Грех с ароматом полыни - Галина Владимировна Романова

Зачем ему так много? Кормить своих людей? Так он не делал этого прежде. Она никогда на них не готовила. И даже не делала бутербродов. Или Греков их кормил? Она просто не знала, а он оплачивал им обеды и ужины в кафе. А теперь поиздержался и…

Нет, фигня какая-то. Не стал бы Греков их кормить. Это не по правилам. Они ведут наблюдение, он им платит. Так принято. Зачем ему почти ведро картошки?!

– Греков, зачем это? – мотнула головой Вера в сторону семилитровой кастрюли, пыхтевшей на газовой плите.

– Ну, это… Ребят покормить.

Он сидел за столом и ел завтрак, состоявший из гречневой каши с холодным молоком и булок с изюмом. Глаза смотрели точно в центр тарелки.

– Только не вздумай врать, – предупредила Вера с угрозой в голосе.

Она двинула ногой стул, села напротив. Протянула руку и схватила Грекова за подбородок, по нему стекала капля молока. Она двинула пальцем по небритой коже, вытирая. Требовательно произнесла:

– Ну! Каких ребят, Греков? Только не ври!

– Не буду. – Он со вздохом отодвинул от себя недоеденную кашу. Виновато улыбнулся. – Я их нашел, Вера.

– Кого?

Она угадала уже, просто требовалось подтверждение.

– Эту сладкую парочку – айтишника и девчонку.

– И? Где ты их нашел? Они живы? – поинтересовалась она равнодушно.

Ей было плевать на то, что стало с их жизнями. Она только что поняла это. Ей на свою жизнь было плевать. Дениса нет. Ее тоже не стало. И вот в тот самый момент, как шоркала по дну тарелки ложка Грекова, пришло осознание, что ей не так уж стало важно: найдут они убийцу Дениса или нет. Полная пустота и безразличие. Ее души не стало. Но…

Но вместе с тем Вера поняла, что в тюрьму из-за этой сладкой парочки она точно сесть не желает. Если и чахнуть, то на своей койке, не на тюремных нарах.

– Они живы, здоровы, хотя изрядно пованивают. Он продержал их в подвале на старом заводе несколько дней. Кормил, что важно. Не бил. Но и отпустить не пытался. И главное, вопросов никаких не задавал. Будто все заранее про них знал.

– Это тебе ребята рассказали?

– Они.

Греков уронил взгляд в тарелку с недоеденной кашей. И Вера поняла, что есть что-то еще. Более неприятное, чем просто удерживание молодой пары возможных преступников.

– Что?!

Услышав, как запрыгала крышка на кастрюле с картошкой, она вскочила и метнулась к плите. Убавила газ, приподняла крышку, посолила.

– Что еще ты недоговариваешь, Греков? – Вера легонько ткнула его ладонью в макушку.

– Там был еще кое-кто.

– И кто?

– В соседнем боксе на цепи сидела женщина. Она оказалась главным бухгалтером, бывшим главным бухгалтером Сергеева. Пришлось ее…

Греков вяло улыбнулся и потер то место, куда ткнула его Вера.

– О господи! – схватилась та за сердце. – Ты ее что?! Уби-ил?

Ноги отказали, и она тяжело опустилась на пол. И тихонечко завыла. Перепуганный Греков принялся поднимать ее, но ее тело словно свинцом налилось. И тогда, после трех безуспешных попыток, Юрик уселся на пол рядом.

– Ты что, дуреха. Я же не мокрушник. Ты же знаешь. Пришлось ее отпустить, я хотел сказать. В обмен на информацию.

Греков погладил Веру по плечу, подумал и звонко поцеловал ее в щеку.

– Какую информацию?

– А она в день увольнения подслушала разговор своего босса с помощником. Они планировали ограбление двух своих точек. Она подслушала и записала.

– Запись у тебя?

– Ага. Отдала. Поломалась, правда.

– А сейчас она где?

– Улетела на отдых к сыну. Он у нее крутой, – с сожалением произнес Юрик. – Из силовиков. Я как узнал, сам ее вылет оплатил. И почти до трапа чуть не под руки вел. А как еще! А то Сергеев ее прибьет, а на мне стрелки замкнут. Прилетит, пусть менты ее говорят.

– Молодец, – похвалила Вера и, ухватившись за край стола, неловко поднялась. – Хоть здесь не слажал. А ребят почему не отпустил?

– А зачем? Их полиция ищет, бандиты. Разве я могу взять на себя такую ответственность. – Юрик уже гарцевал с ней рядом, пытаясь обнять ее за талию. – Уж лучше я их ментам сдам, чем отпущу. Глядишь, зачтется.

– Ментам? – Вера обернулась, глянула на него, словно не узнавая. – А как же понятия, Греков? Ты из-за них меня готов был бросить. Люди не поймут и все такое.

– Людишки мои получили расчет по полной. Сказали, что дальше – все, без них. Дальше, говорят, дело ментов. Или слились, Верунь. И напоследок посоветовали мне быть осмотрительнее. Сказали, что похищение людей не по их правилам. И посоветовали мне сдать всех троих в полицию. Одну я отправил на отдых. Заслужила. А этих двоих я сдам.

– И? За каким чертом я картошку варю? – Вера махнула кухонным полотенцем в сторону кастрюли. – Пусть в следственном изоляторе и пожрали бы.

– Им пока туда нельзя, Верунь, – взгляд Грекова снова подло заюлил.

– Почему?

– Есть вопросы.

– А то ты их не задал! – фыркнула Вера.

И потянулась к сигаретной пачке на подоконнике. Вытряхнула сигарету и принялась крутить ее в подрагивающих пальцах. Она разволновалась. Равнодушие десятиминутной давности отступило. Ей снова захотелось правды. И возмездия.

– Задать-то их я, конечно, задал. Но есть одно «но».

– Какое?

Она зажала сигарету губами и поднесла к ней огонек зажигалки.

– Парень говорит откровенно. А девка… Девка юлит. И как сказал бы твой любимый мент – майор Минаков, – тут голос Грекова странно дрогнул, а глаза неприятно заблестели, – искажает действительность и путается в деталях.

– То есть ты хочешь сказать…

Ее глаза расширились от ужаса. Вера швырнула на подоконник зажигалку и сигарету. Рывком повернула вертушку газовой горелки.

– Едем, Греков. Хочу сама с ними поговорить.

– А картошка?

– В камере пожрут. – Она уже бежала в спальню к шкафу.

– А покурить? Ты покурить хотела? – Он еле поспевал за ней следом.

– Курить, Греков, здоровью вредить, – отозвалась она ворчливо, выбрасывая с полок на кровать джинсы, свитер, носки, футболку. – Ты где их спрятал? Ехать далеко?

Вера стащила домашний костюм, натянула футболку, потянулась за джинсами и замерла, уставившись на Грекова. Тот подозрительно резво повернулся к ней спиной, принявшись с излишним усердием рассматривать привычный пейзаж за окном.

– Греков! – крикнула Вера, влезая в джинсы. – Что?

– А? – Он обернулся со шкодливой улыбкой, часто заморгал, задергал плечами, как под током, честное слово. – Да тут недалеко, Верунь. Сейчас мы с тобой привычным маршрутом…