Мракадемия - Ирина Зволинская

Я вздохнула. Здорово наверное, когда основы магии тебе преподают родные. Здорово, когда эти родные у тебя в принципе есть. И не просто есть где-то там в мире, а любят тебя. И не говорят сквозь зубы, как мой отец, или даже не знают о твоем существовании, как дедушка.

Саламандра, которая все это время успешно прикидывалась брошью, словно почувствовав мою печаль, юркнула мне на шею и теплым раздвоенным языком лизнула в щеку. Я даже испугаться не успела, как она снова устроилась у меня на груди, довольно сверкая алыми глазами.

А ведь мне не на что жаловаться. У меня есть Белла и Конни, его мама — моя няня, любит меня не меньше родного сына, а Ашша так и вовсе лучший учитель, о котором я могла мечтать. Пусть и теоретик. А практике я научусь здесь. Я повеселела и погладила саламандру по мягким иголочкам-искоркам.

— Но самые страшные проклятия — вовсе не стихийные, — вдруг сказала леди Шарлотта. — Нет ничего опаснее необратимого смертного проклятия. И об одном таком проклятии я сейчас вам расскажу.

В аудитории стало тихо, даже Ясмара перестала недовольно бухтеть себе под нос. Очень она хотела научиться проклятиям прямо на первом занятии, а теперь это умение откладывалось на неопределенный срок.

— “Поцелуй смерти”, оно называется так.

— “Поцелуй смерти”? — со смешком переспросил Лиорский. — Такого проклятия не существует, это миф. Вы решили рассказать адептам страшную сказку? Впрочем, если вы полагаете, что это побудит их учиться прилежнее…

Сказку? Миф? Я нахмурилась, никаких сказок о смертельном поцелуе я не помнила.

— Полагаю так, — мягко улыбнулась преподавательница. — Знаменитый сказочный поцелуй смерти, от того так и назван, что именно поцелуй активирует это сложное заклинание. И тот, кто этот поцелуй дарит, ничего не знает об этом.

— Но как это возможно? — удивился наш молодой адепт.

— Возможно, — печально вздохнула леди. — Когда речь идет о зависти и злобе, возможно все. Это сложное заклинание включает в себя несколько условий. Условие первое — веретено и капля крови жертвы. Все помнят сказку о спящей вечным сном красавице?

Мы кивнули.

— Так вот эта сказка немного врет. Принц поцеловал красавицу до того, как она уколола пальчик. К тому моменту они были уже женаты, и имели новорожденного сына.

— А второе условие? — спросила я, почему-то нервничая.

— Ревность, — ответила магесса. — Принц ревновал свою принцессу к каждому столбу, и когда в его прекрасный замок явилась иноземная делегация, он с чего-то решил, что его жена уделяет одному из послов повышенное внимание.

— А она? — подалась вперед одна из адепток.

— А она знать об этом не знала, — дернула плечом леди Шарлотта. — И условие третье — брешь в ауре жертвы. Иностранная делегация уехала. Казалось бы, в семье должен был воцариться мир. Но вместо того, чтобы поверить жене, принц ушел в себя и уехал на охоту, — взглянула она на ректора. — Расстроенная принцесса приняла подарок из чужих рук.

— Зачем же она взяла острую вещь? — возмутились передние парты.

— А почему вы решили, что вещь была острой?

— Так ведь веретено? — уточнил адепт.

— Нет, веретено было ее собственное, принцессино. А подарком служило яблоко.

Яблоко? Я заерзала на стуле.

— Отравленное? — не удержалась я от вопроса.

— Да, девочка моя, отравленное, — сверкнули ее глаза, а меня будто родные руки погладили, так ласково она на меня посмотрела. — Только в том-то и дело, что это был не простой яд. “Поцелуй смерти” — цепочка последовательных действий. Итак, ревнивый принц холодно целует принцессу и уходит из дома. Расстроенная принцесса идет к прялке и ранит руку. В этот момент в ее замок приходит гостья. Причем гостья эта приходит к принцессе не в первый раз, но юной жене и матери невдомек сопоставить, что визиты этой женщины всегда проходят в отсутствие принца. А потом гостья видит кровь на ручке принцессы и достает из своего кармана платок.

— Вот стерва! — вырвалось у меня, и все повернули головы.

— Это бесспорно, —  согласилась со мной леди, а я покраснела. И как это я не заметила, что сама это сказала!

— Итак, гостья вытирает кровь хозяйки дома, слушает жалобы на принца. И протягивает принцессе румяное яблоко.

— А дальше?

— А дальше принцесса пробует угощение и засыпает вечным сном.

— И все? — всхлипнула Ясмара. — А как же принц? Неужели он не попытался что-то сделать.

— Принц? — магесса смахнула с рукава соринку. — Злая ведьма тайком вынесла тело принцессы и бросила ее, спящую смертным сном, в лесу, медведям и волкам на съедение.  Принц, приехав в замок, не нашел там жену и решил, что она сбежала с тем иноземцем, оставив в замке новорожденного сына. От злости принц проклял свой замок, а это был его свадебный подарок любимой жене. Но на разрушении их любви злодейка не остановилась. При помощи платка с материнской кровью она прокляла новорожденного ребенка. Прокляла кровью его матери. И сын перестал существовать для отца, хотя принц успел признать его наследником, но счел, что и этот ребенок — плод измены юной жены.

— Ну и принц! — в сердцах воскликнула я.

— Он был молод, горяч и неопытен, — возразила мне магесса.

— И что же принцесса? Она умерла?

— Должна была умереть. Но чудом выжила. Ее действительно нашли в лесу медведи, только вот это были оборотни. И никто не сказал принцу о ней.

— Но почему?

— Злая ведьма скрыла все следы. Спящая красавица мгновенно превратилась в старуху, принцессу никто не узнал, — развела она руками.

— Мне не нравится эта история, — заявила Ясмара.

— Мне тоже, — звонко рассмеялась леди. — Но теперь вы знаете, как страшны проклятия, и как важно умение их видеть. Ведь если бы принцесса заметила проклятие на прялке или на яблоке, то не прикоснулась бы к ним, и цепочка была бы прервана. А если бы бедняжка после трагедии вовремя попала в руки проклятийникам или архимагу-универсалу, например, к лорду Лиорскому, — посмотрела она на ректора, — то он бы смог разобраться. Пусть и не сразу. Вы ведь, насколько мне известно, не всегда занимались проклятиями, магистр?

— Не всегда, — коротко подтвердил он. — Очень интересный урок, леди. У вас получилась весьма увлекательная сказка.

— Благодарю вас, — она отвесила ему вежливый поклон, а ректор, попрощавшись с нами, исчез в темном портале. И никто из адептов не удивился — привыкли уже.

— Но ведь та принцесса проснулась? — робко спросила я.

— Проснулась. К любому проклятию, даже самому сложному, можно найти ключ, но в этом случае проклятие было разрушено ломом. Брешь в нем была пробита стихийным всплеском силы небывалой мощности, в день, когда единственная внучка принцессы в свое семилетие обрела дар.