Глупышка - Вера Окишева

Умелые руки не оставили ни миллиметра моего тела без внимания и волнующей ласки. Губы покрывали поцелуями лицо, шею. Большие горячие ладони накрывали груди под тканью футболки. Я чувствовала, как сильно возбужден мужчина, как недвусмысленно он терся о мой живот пахом. Я смело отвечала на поцелуи, не желая задумываться ни о чем. Мне было хорошо здесь и сейчас. Не хотелось останавливаться, слушать нравоучения совести. Босс сметал все воздвигнутые мной рамки приличия, откровенными ласками проникал в душу.

Дмитрий навис надо мной, удерживая свое тело руками. Я, тяжело дыша, смотрела на него и робко поглаживала по груди.

– Совсем с ума схожу, – шепнул он, прикрыв глаза. Я задержала дыхание, внимательно прислушиваясь к тому, что он шептал. – Так нельзя. Ты, наверное, не хочешь.

Я закусила губу, понимая, что он прав, все слишком быстро. Но одновременно стало обидно, если на этом все закончится. Мне же очень понравилось то, что он сейчас делал. Это безрассудство, дикость, но это лучшее, что было со мной и могло случиться. С трудом сглотнув, я чуть не разревелась, когда Дмитрий сел на пятки, закрывая ладонями лицо.

– Сейчас, сейчас я успокоюсь, – шептал он мне, а я не хотела, чтобы он успокаивался.

Я осторожно провела рукой по его бедру. И жалобно смотрела на Дмитрия, на то, как медленно он отнимает руки от лица, как потрясенно смотрит на меня, а затем со стоном словно падает ко мне, припадая поцелуем к губам. Я обрадовалась такому напору, обняла его за шею. Будь что будет. Лучше уж так, чем умирать от сомнений.

– Маленькая, ты хоть понимаешь, что творишь? – строго шепнул мне Дмитрий, когда смог оторваться от моих губ.

Он тяжело дышал, весь был как натянутая струна. Я пожала плечами, не зная, что ответить. Вроде и понимала, а может, и нет. Я сама не знала, что со мной. Просто очень хотелось познать этого мужчину, почувствовать его внутри себя. Хотелось испить это безумие до конца.

Дмитрий опять сел на пятки и, не глядя больше на меня, потянулся к прикроватной тумбочке. В выдвижном ящике у него, оказывается, хранились презервативы.

Я рассмеялась, прикрыла руками лицо, чтобы не видеть этот постыдный момент «зачехления». Я не привыкла смело смотреть на мужчину, когда он сосредоточенно пытается справиться с латексом. От смущения меня всегда пробирал истеричный смех.

Сквозь пальцы я заметила, как напрягся и замер Дмитрий с протянутой в сторону рукой, в которой держал домашние брюки, и настороженно прищурился.

Я прикрыла глаза и прошептала:

– Простите, это нервное.

Дмитрий убрал от лица мои руки. Его напряженный взгляд пронзил меня словно насквозь, смех застрял в горле, а улыбка угасла.

– Нервничаешь? – тихо спросил меня Босс.

Я кивнула, подавив в себе скромность. Потом облизнула губы и решила стать раскованнее.

– Поцелуйте меня, – смело попросила я, следя за его реакцией.

Дмитрий наклонил голову к плечу и мягко и тепло улыбнулся.

– Поцелуй, – приказал он.

Расстроившись, поджала губы. Я и так едва набралась смелости, чтобы попросить его об этом. Но раз он приказал, то, наверное, стоит исполнить. Пока я раздумывала и решалась, Босс опустился на локоть, став еще ближе и шепнул:

– Поцелуй меня. Мы же на «ты». Перестань мне выкать, а то складывается ощущение, что я затащил в постель несовершеннолетнюю.

Я завороженно смотрела в темный густой серый туман глаз Дмитрия, пока он, улыбаясь, все ближе склонялся к моим губам, и мне показалось, что я даже не дышала, надеясь на поцелуй. И вновь его губы пленили мои, и снова я утонула в нахлынувшем восторженном возбуждении. Я гладила крепкие плечи, слышала, как быстро и громко бьется мое сердце. Оно оглушало меня, а от страсти кружилась голова. Мне было мало лишь поцелуев, я прижималась к разгоряченному телу Босса, мысленно моля его сделать хоть что-то еще.

Но поцелуи не прекращались, блуждали по шее, на миг касались чувственной точки за ухом и вновь возвращались к моим губам. Я дрожала от желания и тихо стонала от разрывающего изнутри нетерпения. Наконец Дмитрий приподнял на мне футболку. Я прикрыла глаза, выгнулась, немного помогая ему. Я млела от того, как широкие ладони приятно скользили вверх вдоль позвоночника, унося с собой нагретую ткань футболки, как легко они приподняли меня над кроватью, и я выскользнула из одежды, падая на подушку.

– Ты такая красивая, – окончательно осипшим голосом шепнул Дмитрий и припал губами к вершине груди, вбирая ее в рот.

Я задохнулась от острых ощущений, выгибаясь все сильнее. Его руки обхватили мою талию, гладили живот, а губы творили волшебство, рождая все более яркие ощущения восторга. Язык медленно очерчивал соски по кругу, ни один не оставляя без внимания, а я уже чуть ли не рыдала, так как сгорала от неутоленного желания. Я неистово хотела, чтобы пустота внутри меня заполнилась. Зарываясь руками в волосы Дмитрия, я звала его, умоляла. Я готова была снять трусики сама и даже потянулась к ним, но властные руки остановили меня, а искуситель с практически черными от желания глазами склонился к животу и проник языком в ложбинку пупка.

Я застонала, понимая, что больше не выдержу. Слишком томительно, слишком соблазнительно. Я сдалась еще пару минут тому назад, сдалась, готовая кричать, молить, чтобы он взял меня, но лишь постанывала, закусив губу. А Дмитрий потянул край ажурных трусиков вниз. Я молча возликовала, смяла покрывало, приподняла бедра. Мужчина моей мечты. С Макаром было все не так. Начиная с поцелуев и заканчивая раздеванием. Неуклюже. Резковато. Теперь я поняла, каким должен был быть мой первый раз и с кем. Тем, кто столь трепетно относился ко мне, не спешил, наслаждался мной, соблазнял ласками. Я чувствовала, что слезы текут по вискам. Неужели я не ошиблась и наконец вытащила счастливый билет? С Дмитрием все казалось правильным и естественным. Он был опытным и умелым, ласковым и нежным. Только бы я ничего не испортила и не разочаровала.

Черная ткань моего белья легла поверх серых штанов Босса. Я встревоженно посмотрела в глаза Дмитрия, он, заметив мою нерешительность, ласково погладил рукой по волосам, опустился на меня, раздвигая мои ноги. Я вцепилась в его в плечи, задержала дыхание. Я помнила неприятные ощущения, которые бывали в самом начале, и приготовилась перетерпеть их.

Чувственные поцелуи отвлекали, мешая отследить момент проникновения. Я вскрикнула, выгнулась дугой, когда почувствовала в себе влажные пальцы. «Да, да», – хотелось мне кричать, но напористый поцелуй украл мой голос.

Это было так легко и приятно, так щекотно и проникновенно. Я никогда не думала, что могу «взлететь» только от умелых рук. Потеряла счет времени и контроль над телом. Теперь им управлял Босс, полностью владея мной, упиваясь своей властью.

– Еще, – взмолилась я, когда поняла, что еще немного – и взорвусь, но это мое неосторожное слово дало обратный эффект. Дмитрий убрал свои пальцы, я открыла глаза, боясь, что сделала что-то не так. Но тревога оказалась напрасной. Через пару секунд Дмитрий медленно проник в меня, замерев на миг, чтобы подарить властный и чувственный поцелуй, и накрыв мои губы своими, такими мягкими и горячими. Я крепко обняла его за шею, поощрила его, ответив на поцелуй. Он удерживал себя на локте, внимательно следя за моим лицом, и, урывками воруя поцелуи, ритмично двигался. Мир для меня перестал существовать, были только я, Босс и жалобно скрипящая под нами кровать. Я могла лишь, запрокинув голову, стонать и двигаться в такт с Дмитрием, оглушенная шквалом неописуемого восторга. Он перестал быть нежным и теперь грубо удерживал меня рукой за плечи. Движения его ускорились. Я умирала от удовольствия, пораженно смотрела на белый потолок и ничего не видела. Лишь красными всполохами расцветали фейерверки, а в ушах я слышала гул своего сердца и хриплое дыхание Дмитрия. Волна за волной разбивали меня на мелкие осколки, пока от меня не осталась лишь пыль.