Красный Дьявол против всех - Александр Пасацкий

славу в любом месте, где есть машины, и те, кто ими восхищается. А ваша Катерина – упертая консерваторша устаревших традиций. «Супру» прокачивать не хочет, «Гольф» побыстрее доделывать не хочет, с клиента больше денег не стрясла, хотя могла. Вся такая из себя кристально честная, а характер как у тирана.

- Так ты злишься из-за клиента? – догадался Влад.

- Конечно, блин, злюсь! Он сегодня за «Ниссан» заплатил так, как будто туалетную бумажку в унитаз кинул – не глядя, широким жестом, и тут же забыл об этом. И уехал, даже на него не посмотрев. Да будь у меня такая машина, я бы с нее пылинки сдувал! А вместо этого я сижу в гараже, в вонючей кладовке, и смотрю на «Супру», которая даже мне не принадлежит. Где тут справедливость?

- И ты решил наехать на Катю?

- Почему сразу наехать? Просто у нас бы давно бы было все это, если бы она не была такая… такая… - не найдя нужного сравнения, я вздохнул. – Даже ее Макс ее нагло обманывает, всяких девок за ее спиной дрючит, а она про него – мой, мой! Давно бы его послала куда подальше, и мне бы дала это сделать на гонке. Качнула бы «Супру» до ее максимума - и я бы его «Эклипс» легко отправил в нокаут. Но нет же, она же на гараже зациклилась, для нее это самое важное на свете.

- Значит, ты обвиняешь Катю в том, что она предана любимому делу, из-за чего ты не можешь получить то, о чем мечтаешь, - подытожил Степаныч. – Это, знаешь ли, свинство. Ты не можешь требовать от других людей, чтобы они под тебя подстраивались. И никто не может.

- Почему? Под этого Романа мы же все подстроились, стоило ему только своим лопатником* светануть.

- Вот заведешь и себе такой лопатник, и будешь требовать. А пока ты никто, и звать тебя никак, сиди, и не выпендривайся. Вот и вся справедливость.

На этот наш разговор по душам закончился, хотя легкий осадок на душе все-таки остался.

- Ты куда? – удивился Влад, когда я запрыгнул за руль «Супры».

- На гонки.

- Но Катя…

- Ничего не говорила, и спрашивать я ее об этом не собираюсь. Буду кататься всю ночь, и пусть бесится – мне все равно.

Влад закрыл рот, и посмотрел на Степаныча – тот махнул рукой. Убедившись, что меня правильно поняли, я завел двигатель, и, особо не беспокоясь о спящей в кабинете начальнице, лихо сорвал машину с места. Все, чего мне хотелось сейчас на данный момент – это хорошенько проветриться.

*Лопатник – бумажник (жарг.)

14. Лиса и зайцы

На этот раз гонщики собрались на подземной парковке здания торгового центра, уже несколько месяцев как закрытого на капитальный ремонт. Спустившись вниз по пологому, плавно заворачивающему пандусу, я оказался на просторной, как палуба авианосца, бетонной площадке, разделенной толстенными столбами-подпорками. Некоторые гонщики решили разогреться, прошвырнувшись как раз в опасной близости между этими столбами, и сейчас две машины красиво входили в занос и выходили из него, демонстрируя гоночную змейку под свист и вопли публики. Удачно разминувшись с ними, я встал на свободное место.

Мое недельное отсутствие в тусовке не прошло незамеченным – стоило мне выбраться из «Супры», и меня сразу окружили мои местные кореша.

- Санчелло, ну наконец-то, где ты пропал?

- Сань, ты где был-то?

- Саня вернулся! Ну, сегодня зажжем!

Приятно, когда тебя уважают, и, вообще-то, я всегда воспринимал такие крики, как должное, но в этот раз кольнула где-то в глубине сердца непрошенная мысль – а ведь если бы у меня не было сейчас машины, как в мой самый первый раз, когда я сунулся на тусовку, на меня бы до сих пор смотрели, как на нищеброда. Вывод – вся эта дружба насквозь фальшивая, и с легкостью присутствует также, как и с легкостью отсутствует, если ты не показал себя достаточно крутым для нее. И от этой мысли настроение, и без того испорченное ссорой с Катей, упало ниже плинтуса. Прошвырнувшись до фургона, где находился передвижной бар, я вернулся в машину ожидать начала гоночных состязаний, как вдруг пассажирская дверца распахнулась, и на соседнее сиденье плюхнулся Костя – гонщик на желтой «Интегре», которая в прошлый раз чуть не оставила мою «Супру» на позорном втором месте.

- Привет, Сань! Как жизнь?

- Эх, жизнь, хоть за хер держись, - вздохнул я, процитировав какого-то малоизвестного российского рэпера. – А что?

- Как это что? – удивился он. – Сегодня же уже какое число!

- Какое? – чтобы вспомнить день календаря, пришлось лезть за мобильником. Но едва я вспомнил, как все мои заботы словно рукой сняло. – Что, уже то самое время?

- Ага, - он кивнул, сияя, как начищенный пятак. – Играть будем?

- Можно бы. А сколько сегодня желающих?

- Да человек восемь наберется. Вчера было жесткое мочилово, многие прогорели, на ремонт денег нет…. Так ты с нами?

- Спрашиваешь!

Чтобы местным стритрейсерам не было скучно каждую ночь участвовать в однообразных заездах, наши организаторы проявили смекалку, и ввели в тусовку так называемую Игру – веселые покатушки по городу, имеющие выдуманный шутливый смысл. Не за деньги, а просто ради удовольствия. Каждую игру придумывал и утверждал лично организатор Игнат, он же и руководил этими игрищами, исполняя роль беспристрастного судьи. Иной раз его воображение давало просто поразительные плоды.

Например, в прошлом месяце мне повезло принять участие в игре «Мафия» (только не думайте по названию, что она имеет какое-то отношение к ролевой игре, о которой я уже упоминал раньше). Суть «Мафии» состояла в следующем – играющие гонщики разбивались на две равные команды, после чего одна из команд (какая именно – определялось путем честной жеребьевки) выезжала в город, и в разных точках забирала назначенные им грузы. Причем в багажнике одной из машин лежали «золотые слитки» - окрашенные маслянистой желтой краской бруски поролона, а в во всех других – набитые камнями мешки, изображающие трупы. Задача другой команды состояла в том, чтобы вычислить и догнать ту машину, в которой было «золото» - а догнав, это самое золото отобрать, и привезти на собрание тусовки. Только никакого насилия – одни методы убеждения, неважно, какие. И догадайтесь, кому выпала