Психология зависти, враждебности, тщеславия - Евгений Ильин

Примечание: * — уровень значимости 0,05; ** — 0,01.

Так, если у юношей завистливость не имеет статистически значимых взаимосвязей с нетерпимостью к окружающим, то у девушек обнаружены корреляции завистливости как с общим показателем интолерантности, так и с большинством шкал.

Однако остается открытым вопрос, касающийся отсутствия корреляций обсуждаемых феноменов в мужской выборке. Вероятным объяснением данного факта, по мнению Т. В. Бесковой, может быть то, что у мужчин зависть носит ситуативный характер, так называемые уколы зависти находят отражение в недолгих переживаниях при виде чужого успеха. У женщин же зависть, вероятно, не ограничивается мимолетными переживаниями, а имеет более затяжной характер, что приводит к «застреванию» на зависти, длительное переживание которой оказывает негативное влияние как на самоотношение, так и на отношение к превосходящему человеку.

Склонность к нарциссизму (самовлюбленность). Самовлюбленность — это крайняя, патологическая форма самолюбия, когда человек уже не видит у себя недостатков, зато собственные достоинства воспринимает многократно увеличенными. «Любовь слепа», — говорят в народе. И этот тезис вполне можно применить к самовлюбленному человеку. Он искренне и безоглядно любит себя, родного. А на остальных людей любви уже не остается. В то же время начальная стадия этой болезни — самолюбие — может быть и положительным человеческим качеством; все зависит от степени его выраженности и сопутствующих обстоятельств.

Классическим примером самовлюбленности считается древнегреческий миф о Нарциссе. Родителям Нарцисса было предсказано, что он доживет до старости, если никогда не увидит своего лица. «К шестнадцати годам Нарцисс стал так красив, что не только молодые девушки, не только юноши, но и нимфы вожделели к нему, особенно та, что звалась Эхо. Но он отвергал их всех. И девушкам, и юношам, и нимфам он предпочитал лесную охоту на оленей. Нимфа Эхо страдала от безответной любви. Любовь эта была столь сильна, что Эхо стала повторять все слова, что говорил ее возлюбленный. Пораженный Нарцисс оглядывался, не понимая, откуда исходит этот голос.

— Соеamus! (Соединимся!) — крикнул он однажды таинственному бестелесному голосу, который преследовал его. И таинственный голос ответил:

— Соеamus! (Сольемся в объятии!)

Очарованная произнесенным словом, нимфа Эхо внезапно выбежала из чащи. Она бросается к Нарциссу. Она обнимает его. Но он тотчас бежит прочь. Отвергнутая Эхо возвращается в чащу. Мучимая стыдом, она худеет и тает. Вскоре от влюбленной нимфы остаются лишь кости да голос. Кости превращаются в скалы. И тогда от нее остается лишь жалобный голос».[41]

Впоследствии Афродита — богиня, возмутившаяся тем, как много и часто ранит Нарцисс окружающих его прекрасных нимф, наказывает, в общем-то, и без того совершенно несчастного юношу, неспособного к глубоким и зрелым отношениям, заманивая его возможностью узреть собственное Я в отражении ручья:

«Нагнулся Нарцисс к ручью, опершись руками на камень, выступавший из воды, и отразился в ручье весь, во всей своей красе. Тут-то постигла его кара Афродиты. В изумлении смотрит он на свое отражение в воде, и сильная любовь овладевает им. Полными любви глазами он смотрит на свое изображение в воде, оно манит его, зовет, простирает к нему руки.

Наклоняется Нарцисс к зеркалу вод, чтобы поцеловать свое отражение, но целует только студеную, прозрачную воду ручья. Все забыл Нарцисс: он не уходит от ручья; не отрываясь, любуется самим собой. Он не ест, не пьет, не спит. Наконец, полный отчаяния, восклицает Нарцисс, простирая руки к своему отражению:

— О, кто страдал так жестоко! Нас разделяют не горы, не моря, а только полоска воды, и все же не можем быть с тобой вместе. Выйди же из ручья!»[42]

Так отчаявшийся Нарцисс осознает свою обреченность на вечное страдание вследствие отчужденности от собственного Я, на вечное желание с ним соединиться, вобрать, стать одним целым, стать собой. Вода как символ в юнгианской психологии означает психику, душу, и потому, глядя в воды ручья, юноша желает только одного — смотреть внутрь себя в тщетной надежде себя обнаружить и присвоить.

Он не мог оторвать взора от воды и умер от любви к себе. После его смерти боги превратили его в цветок, названный нарциссом.

Исходя из этой легенды, в различных психоаналитических и психоаналитически ориентированных учениях вслед за З. Фрейдом самовлюбленность стали называть нарциссизмом.[43]

В аналитической психологии Юнга понятие «нарциссизм» тоже использовалось преимущественно для обозначения самовлюбленности.

Человеку с нарциссическими нарушениями свойственно постоянно оценивать всех вокруг, сравнивать себя с другими. Ведь именно так поступали с ним родители. Они без конца оценивали его поступки и действия, а также сравнивали его с другими детьми, ставили ему в пример кого-то в надежде, что будущий нарцисс исправится и будет равняться на положительные примеры.

В результате ребенок становится вечно зависящим от внешней оценки. Нарцисс, как правило, недоволен собой и окружающим миром. Ребенка приучили к бесконечному сравниванию себя с кем-то, а поскольку критерии высоки, то сравнение, как правило, не в его пользу. Это неизбежно зарождает в ребенке скрытый конфликт: с одной стороны, ему хотелось ощущать себя уникальным и неповторимым, с другой — он, привыкнув к сравнению, начинает понимать, что он — всего лишь «один из многих».

О. А. Шамшикова (2005) отмечает, что для того, чтобы вписаться в социально принятые нормы и стереотипы поведения, приобрести приемлемый для себя и других смысл существования, нарциссической личности приходится постоянно наблюдать за тем, что делают и как ведут себя другие люди. Эта личность ставит перед собой те цели, которые ставят другие люди, выбирает похожие пути их достижения, пытается сходным образом относиться к своим достижениям и неудачам. Все это является условием сравнения себя с другими и появления на этой почве зависти.