В ожидании Айвенго - Наталья Миронова

– Да, – подтвердила Ульяна.

– Вот смотри, что получается. Он еще довольно молод, ему чуть за сорок, а когда вы поженились, был еще моложе. Хорош собой. Преуспевающий бизнесмен. Лощеный, светский. Щедрый. Красиво ухаживает. Родители тебя уговаривают за него выйти. Он осыпал их благодеяниями. И ты себя винишь, что пошла за него? Да тебе любой скажет, что ты поступила как образцовая послушная дочь!

– Но я его не любила, – с тоской повторила Ульяна. – И я с самого начала что-то такое чувствовала… Мне было не по себе с ним. У него что-то такое в глазах… Ты не замечала?

– Я не присматривалась, – покачала головой Этери. – Все равно ты ни в чем не виновата. Сделала глупость, но ты уже заплатила сполна. – В голову ей пришла новая мысль. – Вот скажи: если бы Рустем оказался образцовым мужем – любящим, внимательным, заботливым, – ты бы по-прежнему себя винила?

– Не знаю, – вздохнула Ульяна. – Может быть, и нет. Если бы он был нормальный… Если бы у нас были дети… Может, я бы этим утешилась.

– У тебя еще будут дети, ты молодая. Не ставь на себе крест, не рвись в монастырь. Дай себе пожить. Ты свободна. Знаешь, что я тебе советую для начала? Скажи ему, как тебя зовут. Тариэлу, – ответила Этери на вопросительный взгляд Ульяны, – больше никому. Фамилию можешь не называть. Или назови ему свою девичью фамилию. Ты подумай: он уже три года вдовеет! Давно мог найти жену, а он все вспоминает Русико. Ты с его детьми играешь… Не надо его обманывать, не надо подавать ложных надежд, вот уж этого он точно не заслужил. И перестань бояться, что Рустем тебя найдет, – торопливо добавила Этери, предвосхищая возражения. – Не найдет. Забудь о нем. Я понимаю, это трудно, но ты постарайся.

И она спела частушку:

Если вы потопнете

И ко дну прилипнете,

Полежите год-другой,

А потом привыкнете.

Ульяна ответила ей призрачной дрожащей улыбкой.

– И завязывай с куревом, – посоветовала Этери. – В больнице не дадут, придется терпеть, а потом обидно будет начинать по новой. Так что давай отвыкай.

– Последняя, – сказала Ульяна, жадно прикуривая одну сигарету от другой. – Пока я была с Рустемом… это все, что у меня было. Моя единственная свобода. Он не мешал мне курить. Сам курит как паровоз, пьет как лошадь, а в последнее время еще и нюхает… Мне не давал, у меня же должна быть твердая подпись… Да я бы и сама не захотела… Я даже водки почти не пила, хотя могла бы… Все время была начеку, старалась вовремя увернуться, иногда удавалось избежать…

– Уля, – остановила ее Этери, – перестань об этом вспоминать. В который раз повторяю: ты свободна.

И она опять запела:

Я свободен, словно птица в небесах,

Я свободен, я забыл, что значит страх.

Я свободен – с диким ветром наравне,

Я свободен наяву, а не во сне[29]!

– Повторяй, как мантру, – добавила Этери. – А мне, кажется, пора с вином завязывать, что-то я сегодня распелась.

– Ты хорошо поешь. Все грузины хорошо поют.

– Это у нас врожденное, – согласилась Этери. – Есть одна байка… Ее разные народы про себя рассказывают, и болгары, и черногорцы, и еще кто-то, но мне нравится наша версия. Когда бог раздавал людям земли, грузинам не хватило. Но они так красиво ему спели, что он отдал им кусочек рая. Ладно, пошли спать. Завтра вставать рано. – Тут она кое-что вспомнила: – Кстати, о птичках. Вот, держи.

И она протянула Ульяне Катин плеер с «целевой программой».

– Тут три песни. Первая не про тебя, но мотивчик бодрый, поможет тоску разогнать. А ко второй и третьей прислушайся внимательно. Ты ведь знаешь английский?

– Учила, – ответила Ульяна.

– Мне эти песни помогли вылезти на свет божий, а ведь я тоже чуть не вешалась. Ты не все поймешь, но основное ухватишь. Слушай каждый день. Особенно на ночь.

– А ты как же?

– А я уже наизусть выучила. Если что, из Интернета скачаю. И тебе советую в сеть заглянуть, там слова есть. Чтоб понятней было. У дяди Амирана правнуки продвинутые, они тебе мигом отыщут.

– Ладно. А давай вместе послушаем.

– Давай.

И Этери, как когда-то с Катей, прослушала вместе с Ульяной любимые песни. Изредка она подсказывала Ульяне слова.

На следующее утро Этери в последний раз отвезла Ульяну в дом Амирана Саванели. Они расцеловались на прощанье, и Этери уехала в аэропорт.

Гюльнара Махмудова дождалась своего часа. Она боялась просить помощи у девицы, приходившей преподавать на компьютерных курсах. Девица недолюбливала Гюльнару. Ее почему-то все недолюбливали. А сама Гюльнара инстинктивно не доверяла женщинам. Мужчины гораздо лучше. Их всегда можно разжалобить, обвести вокруг пальца. Женщины хитрые, злые, завистливые, а мужчины – такие простаки!

Раза два или три в приюте появлялся долговязый рыжий парень. Внук этой старой дуры Ямпольской. Он иногда заходил за бабкой, отвозил ее домой. Но раза два или три чинил компьютеры, приносил новые, закачивал какие-то интересные программы…

Гюльнара подошла к нему, вспыхивая, смущаясь, то и дело опуская глаза…

– А можно спросить?

– Да, конечно. Чем могу?

Она помедлила, словно собираясь с силами.

– А как зарегистрироваться?

– Зарегистрироваться? – не понял он.

– Ну… в компьютере. Чтобы общаться.

Он тут же забросал ее вопросами:

– В ЖЖ? В «Твиттере»? В «Фейсбуке»? В «Контакте»?

– Я не знаю. – Гюльнара и вправду смутилась. – Но мне хотелось общаться… – Она подпустила слезу. – Мне тут так одиноко…

Он поверил. Растрогался, поплыл… А чего? Ей и вправду одиноко! Она даже не соврала!

– Для этого надо открыть аккаунт, – бодро доложил он.

– А как? Я не знаю…

– Где твой комп?

Комп – это компьютер, сообразила Гюльнара. Та девица, что преподавала на курсах, тоже так говорила.

– Вот. – Гюльнара показала ему в общей комнате компьютер, за которым всегда играла.

Он сел и включил компьютер.

– Какой у тебя адрес?

– Адрес? – не поняла Гюльнара.

– Ну да, адрес. Аккаунт открывают по почтовому адресу.

Гюльнара совсем повесила голову.

– У меня нет адреса.

– А мы его создадим! – утешил ее парень, весело блестя зелеными глазами. – Раз плюнуть!

Он вошел в сеть, нажал на какую-то кнопку.

– Вот смотри. Создаем адрес. Тебя как звать?