Молочные берега - Галина Гордиенко

Карточка была яркой, в шуршащей прозрачной упаковке, и тетя Маша с удовольствием на нее посматривала. Она даже в сумочку ее убирать не стала, а аккуратно пристроила у перекидного календаря. Затем ее отвлекла работа, так что вспомнила тетя Маша о карточке лишь в конце рабочего дня. И беспомощно захлопала ресницами: та исчезла!

Решив, что машинально сунула ее в карман или сумку, тетя Маша перерыла все. Возмущенная Вера помогала ей, просматривая ящики стола. Растерянные коллеги топтались рядом, мешая советами. Все были напуганы и не знали что делать и что думать. И каждая мысленно пыталась решить для себя, кто вор.

Лелька представила обстановку в отделе и скептически фыркнула — цирк! Бедолага Коломийцева откровенно страдала, а коллеги посматривали на нее с невольным сочувствием. Каждый понимал: вряд ли вор столь открыто бросил бы на себя подозрение. Если только не обладал прямо-таки иезуитской хитростью! По всему выходило: подозреваемых должно быть по меньшей мере двое. А значит, один из обворованных… Это превращалось в кошмар!

Впрочем Коломийцева мучилась в гордом одиночестве не так уж и долго, чуть больше десяти дней. И пострадала, честно говоря, внушительнее всех. Бедолаге вернули долг. И очень, очень невовремя!

Не подозревающий ничего дурного Павел Александрович Птицын, главный инженер их фирмы, забежал в бухгалтерию в самом начале рабочего дня и, расшаркиваясь, протянул Коломийцевой две тысячи долларов. А также преподнес бутылочку отличного крымского вина и коробку дорогущих конфет.

Никого это не удивило: Птицын в самом начале лета попал в аварию и весьма прилично побил свою новенькую машину. К тому же оказался виновником столкновения, и ремонт «Ауди» второго потерпевшего лежал на нем же. Поэтому деньги в июне грустный Павел Александрович собирал по всем отделам. А теперь возвращал, следуя одной ему понятной очередности. На сегодня в его списке стояла как раз Коломийцева. Только лучше бы Птицын вернул долг как-то иначе, втихую, что ли.

Впрочем, за прошедшее время острота прошлых краж подзабылась, и женщины немного расслабились. Замаячила надежда: они ошибались и воровал все-таки чужак. Просто ловок шельма, такого сразу не вычислишь!

И все же, по словам тети Маши, она какое-то время помнила про огромную сумму, положенную Коломийцевой в верхний ящик стола. Та не решилась сунуть доллары в сумочку, висевшую на спинке стула. Но и прятать деньги куда-нибудь в укромное местечко — да хоть в бюстгальтер — не рискнула, боялась оскорбить коллег.

Лелька угрюмо вздохнула: происходи все это зимой, ничего бы, наверное, не случилось. Коломийцева приткнула бы денежки во внутренний карман пиджака — уж оттуда не вытащишь! — все бы и обошлось. И ей бы не пришлось сейчас ломать голову над этой дурацкой историей.

Но в начале сентября в городе еще держалась жара, так что Коломийцева пришла на работу в летней юбке и блузке. Карманы на легкой одежде не предусматривались даже в качестве украшения.

День, как назло, оказался длинным и трудным, нужно было подготовить документы на новую партию товара, все нервничали, что-то не хотело сходиться, и скоро о деньгах забыли. Все, кроме вора. Даже сама Коломийцева вспомнила о возвращенном долге лишь после слов тети Маши, когда они расходились по домам.

Тетя Маша уже приготовила ключ, чтобы закрыть комнату, и вдруг обеспокоенно подтолкнула коллегу под локоть.

— Деньги не забыла?

Коломийцева ахнула и бросилась к столу. Остальные почти спокойно наблюдали, никто не ожидал ничего плохого: уж сегодня-то точно бухгалтерия не оставалась пустой ни на минуту.

Именно после этого случая Куцих заговорила об увольнении. Ей под шестьдесят, и возникшая в комнате напряженность давила на нее больше всех. Тетя Маша уверяла — Куцих даже как-то постарела за это время, и седела стремительно, не успевая подкрашивать волосы.

Лелька пересчитала по пальцам — пять. Что же дальше? Шестой… Ага, шестой случай не заставил себя долго ждать. Если верить этой корявой троечке, то…

Да, именно через три дня Вера решила после работы зайти в сберкассу и заплатить квартплату за полгода. Тетя Маша сказала — она не любит топтаться в очередях, предпочитает сразу же оплачивать и другие коммунальные счета. За газ там, электроэнергию, воду или отопление. И никаких советов подруг, что она рискует деньгами, не слушает. Действительно, инфляция в последние годы была прогнозируемой, цены особо не повышались, а очереди оставались очередями.

Поэтому Вера и собралась отнести свои три с половиной тысячи в ближайшую сберкассу, та находилась всего через два дома, тоже по проспекту Победы.

Лелька нахмурилась и озабоченно потерла пальцем переносицу. Лельке совсем не нравилось, что знали об этом только сама Вера да тетя Маша. Именно ей Вера показала плотную пачку перетянутых черной резинкой сторублевок. А потом пригласила составить компанию.

Идти в сберкассу, само собой, тетя Маша отказалась. Коммунальными платежами уже который год ведал Лешик, платил за свою квартиру, а заодно и за материнскую.

Но такая большая сумма денег тетю Машу, естественно, встревожила — после всех-то событий! — она испуганно оглянулась и сердито зашипела на подругу, требуя сейчас же спрятать деньги. Хотя бы в полиэтиленовый пакет и — под блузку, что ли, в общем, при себе держать.

А еще лучше — сейчас же сбегать в сберкассу и заплатить. Мол, она, тетя Маша, прикроет. Ничего страшного, если Вера исчезнет на полчасика-час. Что же делать, раз у них в бухгалтерии сложилась такая кошмарная обстановка?

Однако Вера тетю Машу высмеяла и оказалась не права. В конце рабочего дня она все же решилась уйти с работы на полчаса раньше и шепнула тете Маше, чтобы ее не искали. Когда же полезла в сумочку, чтобы переложить деньги поближе, — не рыться же в ней при всех в сберкассе, — то побелела: пачки с сотнями не было!

Бедняжку, по словам тети Маши, едва инсульт не разбил, давление повысилось страшно, ведь денег так и не нашли.

Лелька немного раздраженно хлопнула ладонью по стене: тетя Маша так жалела свою подругу, будто та последнее потеряла! Сама чуть не плакала, рассказывая.

Итак — пока коллеги перетряхивали Верину сумку и ящики стола, та глухо рыдала и бормотала, что ей теперь ни в жизнь не отложить таких денег раньше, чем через три-четыре месяца. Мол, дочери нужно покупать зимние сапоги, сыну — куртку, и как выходить из положения — Вера не представляла. Впервые в жизни у нее появится задолженность за жилье! В самом деле — трагедия.

Лелька перелистала блокнот, долго расшифровывала запись на последнем листочке и наконец вздохнула с облегчением — история подошла к концу.

Завершающий, седьмой случай произошел совсем недавно, пару недель назад. У Лидочки украли кольцо. И слава Богу, на этот раз время было известно абсолютно точно, все произошло в обеденный перерыв. Беда в другом — конец месяца, аврал, и никто надолго не покидал комнату, кроме самой Лидочки. Заколдованный круг — исключить снова некого!