На мохнатой спине - Вячеслав Рыбаков

Факты для Надежды:

1939. Июнь

2-е.

Сидсу и Пайяру вручён ответ советского правительства на западные предложения от 27 мая. СССР предлагал: Франция, Англия и СССР обязуются оказывать друг другу немедленную всестороннюю помощь, если любое из трёх этих государств будет втянуто в военные действия в результате агрессии против него либо против Бельгии, Греции, Турции, Румынии, Польши, Латвии, Эстонии и Финляндии.

Начался так называемый пятый немецкий зондаж. Сотрудник немецкого посольства и близкий сподвижник Шуленбурга Хильгер, в конце мая получивший из Берлина поручение «организовать беседу с Микояном» и «постараться рассеять сомнения» советского руководства «в серьёзности наших намерений», приступил к его исполнению. Микоян указал на то, что нерешительный и резко меняющийся стиль ведения переговоров германской стороной «поставил его в очень неловкое положение» перед правительством, вследствие чего он «потерял желание разговаривать по этому вопросу».

6-е.

Французский Совет министров рассмотрел советский проект договора от 2 июня и единогласно решил, что крайне важно достичь взаимоприемлемого соглашения с СССР.

Польша заявила, что «быть четвёртым не хочет», то есть не примкнёт к договору о коллективной безопасности между СССР, Англией и Францией и не возьмёт на себя никаких обязательств. Отказ был мотивирован опасением спровоцировать агрессию со стороны Германии.

7-е.

Представители Эстонии и Латвии, несколько дней назад высказавшиеся против гарантий их независимости со стороны Англии, Франции и СССР, подписали в Берлине пакты о ненападении с Германией. Документы содержали обязательства обеих прибалтийских стран по согласованию их внешней политики с интересами Рейха.

Послу Японии в Берлине Осиме направлена инструкция добиваться с Германией договорённости, согласно которой Япония обяжется вступить в любую войну, начатую Германией, если среди противников Германии будет Россия, при условии, что аналогичные обязательства в отношении Японии возьмёт на себя Германия.

8-е.

Чемберлен, беседуя с сотрудником немецкого МИДа фон Зольцем, заявил, что «с того самого дня, как он пришёл к власти, он отстаивал идею о том, что европейские проблемы могут быть решены лишь на линии Берлин – Лондон».

12-е.

Москва уведомила Лондон, что, поскольку прибалтийские страны представляют собой исключительно удобный коридор для нападения Германии на СССР, без гарантий странам Прибалтики СССР не пойдёт на подписание договора.

15-е.

Английский посол Сидс и недавно приехавший в СССР специальный представитель Великобритании Стрэнг, а также новый посол Франции Наджиар передали советским представителям очередное предложение о договоре. Как писал в своём рапорте в Лондон Стрэнг, их «приятно удивили сердечные манеры Молотова». Советское правительство, видимо, всерьёз надеялось, что в буксующем уже несколько месяцев процессе поиска соглашения с державами после приезда Стрэнга вот-вот произойдёт перелом.

16-е.

Советская сторона вновь предложила Англии и Франции дать совместные гарантии безопасности и неприкосновенности границ странам Прибалтики либо заключить тройственное соглашение вообще без гарантий каким-либо третьим странам.

17-е.

Состоялась вторая беседа Хильгера с Микояном (а 25 июня – третья), но все они, с точки зрения германской стороны, не принесли желаемых подвижек.

В Берлине состоялась беседа Шуленбурга с советским поверенным Астаховым. Астахов сказал, что «в Москве царит глубокое недоверие к Германии», но что «стабильные отношения между двумя странами были бы желательны». Шуленбург заверил, что Германия уже сделала всё возможное для улучшения отношений и не может себе позволить в одностороннем порядке идти дальше, поскольку опасается не встретить понимания у советской стороны. Документы показывают, что Шуленбург и его единомышленники всерьёз стремились к улучшению отношений Германии с Советским Союзом, причём даже не намерены были противодействовать заключению договоров между СССР, Францией и Англией. Именно такая конфигурация, с их точки зрения, наиболее надёжно удерживала бы Гитлера от военных авантюр и сделала бы большую войну невозможной.

20-е.

Вновь активизировалась советско-японская борьба в небе над Халхин-Голом. В течение 20–26 июня японцы потеряли более 50 самолётов.

21-е.

Послы держав передали Молотову очередной проект договора.

22-е.

Молотов от имени советского правительства отклонил его как неприемлемое «повторение старых предложений Англии и Франции».

24-е.

Советский разведчик в Японии Зорге сообщил в Москву, что в случае вооружённого конфликта между Германией и СССР Япония автоматически включится в войну против Советского Союза.

27-е.

Японская авиация нанесла внезапный удар по советским аэродромам, советская сторона потеряла 19 машин (японцы – 5).

28-е.

Шуленбург вновь беседовал с Молотовым, несколько раз заверил его в том, что у Германии нет «злых побуждений», и дал понять, что сближение между СССР и Германией одобряет сам Гитлер. Молотов ответил, что непоследовательность позиции Германии заставляет думать, будто Германия под предлогом хозяйственных переговоров ведёт с СССР политическую игру.