Куплю любовницу для мужа - Евгения Халь

— Достали твои шутки, Саш, — недовольно морщится Тата. — Нашел время хохмить! Ничего не будет. Поезжай за его русалкой на пенсии и привези сюда. Он в ее присутствии сразу станет покладистым и хорошим мальчиком.

— Не смей трогать мою жену! Ты, шлюха дешевая! — кричит Гордей.

Слышу, как скрипит стул, потому что Гордей пытается вскочить.

В ответ раздается удар, и Гордей хрипит. Я еще крепче зажимаю себе рот, чтобы не закричать. Удар, еще один, и еще! Они его сейчас просто убьют! Где же люди Гурджиева? Он ведь обещал! Господи, что мне делать?

— Не такая уж и дешевая, как выясняется, — смеется Тата. — И точно дороже, чем твоя кривоногая звезда больших и малых сцен. Она у тебя скромная. И домработница, и секретарь, и в кроватке игрушка, и по жизни покорная зверюшка. Правда, вот тут печалька случилась. В постельке-то она как раз и не умеет ничего. Иначе зачем тебе понадобилась я? Доказать, что в штанах не все умерло? Или похороны мужского достоинства организовать?

— Мразь! — презрительно цедит Гордей.

Молчи, Гордей, молчи! Иначе тебя снова изобьют!

— Так, ладно. Хватит лирики! — раздраженно бросает Макс. — Пароль введи, хорош трепаться! Иначе я, действительно, сейчас поеду за Настей. Она у меня дома спит, как младенец, после моего успокоительного чайка. Оно тебе нужно? Ее тонкую натуру травмировать своей разбитой рожей? Она же этого не перенесет.

— Тебе это не поможет, — спокойно говорит Гордей. — Мы с Настей хотели развестись. И никаких чувств я к ней не испытываю. Так что объект шантажа выбран неправильно.

— Да врешь ты все! — возмущается Тата. — Если бы это так и было, ты бы меня не оттолкнул напоследок. Наоборот, побежал бы в койку, да так быстро, что дым из задницы столбом бы вился. А у тебя самого кукушку снесло, когда ты увидел, что твоя благоверная крышей поехала. Я за тобой из ванной подсматривала. Видела, как ты здесь по спальне метался. Не слушай его, Макс! Все он свистит. Выгораживает эту овцу драную. Поезжай за этой грымзой недотанцованной. Я тебе с самого начала говорила: тащи ее сюда. А ты не захотел. Теперь из-за твоего упрямства только кучу времени потеряли. Черт! Ненавижу эту старую тварь! Все планы мне поломала. И ты тоже меня бесишь, Макс! Лажаешь и лажаешь!

— Нужно было вообще дождаться дочку, когда она приедет в Москву повидать папу и маму — огрызается Макс. — Тогда бы все прошло гладко. Но я же не виноват, что все пошло не по плану! Значит, будем импровизировать.

Я едва не вскрикиваю. Эти сволочи еще и Белку хотели втянуть в их аферу. Ну да, конечно. Если бы я начала разводиться с Гордеем, то Макс бы меня поддерживал. И, естественно, я бы познакомила его с Белкой. Мои пальцы судорожно сжались. Так захотелось вцепиться Максу в горло и задушить его! Мерзавец! Так врать, так притворяться! Циничная сволочь! Он еще и хвастается своими достижениями. Стоп! Почему они так открыто говорят друг с другом при Гордее? Почему раскрывают всю адскую кухню своих афер? И вдруг меня осеняет страшная догадка: они так открыто говорят о том, что планировали сделать, потому что не собираются оставлять его в живых.

— Не по плану? Ты еще об этом говоришь? Это овца драная, твоя Настенька, нам все планы сорвала. Ты же должен был ее залюбить до смерти, чтобы она все забыла и никуда не рыпалась. А ты и это провалил, — Тата с досадой бьет Макса по плечу. — Почему ты ее сразу не привез сюда? А? Может, ты в нее втюрился? Бережешь эту воблу костлявую?

— Не гони пургу, — морщится Макс. — Что за бред?

— А мне так не кажется! — не уступает Тата и хватает его за рубашку. — Мы договаривались, что ты ее накачаешь и привезешь сонную сюда. А ты этого не сделал. И я видела, как ты на нее смотрел! Жадными глазами пялился. Ты ее реально хотел!

— Да ты ревнуешь? — смеется Макс и пытается обнять Тату.

— Вот еще! Что я дура, что ли? К этой старой козе ревновать.

— А я говорю: ревнуешь, — Макс вдруг хватает ее на руки, поднимает, и, держа на весу, усаживает на себя. — Как это приятно!

— Пусти, дурак! — морщится Тата, но при этом даже не пытается вырваться.

Наоборот, обхватывает его талию ногами.

— Не дуйся, малыш, — шепчет Макс, целуя ее. — Совсем чуть-чуть осталось!

— Не могу больше, — хмурится Тата. — Достали меня эти папики с их старыми ковырялками и высушенные грымзы-жены. Вот здесь уже все! — она рубит ладонью по горлу.

— Милый, любимый, родной мой малыш, ну потерпи еще немного! Осталось совсем чуть-чуть, и здравствуй, свобода! И прощай эта чертова Москва! Ты, я, океан, и больше никого. Ну, малыш, соберись! — Макс трется носом о щеку Таты. — Только представь: какой кайф! Вечное лето, фрукты и коктейли!

— И большой красивый ресторан на берегу океана? — капризно оттопырив губу, спрашивает Тата.

— Ну, конечно! И дом там же. Весь увитый плющом, посреди палисадника, а вокруг — цветы. И фонтанчик с золотыми рыбками, морскими коньками и черепашками в маленьком дворике, — твердо обещает Макс.

— Ну если фонтанчик, тогда ладно, — вздыхает Тата.

— Я вот слушаю вас, двух провинциальных дебилов, которые насмотрелись гангстерских фильмов, — ядовито произносит Гордей, — и не понимаю: зачем такие сложности? Для чего нужно было Настю выставлять сумасшедшей? Можно было просто мою жену куда-то отправить, и все.

— Потому и не понимаешь, что сам дебил, — заводится с пол оборота Тата. — Все это, чтобы развести тебя с Настей. Если бы она была рядом, то ничего бы не вышло. Женушка твоя — как банный лист! Вечно трется рядом и прилипает к обуви. Да никто и не собирался тебя, козлину, вот так здесь привязывать. Мы хотели медленно и постепенно выгнать твою жену, сдать в дурку, я бы заняла ее место, и ты бы сам мне все отдал. И еще больше, чем нужно. Но твоя русалка на пенсии решила вдруг поиграть в Шерлок Холмса и сунулась, куда не нужно. Да еще и не побоялась к Хлысту полезть. Нам это даже в голову не пришло! Мы ведь были уверены, что она просто комнатное растение, которое может только рыдать и свои лапки-листики у тебе тянуть. Гора то, Гора се, — пищит она, пародируя меня, встает на пальцы и кружится, как балерина. — Вот и пришлось на ходу менять план. Возьмем, конечно, мы с тебя меньше, чем могли бы. Но зато дело — верняк!

— Точно, — говорит Макс. — Такой план обгадили, сволочи! — он яростно пинает Гордея в колено.

— Вас… все… равно… поймают, — Гордей тяжело дышит, сдерживая стон боли из-за удара в давно и неоднократно травмированное колено. — Прямо с этими деньгами и повяжут.

— Да ты что? — хитро прищуривается Макс. — А мы здесь при чем? Мы ничего не крали. Твоя женушка, будучи в неадевате, сама мне перевела такую сумму. Из благодарности, что я, как психолог и мужчина, поднял ей самооценку после того, как ты, мудила и властный муж ее совсем забил под паркет своими закидонами. Ты ведь сам хотел жену отправить на лечение. А у меня здесь все записано, — Макс вытаскивает телефон из кармана. — Как ты ее уговаривал в дурку лечь. Охрана подтвердит, если понадобится. У нас есть два свидетеля, прикормленные и послушные. Они еще и кайфанут по дороге. Потому что всех вас здесь ненавидят. Охране ведь платят копейки по сравнению с тем, сколько хапаете вы, а они тут целыми днями наблюдают, как вы сладко жрете и беситесь с жиру. Так вот, вернемся к нашим баранам. Ты женушку в дурку хотел сдать, а я ее спас и увез, потому что она сама попросила. Так и сказала: "Макс, увези меня из этого дома". Ну а потом приехала ко мне и в благодарность перевела деньги.