Гелиос. Жизнь после нас - Роман Бубнов

В своем суждении о выборе цели, Бесстрашный опирался на два определяющих фактора.

Первый. Оболочка резервуара на Авионе со сломанной мачтой была сильно спущена, и на борту не осталось ни одного балластового мешка, что говорило, скорее всего, о долгом предшествующем походе.

Второй. На пустой взлетно-посадочной платформе в верхних кустах второго от них дерева Ду стоял раненый стрелой в плечо человек, который без остановки палил из ружья именно по странному аэростату с пойманной в сети «добычей».

– Игала Луктум! – поднимая боевой дух перед рукопашной схваткой, прокричал Бадглид. – Алиб Чифундо!

Несколько воинов-матросов забрались к марсовым выступам на мачте, чтобы во время стыковки напасть сверху, с более выгодной позиции. Сам Джаггора вместе с двумя близкими товарищами подняли парковочные складные якоря, намереваясь использовать их как абордажные дреки для жесткой сцепки с бортом противника.

Вражеский Авион тем временем успешно отстрелялся от приблизившегося к нему аэростата, попытавшегося оказать бесчинствующим варварам хоть какое-то сопротивление. С пробитой оболочкой и усеявшими палубу телами погибших храбрецов, мертвый корабль пронесся мимо Бесстрашного на большой скорости по неуправляемой траектории.

Это было гражданское судно из Риккама-Кейтеки с турбовинтовыми двигателями. Врезавшись в парковочную мачту, оно завалилось на бок на посадочную площадку, смяв собой несколько людей и аборигенов, спасающихся в кронах от давки на земле. Разлетевшиеся осколки поврежденных винтов сильно ранили еще нескольких ни в чем не повинных жителей.

Переключив внимание на команду Бадглида, диверсанты выпустили по ним несколько стрел и, развернувшись кормой, ударили из гарпунного орудия. Зазубренное тяжелое копье прошило паруса и оболочку Авиона насквозь, застряв в грот-мачте. Зашипев, играючи посвистывая, гелий вырвался наружу.

Отвечая последовательным залпом из луков, братья Джаггоры схватились за дубинки-палицы и скораксы, похожие на миниатюрные косы для жатвы.

– Ад-Алар Ма-Лай-Кун! Мукаттэ Яки! – Бадглид напомнил товарищам о доме и о тех, кого они защищали, ради кого шли на смерть.

После недолгой погони Авион, наконец, нагнал удирающих вредителей и протаранил укрепленным носом корму, разворотив ее в щепки. Один из соратников Джаггоры закинул якорь, обеспечив надежную сцепку. Уклонившись от очередной партии выпущенных стрел, Бадглид с товарищами яростно ринулись в бой.

Пусть и одетые под рыбаков, со смытой с лиц красной глиной, вблизи враги все равно выглядели как типичные Зэрлэги.

Угрюмые лица, отсутствующие мочки ушей, рассеченные вертикально губы и прочие добровольные увечья, нетипичные демонические татуировки, глубокие вырезанные по всему телу ритуальные рисунки, обереги из засушенных ножек болотных уток и амулеты из вырванных зубов на подвесках, плетеных из кос и волос убитых ими жертв.

С каждой из сторон оказалось примерно равное количество участников битвы. Несмотря на хромоту, Джаггора бросился в центр вражеской массы вперед собратьев.

Блокировав рукой прилетевший сбоку косой удар томагавком, он использовал заранее извлеченное из мачты тяжелое гарпунное вражеское копье, на полном ходу сбив им с ног сразу трех врагов. Зазубренный наконечник застрял между ребер плешивого мерзавца с отрезанными губами, и оружие пришлось оставить.

Жаль, что под рукой не было любимого молота. От одного его вида диверсантов бы разбил страх. С другой стороны, для ведения боя в воздухе Крошитель был не самым умным выбором.

Братья Бадглида активно «работали» скораксами, срезая с нежитей ошметки кожи и мяса. Один из Зэрлэгов, с собранными в пучок сальными волосами, связанными шнурком на макушке в один узел, был одет в многокарманный строительный жилет Эспайера.

Будучи самым отчаянным и умелым, вероятнее всего, он был лидером в отряде. Метко выпущенными зазубренными клинками-линтанами он убил сначала одного, потом второго боевого товарища Джаггоры. Третьего воина Ма-Лай-Кун, поспешившего им на помощь, он насадил на длинное копье.

Бадглид пришел в бешенство. Шипованным полукруглым кастетом он выбил челюсть замахнувшемуся на него варвару, а другому, схватившему его сзади, он рассек сонную артерию длинным изогнутым кольцом-когтем. Фонтан грязной вишневой крови ручьем окатил Бесстрашного и пульсирующими струями начал заливать палубу, выкачивая из поверженного врага все запасы кровеносной системы.

Загнанных к носу ублюдков осталось всего трое.

Тот, что самый искусный с длинным копьем, и еще пара испуганных, но решительных сгорбившихся дикарей с томагавками.

Из братства же уцелело лишь шестеро, включая Джаггору. С налитыми ненавистью глазами, переступая через тела покойников, они шаг за шагом приближались к мучителям своего народа. У соратников Бадглида не было ни капли сомнений, что победа на этом проклятом Авионе у них за пазухой.

Прежде всего, они превосходили остатки отряда по численности, сражаясь на своей территории за хорошее праведное дело. И самое главное – с ними был Великий Джаггора, их бестрепетный героический лидер, за которым они готовы были прыгнуть хоть в жерло водоворота в цепкие клешни Богини Моря. Или даже в адское пламя Бога Смерти.

Главарь уцелевших диверсантов что-то рявкнул и, как загнанные в угол крысы, вся тройка безысходно бросилась в атаку в последний раз.

Удар длинного копья было несложно отразить. Развернув корпус тела, Бесстрашный пропустил смертоносный колющий выпад мимо бедра и, помогая движению врага вперед, вцепился левой рукой боевику в глотку мертвой хваткой. Боковым зрением, они оба заметили, как сопротивление Зэрлэгов на палубе окончательно иссякло.

Пальцами ног Джаггора почувствовал разрастающуюся лужу теплой рубиновой крови из раны только что упавшего рядом тела Зэрлэга.

Сжимая шею врага сильнее и сильнее, Бадглид придвинул его лицо вплотную к своему. Всматриваясь в покрасневшие белки и пенящуюся неестественным малахитовым цветом слюну, он хотел насладиться моментом, когда тот испустит дух.

Зэрлэг приоткрыл рот.

Истории и легенды, передаваемые из поколения в поколение у племенного костра Ма-Лай-Кун, неоднократно пестрили отсылками к подлым фокусам забытых народов Красного леса. Каждый воин с детства знал их и был к ним готов.

Вот и сейчас, дикарь пытался плюнуть в лицо будущему вождю арлекиновый яд, уже, впрочем, начавший реакцию в его собственном рту. Но хватка Джаггоры была настолько крепка, что, казалось, кадык врага уже вошел в позвоночник.

– Ину Танган! – стоявший возле Бесстрашного член братства схватил запястье дикаря, незаметно выудившего из-за спины какой-то предмет, продолжая сжимать его в кулаке. Скорее всего, камень или клинок.

Двое боевых соратников быстро помогли внимательному товарищу разжать вражескую руку, которая все еще была сильна.

Из раскрывшейся ладони Зэрлэга на палубу звонко брякнулась издающая подозрительный писк граната NIPPI-2[34] с вариативной задержкой детонации.