Nudge. Архитектура выбора - Касс Санстейн

Сравним брак с другими видами партнерства. Когда мы решили вместе написать книгу, то заключили ряд соглашений. Совместно подписали договор с издательством. Определили, как будем делить гонорар в случае, если кто-нибудь купит книгу. Затем последовал ряд неформальных договоренностей относительно работы над ней. Закон об авторских правах защищает нас в ситуации, если кто-либо попытается переиздать наш труд. Правовая система дает ряд правил на случай конфликта, в результате которого кто-то покинет проект, пока книга еще не закончена. Но в законе ничего не говорится о том, что мы должны принести торжественную клятву быть лучшими друзьями, вместе обедать не менее раза в неделю, но не более двух или отречься от совместных проектов с другими. Работа над книгой не предполагает «моногамности». Но даже к неформальным договоренностям, не подкрепленным юридическими санкциями, мы относимся серьезно и наверняка будем их соблюдать. И поскольку это касается государства, почему не относиться к совместному проживанию как к любому другому виду партнерства? Почему бы не приватизировать его?

По нашему твердому убеждению, государственный контроль брака ограничивает одновременно и свободу религиозных организаций действовать по своему усмотрению, и право партнеров закреплять отношения в любой форме без того, чтобы считаться второсортными гражданами. Уверены также, что система официального лицензирования больше не соответствует современным реалиям. Для начала, прошлое официального брака скомпрометировано гендерным и расовым неравенством. Это наследие неразрывно связано с текущей версией института[130].

Управляемый государством институт брака изначально был нужен для узаконивания половой жизни и воспитания детей. Если вам хотелось заняться сексом или завести детей, то ситуация складывалась лучше при наличии разрешения от государства. Фактически такая лицензия была нужна не меньше, чем водительские права сейчас. Разрешение от государства гарантировало, что половая активность не обернется преступлением. К тому же признать ребенка вне брака было сложно. Но этой роли узаконенный союз больше не играет. Права на сексуальные отношения вне брака закреплены в конституциях. Для того чтобы стать родителями, в том числе приемными, тоже необязательно жениться. Сейчас, когда брак больше не является юридическим условием для половой жизни и рождения детей, роль государства в его регистрации не так важна.

Основная причина возникновения института брака — не ограничение вступления, а контроль за расторжением. Целью было усложнить отказ от обязательств по отношению друг к другу. Конечно, есть веские основания для такой формы воздействия со стороны государства, работающей как подталкивание или даже выходящей за его рамки. Брак можно воспринимать отчасти как решение проблемы самоконтроля. При вступлении в него повышается вероятность длительных отношений. Если развестись сложно, семьи будут более стабильными. Прочность брачных уз идет на пользу детям, хотя они могут выиграть и от расторжения неудачного союза. Супруги таким образом могут защитить себя от импульсивных решений, разрушительных как для отношений, так и для собственного долгосрочного благополучия.

Гуманы, в отличие от эконов, определенно рады правовой защите от импульсивного поведения. Порывы эконов контролируются аналитической системой. В случае с гуманами институт брака можно рассматривать как стратегию предварительных мер, наподобие действий Одиссея перед встречей с сиренами. Люди сознательно выбирают правовой статус, защищающий их от собственных ошибок. Собственно, в некоторых штатах применяются варианты брачных договоров, расторгнуть которые невероятно сложно. Люди добровольно вступают в такой союз, как предпринимают другие действия для защиты своих долгосрочных интересов.

Но в настоящее время отношение к разводам менее суровое. Во многих странах супруги могут расстаться в любой момент. Как оказалось, договорные браки никак не изменили ситуацию. Только 1–3 % пар выбирают такую форму при условии ее доступности. Обычно это религиозные люди с традиционными взглядами на семью, воспитание детей и разводы[131]. В общем и целом в таких парах уже есть взаимные обязательства и желание, необходимые для стабильного союза. Хорошо, что эти люди могут выбрать форму брака, соответствующую их целям. С точки зрения либертарианского патернализма можно только порадоваться, что есть такая возможность. Но относительная непопулярность договорных браков и очевидный провал движения, стоящего за ними, демонстрируют, что большинство не готовы так рисковать.

Брак все сильнее становится похож на другие договорные отношения. Он расторгается по желанию сторон и не является постоянным статусом. Разводы сейчас не запрещены и нередки. Сложно настаивать на том, что официальный институт брака естественным образом гарантирует постоянство отношений. В любом случае форма гражданского союза, которую мы поддерживаем, наряду с вариантами регистрации частных организаций тоже будет способствовать стабильности.

Неприятное последствие официальной регистрации брака — разделение мира на женатых (замужних) и холостых (незамужних). Одна из категорий, чаще вторая, оказывается в экономически и материально менее выгодном положении. Многие проявления этого материального и экономического неравенства необъяснимы. Например, есть ли хоть одна причина, почему один партнер в однополых отношениях не может принимать решения за второго в случаях медицинского вмешательства или оставить ему наследство, не облагаемое налогом? Частные отношения, интимные или нет, можно структурировать разными способами. Простое деление на женатых (замужних) и холостых (незамужних) может не отвечать выбору людей. Многие состоят в близких, серьезных, моногамных отношениях, но без преимуществ брака. Немало официальных пар не близки и не моногамны. Вариантов море. Почему бы не позволить людям вступать в отношения по собственному выбору, которому могут отвечать принципы коммерческих, религиозных и других организаций?

Те, кто желает сохранить официальный брак и кого тревожат наши предложения, возможно, руководствуются интересами детей или уязвимого партнера (как правило, это женщина). Это обоснованные опасения. Давайте рассмотрим их по порядку.

Брак обычно понимается как способ защитить детей. Нет никакой необходимости лишний раз напоминать о важности этой цели. Но официальный институт брака — слишком грубый инструмент для ее достижения. Ведь права детей можно с легкостью гарантировать лучшими и более прямыми мерами[132]. Например, закон мог бы ужесточить требования к финансовой поддержке со стороны отсутствующих родителей. Когда на кону стоят интересы ребенка, предписания совершенно оправданны. Общество часто выходит за рамки либертарианского патернализма, чтобы принудить неплательщиков алиментов к выполнению своих обязательств. Сторонники подталкивания здесь могут только добавить, что есть несколько простых способов помочь этому. Например, можно предусмотреть автоматическую регистрацию (в данном случае — без права выхода) отсутствующих родителей в графике платежей. Тогда определенная сумма будет сниматься со счета ежемесячно.