонет моя девочка и стараюсь догнать её, потому, что ощущать её на себе, чувствовать её это верх блаженства. Ощущать и представлять какая она внутри тёплая и влажная, м.

Наши стоны слетаются в один сплошной клубок наслаждения. Она упирается мне в грудь и живот, нежно оглаживая шрамы, отчего волна тепла и наслаждения захлёстывает в груди, ощущаю сильное сжатие в паху. Лина вскрикивает и сжимает меня, сильно, отчего просто взрываюсь. Волна сходит, а Лина ложиться на меня и обнимает.

Как же хорошо, перед глазами ещё калейдоскоп, но она обнимает меня, крепче прижимая к себе, расслабляюсь полностью, аж глаза открывать не хочется.

— Я так тебя люблю, солнышко — Лина шепчет мне, уткнувшись носом в грудь.

— А я тебя — целую её в макушку — и очень сильно — прижимаю к себе крепче.

В какой-то момент понимаю, что она уснула. Солнышко моё.

Тихонько перекладываю её на бочок, убираю волосы с лица и целую легонько в висок, чтобы не разбудить. Как же я её люблю. Она всё для меня и жизни без неё теперь уже не представляю. Тихонько пересаживаюсь в кресло и еду в ванну. Благо у неё есть влажные салфетки, лесть в ванну снова совсем не хочется. Привожу себя в порядок и ставлю мочесборник, в прошлый раз я уже облажался, обмочить диван Лины совсем не хочется. Натягиваю трусы не хочу, чтобы она вдела все эти прелести.

Возвращаюсь в зал и перебираюсь на диван. Выключаю телевизор и поворачиваюсь к Лине. Не хочу её будить, но не обнять не могу. Утыкаюсь носом ей в плечо и притягиваю за талию к себе.

Бормочет что-то не внятное, но не просыпается. Вдыхаю её аромат, который дарит тепло и расслабление, наверное под его действием проваливаюсь в приятный сон.

Глава 65

Лина.

Просыпаюсь от яркого света солнца, бьющего в глаза. Димы рядом нет и в квартире тишина, только Финик лениво потягивается рядом. Дима ушёл, ему же надо было с утра в центр.

Поднимаюсь с пастели. Ну хоть бы разбудил, ведь как он один доберётся до центра. Неужели сам поедет это же далеко. Поражаюсь его ему в очередной раз.

Прохожу на кухню и ошарашено смотрю на стол. Дима приготовил мне завтрак и оставил записку. Солнышко моё.

Беру в руки бумажку «Малыш, спасибо за невероятный вечер. Ты так сладко спала, что мне стало жаль тебя будить. Я уехал не переживай, освобожусь к трём. Целую».

Так тепло на душе становиться. Смотрю на часы уже час, ничего себе я поспала…

Включаю чайник и иду в ванну. Наскоро принимаю душ, вспоминая вчерашние водные процедуры и их продолжение.

Завтракаю и начинаю готовить обед. Хочется сделать для Димы что-то приятное.

Готовлю борщ и запекаю курицу с картошкой.

Провозилась полтора часа. Скоро Дима освободиться.

Может быть встретить его?

Переодеваюсь и вызываю такси.

До центра добираюсь за десять минут.

В общем без десяти три я захожу в холл центра и ищу глазами Диму.

Его пока не видно. Ну он и не звонил мне ещё.

Снимаю куртку и присаживаюсь в одно из кресел, расположенных вдоль стены в коридорчике между корпусами, рядом с лифтом.

Лифт неожиданно раскрывает двери и оттуда вывозят парня на каталке. Сначала не понимаю, но он мне кажется знакомым. Парень стонет сильно и трясётся. Что с ним? Когда каталка проезжает мимо понимаю, что это Руслан.

Он же ложился на операцию вчера.

Может так от наркоза отходит? Хотя не должно его трясти. Проследила куда его повезли, в какую палату. Минуты через две санитары выходят из его палаты.

На свой страх и риск иду в палату.

Заглядываю он один лежит слава Богу, а то было бы неудобно. Он укрыт по пояс простынёй и лежит спиной ко мне. Его позвоночник заклеен пластырем. Подхожу ближе, его сильно трясёт.

Обхожу его. Он лежит зажмурившись, в уголках глаз собрались слёзы, губу опять закусил и не замечает, что капельки крови стекают по подбородку.

— Руслан — присаживаюсь перед ним.

Ну не может он так отходить от наркоза. Ему очень плохо.

Он прерывисто выдыхает и открывает глаза. Они вполне себе ясные.

— Что с тобой?

Он только моргает, но ничего не говорит. Слеза всё-таки скатывается по виску.

— Кто вы? И что тут делаете? — раздаётся грубый голос врача, вошедшего в палату.

— Я знакомая. Что с ним?

— Знакомая. Должна знать! — рявкает на меня и подходит к Руслану.

Он осматривает его и тихонько касается плеча.

— Всё, Руслан. Ты молодец, потерпи ещё немного. Это того стоило.

Парень не отвечает, смотрит на меня.

— Знакомая? — спрашивает словно он глухой.

Руслан еле заметно кивает и сильно морщиться.

— Понятно. Пойдём поговорим, знакомая — строго смотрит на меня и указывает на дверь.

Вот так любопытство меня погубит когда-нибудь.

Выхожу из палаты и врач выходит следом прикрывая дверь.

— Вы вообще в курсе, что с ним?

Нет конечно. Но выдавать себя не собираюсь.

— Он вчера лёг на операцию.

— Да операция прошла хорошо, теперь он сможет передвигаться без проблем.

А они у него были?

— Но почему он в таком состоянии.

Он смотрит на меня как на дуру.

— У него аллергия на наркоз и любое обезболивающее.

— Что?

Ему делали на живую. Так вот почему он боялся операции. Как вообще он пережил всё, что с ним произошло?

— Он будет в таком состоянии неделю, может больше пока всё не заживёт. Мы не можем ему чем-то помочь. Возможно ваше посещение его чем-то и отвлечёт. Странно раньше к нему никто не приходил.

— А он может двигаться?

— Сейчас ему больно от любого движения