Агата Кристи - Екатерина Цимбаева

Затем в «Тайне Голубого поезда» появилась сама деревушка Сент-Мэри Мидз, но еще без мисс Марпл, чьи функции делили ядовитая старуха и молодая героиня. И наконец, почти сразу, появилась и мисс Марпл:

Однако в сборнике «Клуб „Вторник“» и даже в романе «Убийство в доме викария» действовала еще не та мисс Марпл, какой ее узнали позднее. Она еще никем не воспринималась как сыщик: «У меня тогда, разумеется, и в мыслях не было сделать ее своим постоянным персонажем до конца жизни, и я никак не могла предположить, что она составит конкуренцию Эркюлю Пуаро». Она сидела в уголке и вязала, копалась в саду и наблюдала за птичками в бинокль (новое тогда модное увлечение, оказавшееся полезным в детективах) — и, опираясь на долгий жизненный опыт, сводивший ее со множеством людей (а люди ведь не так оригинальны, как им кажется!), она делала выводы. Ни в коем случае она не пыталась что-то расследовать, она просто помогала советами друзьям, соседям, родным. И только постепенно, все 1940–1950-е годы, ее фигура обрисовывалась все четче и четче. Можно сказать, что она обязана своим возникновением читателям, полюбившим и поддержавшим ее.

Мисс Марпл абсолютно не соответствует определению литературного сыщика, ее образ создан буквально «от противного». Она подчеркнуто неоригинальна. В ней нет никакой эксцентричности, даже ее внешность столь типична, что не описывается. Нельзя сказать, что она добра, напротив, в «Немезиде» она сама выделяет как свое главное качество «безжалостность» и ее преданная служанка соглашается с таким определением. Она — не «маленький человек», поскольку немного элитарна по происхождению и поведению, но она и не «ангел-хранитель», поскольку не вызывает бессознательного доверительного чувства ни у персонажей (в отличие от Пуаро), ни, строго говоря, у читателей. Даже то, что она старая дева, не делает ее исключительной, поскольку таких героинь было довольно много и до, и после нее. Но мисс Марпл — одна.

Яснее всего особенности мисс Марпл выявляются в сравнении с ее предшественницами и современницами. Старая дева на роли сыщика — явление типично англосаксонское, поскольку в Англии и отчасти в Америке фигура обеспеченной, а значит, влиятельной в своем приходе, праздной, а значит, любопытной к чужим делам старой дамы была весьма характерна в провинции, вызывала не насмешки или сочувствие, а уважение и чуть ли не зависть. Одинокая пожилая леди была в наибольшей степени независима — от власти партий, правительств, денег и чинов; она являлась столпом нравственности и общественной — настоящей, безвозмездной — жизни, хранительницей традиционных ценностей и всемогущей карательницей их ниспровергателей. Ничем не занятые дамы, по сути, составляли фундамент британского общества. Недаром еще Шерлок Холмс называл их «может быть, полезнейшими членами общества»[14]. Эти редкие качества оказались очень подходящими для криминальных историй. Старая леди поднимала их статус, заведомо исключала всякое «неприличие», вносила дух корректности и хороший тон, а главное — абсолютную свободу мысли и свободу от всякого давления со стороны.

Одной из первых преимущества образа старой девы использовала в 1870-е годы Энн Кэтрин Грин, выведя в романе «Дело по соседству» мисс Эмили Баттеруорт, тактично и ненавязчиво помогавшую советами сыщику-мужчине. Агата Кристи, конечно, оттолкнулась от героини Грин, правда, очень сентиментальной и вполне эпизодичной личности. Убрать сентиментальность нетрудно, но что при этом может получиться, показывает героиня Патриции Вентворт — мисс Сильвер. Она впервые упомянута в 1928 году, годом позже мисс Марпл, но очень невнятно, даже без указания возраста, а расцвела после 1937 года, уже под прямым воздействием героини Агаты Кристи. П. Вентворт это честно признала, упоминая в своих романах мисс Марпл как подругу мисс Сильвер: по той же причине, по которой сама Агата Кристи вспоминала доктора Уотсона — во избежание преследования за плагиат. Мисс Сильвер вяжет носки, она тиха и тактична, но… она профессиональный детектив! бабушка-наемница! Это обессмысливает образ старой девы, делает его карикатурным и просто неприятным. Помимо этого, ее «гениальность» проявляется в способности допросить служанку, лично видевшую преступление, что не приходит в голову дегенеративным полицейским! Увы, герой не может быть умнее автора.

Мисс Марпл никогда не получала ни пенса за свои расследования (кроме завещанных ей другом и соратником 20 тысяч фунтов в последнем романе «Немезида»). Чаще всего ею движут чувство общественного долга, деятельное стремление к восстановлению справедливости, желание помочь друзьям, иногда просто любопытство, но рожденное не скукой, а активным восприятием жизни. Агата Кристи явно ее любила и уважала. Романы с ее участием не столь лаконичны и стройны по композиции, как романы про Пуаро. Они мягче и уютнее по обстановке, в них менее яркие сюжетные перипетии. Мисс Марпл часто произносит внутренние монологи, вздыхает о прошлом, сожалеет о поведении современной молодежи, — все как положено тихой старушке. В романах пятидесятых годов она сравнялась возрастом с Агатой Кристи и отчасти стала ее вторым «я».

Мисс Марпл отличается проницательностью. Она способна разрушить алиби преступника на основании улик, но чаще просто верно судит о людях, их поступках, об окружающем мире, что и приносит плоды в ее борьбе со злом. Ее проницательность проявляется не только в сфере расследования преступлений, а буквально во всем. Много ли пожилых людей повторят ей вослед: «В каком-то смысле, конечно, весь мир стал не тот, что был раньше. Можно винить в этом войну (и одну, и другую) или молодежь, или то, что женщины стали работать, или атомную бомбу, или хоть то же правительство, — но все это значило просто-напросто, что наступает старость». Агата Кристи написала эти строки в свои семьдесят два года (роман «Зеркало треснуло»). Если эту простую истину понимала мисс Марпл, ее понимала и писательница. Герой не может быть умнее автора…