Дочь костяных осколков - Андреа Стюарт

Якорь пришлось бросить на отмели. Я заставил детей попрыгать в воду; собирался дождь, так что они все равно бы вымокли. Мы побрели к берегу. Штаны у меня потяжелели от воды, боль в плече раздражала, но рана уже начала заживать.

На песчаном берегу сидела женщина в тунике грубой вязки и в запахивающейся юбке. Она наблюдала за нашим приближением.

До встречи с Эмалой я бы сказал, что эта женщина прекрасна: длинные черные волосы, заплетенные в косу, выразительные, широко расставленные глаза и острый подбородок.

Когда я подошел к ней, она встала:

– Йовис, я правильно понимаю? Мне сказали, того, кто доставит детей, зовут Йовис.

– А что, лицо не кажется знакомым? – Я почесал подбородок. – По всей Империи развешены сотни моих портретов, я плачу бездомным сиротам, чтобы они снимали их для меня.

– Тщеславный, почти как император. – Женщина глянула на меня не особо доброжелательно. – Каким будет следующий шаг? Потребуешь, чтобы твою физиономию вычеканили на монетах?

– У меня голова так быстро растет, боюсь, не влезет.

Женщина в знак приветствия приложила ладонь к груди. Я ответил тем же.

– Меня зовут Ранами. Я слышала о тебе.

– Надеюсь, только хорошее.

– Смотря кого спрашивать.

Дети к этому времени уже вышли из воды и бродили по пляжу, словно заблудившиеся призраки.

Женщина наклонилась и погладила по голове девочку:

– Сейчас придет мой друг, он отведет вас в одно место. Там тепло, там вы помоетесь и переоденетесь в сухую одежду. Мы сообщим вашим родителям, что вы в безопасности. И мы вас накормим. Как тебе? Нравится?

Девочка кивнула.

Из-за деревьев вышел мужчина. У него были черные с проседью волосы и шрам через левый молочно-белый глаз. У меня брови поползли на лоб. Я знал, кто он. Но вообще-то, его все в Империи знали: по количеству плакатов он оставил меня далеко позади.

Джио – лидер Безосколочных. Люди говорили, что он убил губернатора Халута голыми руками.

Он приложил ладонь к сердцу, приветствуя меня, а потом поманил к себе детей.

Они ушли, и мы с Ранами остались на берегу вдвоем.

– Так вот, значит, где скрывается лидер Безосколочного меньшинства?

– И кому ты собираешься об этом рассказать? – усмехнулась Ранами.

Я беспомощно поднял руки. Мне никто не поверит, уж об этом я позаботился.

– Верно, никому.

Мэфи воспользовался моментом, чтобы поплавать. Он качался на волнах и радостно щебетал, как будто разговаривал сам с собой. Меня буквально тянуло обратно в Бескрайнее море. Где-то там я мог разузнать, как найти Эмалу.

Я повернулся, чтобы уйти.

– У меня к тебе предложение, – сказала Ранами.

Я понял, что она мне предложит, еще до того, как снова повернулся к ней лицом. Теперь все думали, что могут меня купить, даже Иоф Карн. Раньше, когда я был контрабандистом и купить мои услуги было проще простого, ни у кого почему-то не возникало такого желания.

Увидев, на что я способен, люди сначала пугались, а потом, когда страх уходил, начинали подкатывать с предложениями. Я пока что принял только одно – согласился спасать детей.

– Присоединяйся к Безосколочному меньшинству. Помоги нам свергнуть императора.

– Нет. – Я покачал головой. – Ты не первая, кто хочет вроде как нанять меня. Ах да, разница в том, что вы не будете мне платить. Я прав?

Ранами поджала губы.

– Я не герой. И никогда не хотел им стать. Эти дети? Их родители щедро мне заплатили.

– Но ты способен делать то, чего не могут другие. Если люди не преувеличивают, ты в десять раз сильнее любого солдата и даже можешь заставить дрожать землю. Обладая такими возможностями, ты принесешь много пользы. Подумай об этом. Ты в силах вернуть людям их голоса.

Я посмотрел на небо и вздохнул:

– Империя была основана, чтобы спасти людей от Аланги. Безосколочное меньшинство пытается спасти людей от Империи. И кто же после свержения императора будет спасать людей от безосколочных?

– Аланга, что бы там ни говорил император, не пытается вернуться. Конструкции императора – никакая не армия, они скорее его игрушки. Он не великодушный защитник, он – ремесленник-самоучка. И для создания своих игрушек он забирает наши жизни.

Я был молод, но нетрудно было догадаться, что Ранами моложе. У нее еще хватало душевного пыла верить в идеалы.

– И что повстанцы думают делать с людьми после того, как их освободят? Если не будет императора, кто будет нами править?

– Мы будем править сами. – Ранами вскинула подбородок. – Совет из представителей острова.

Больше вопросов у меня не возникало. Я по одной только интонации легко узнавал приглашение сменить вероисповедание. Я провел рукой по лицу. Бескрайнее море! Как же я устал. Обещанная детям сухая одежда и горячая еда – в моем положении это просто рай. Когда я переступал с ноги на ногу, у меня в ботинках хлюпала вода, штаны прилипали к ногам, да и плечо еще побаливало.

– Похоже, это будет настоящий бардак, – сказал я и зашагал к воде. – Я не тот, кто вам нужен.

– Подожди! – окликнула меня Ранами. – Я знаю, что ты ищешь.

Я остановился.

– Лодка из черного дерева под синими парусами плывет к большим островам. Я знаю, куда она направляется.

А я не знал, где искать эту лодку, и никогда не знал, куда она направляется.

– И что же ты знаешь об этой лодке? – не оборачиваясь, спросил я.

Ранами не собиралась отвечать просто потому, что я спросил. Да и неудивительно.

– Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать, но сначала ты должен нам помочь.

Я развернулся, послушно, как марионетка, которую дернули за ниточки.

Ради Эмалы – все, что угодно.

– И что именно я должен для вас сделать?

Остров Нефилану

– И это все? Больше тебе от меня ничего не надо?

Мой отец, когда мы с ним выходили в море, любил повторять: если акула предлагает жемчужину, держись подальше от ее зубов. Правда, мой опыт подсказывает, что об этом правиле стоит чаще вспоминать на суше и среди людей.

Ранами скрестила руки на груди:

– Десять дней твоего времени – не такая уж высокая цена.

– И я так понимаю, мне всего лишь надо будет просидеть тут с вами десять дней и после этого вы выдадите мне всю оговоренную информацию?