Меркьюри и я. Богемская рапсодия, любовь и котики - Джим Хаттон

«Это мой мужчина!» — подумал я с гордостью.

И почувствовал себя счастливым.

Потом я решил съездить на недельку в Ирландию, чтобы побыть с семьей. Поездка немного меня беспокоила: газета «Сандей миррор» снова опубликовала статью, изобличающую меня как любовника Фредди. Я опасался, что журналисты возобновят преследования, чтобы и дальше изуверски смаковать новые подробности смерти Фредди на первых полосах.

Я уезжал, и Мэри тоже покидала Гарден Лодж. Стараясь меня подбодрить, она необдуманно и совершенно не к месту сказала:

— Фредди, наверное, уже тебя заждался.

Это было очень жестоко по отношению к тому, кто неминуемо должен разделить судьбу Фредди.

На родину я возвращался со своим старшим братом Джонни. Он приезжал в Лондон, поскольку племянница пригласила нас обоих на вручение диплома по сестринскому делу. Мероприятие проходило в одном из конференц-залов стадиона «Уэмбли». Во время торжественной церемонии руководство колледжа сообщило, что отправляет в Илингский колледж искусств букет цветов в память об одном из его самых знаменитых студентов — Фредди Меркьюри. И у меня ком застрял в горле. Затем объявили минуту молчания, и я тихо всхлипнул.

Никаких проблем с прессой в Ирландии у меня не возникло.

В первую ночь дома я лег спать около десяти вечера и быстро отключился. Проснулся четыре часа спустя, вынырнув из чистого и возвышенного сна; мне привиделось, что я плыву совершенно один в туннеле из перьев и разговариваю с Фредди. Я спустился вниз с улыбкой на лице и обнаружил на кухне маму, которая имела обыкновение ложиться далеко за полночь.

— Чему радуешься? — спросила она, и я рассказал ей про свой сон. После чашки чая я снова лег в постель, но в тот туннель вернуться не смог. С тех пор постоянно я мечтаю встретиться с Фредди во снах, но вижу его образ лишь мельком.

В ту поездку я направил все мысли и силы на ремонт маминого дома. Однажды мне позвонил Фиби и начал намекать, что неплохо бы мне провести Рождество со своей семьей в Ирландии.

— Нет, — ответил я. Тогда я еще не понимал, что именно он пытается до меня донести. А он хотел деликатно дать понять, что в Гарден Лодж меня больше не желают видеть. Не зная об этом, я стоял на своем:

— В любом случае я проведу Рождество в Гарден Лодж.

В Лондоне меня встретил мрачный Фиби. Он сказал:

— Мы больше не ночуем в Гарден Лодж. Мы все переехали в Мьюз.

С этого момента днем в Гарден Лодж мы продолжали заниматься своими делами, но в шесть часов вечера дом закрывали. Никому не разрешалось оставаться там на ночь. А домашнюю сигнализацию усилили в десять раз. Получается, я приехал домой и обнаружил, что у меня больше нет дома.

Этот подлый поступок совсем выбил нас из колеи. Я заметил, что после смерти Фредди атмосфера в доме стала ледяной, и Фиби согласился со мной.

— С таким же успехом я могу жить в гостинице или снять квартиру, — сказал я ему. — Мьюз не имеет ко мне никакого отношения. Все мои воспоминания о Фредди связаны только с домом.

Потом я узнал, что стало причиной таких перемен. Пока я был в Ирландии, дом один раз якобы оставили без присмотра и без сигнализации. На самом деле все было иначе. В ту ночь Джо находился в доме, а Фиби спал в Мьюз. Джо договорился позавтракать с друзьями и вышел из дома около восьми тридцати утра. Фиби должен был прийти в течение получаса, поэтому Джо запер дверь, но не удосужился включить сигнализацию. Мэри явилась раньше Фиби, обнаружила дом без охраны и сообщила об этом Джиму Бичу. Тогда Джим объявил Джо и Фиби, что мы трое сосланы в Мьюз до окончательного выселения.

Я был опустошен. Знаю, Фредди все это привело бы в ярость. Гарден Лодж, который всегда был обителью добра и заботы, теперь напоминал Форт-Нокс[80].

Служба безопасности Queen отправила несколько бравых ребят для круглосуточной охраны дома и имущества. Мы знали их всех, и они постоянно заглядывали к нам в Мьюз пообщаться. Они помнили Гарден Лодж при Фредди и не могли понять, что случилось. Один из парней, Шон, спросил: «Что это такое, черт возьми?» Я промолчал. Хотя понимал, что это дело рук одного человека и результат его паранойи.

Траурное молчание Гарден Лодж было нарушено вторжением монтажников системы видеонаблюдения. Они оглушали нас дрелями и раскурочили весь двор, проводя кабели для бесчисленных камер. Таким образом планировалось защитить собственность от поклонников Фредди. В доме все еще оставались цветы, хотя ими уже некому было любоваться, кроме рабочих. Многие из этих цветов принесли фанаты и оставили у ворот в знак скорби. Они и не подозревали, что за толстыми стенами от чудесного мира Фредди почти ничего не осталось.

Я получил очень теплое письмо от мамы Фредди. Она поблагодарила меня за любовь к ее сыну и за то, что я так хорошо о нем заботился. Я очень признателен ей за такие добрые слова.

Предположения подтвердились — после нашего выселения Мэри планировала сразу заехать в Гарден Лодж с Пирсом и их маленьким сыном. Нам сообщили, что рождественский ужин «семьи» все-таки состоится, но и его перенесут в Мьюз. Это был еще один удар под дых. Более того, Джо на ужин не пригласили. Мэри прямым текстом сказала Фиби и мне, что он никогда ей не нравился. Она заявила, что, как только Джо покинет Гарден Лодж, ноги его там больше не будет. Человек, который был искренне предан Фредди и помогал ему на протяжении всей болезни, не заслуживал таких резких слов.

Помню только одно приятное событие того периода: Элтон Джон пригласил нас троих на вечеринку по случаю Дня подарков в свой прекрасный особняк в Старом Виндзоре[81]. Мы немного волновались, кто будет за рулем, поскольку планировалась изрядная пьянка, но Элтон предусмотрительно отправил за нами машину с водителем.

У меня не было настроения отмечать Рождество. Нет Фредди, нет и Рождества. Я был настолько подавлен, что не хотел заморачиваться ни елкой, ни украшениями, но Фиби переубедил меня. В конце концов я принес маленькую елку и нарядил ее. По сравнению с теми, что мы всегда ставили в Гарден Лодж, она выглядела как жалкий веник.

Поскольку Джо не пригласили, Фиби вместо него приготовил небольшой рождественский обед на кухне в Гарден Лодж и отнес его в Мьюз. Мы изо всех сил пытались шутить, но чувствовали себя не в своей тарелке. Было очень больно осознавать, что наш человек-праздник, без которого не обходилось ни одно Рождество, ушел навсегда. Для меня это был пир во время чумы. Все обменялись подарками — Фиби, Мэри, Пирс, Ричард и другие гости, — но не получили никакого удовольствия. Фредди возненавидел бы все это. Знаю, он хотел, чтобы мы провели Рождество в доме. Тем не менее в сложившихся обстоятельствах мы сделали все возможное, чтобы день все-таки стал особенным. Дэйв Кларк и Тревор Кларк ненадолго забежали нас поздравить.