Немира. Колесо судьбы - Катя Зазовка

Нет! Она не даст ему умереть!

Девица подошла к оконцу и осторожно отворила ставни. Выглянула. Ветер стих. Солнце уже спускалось в Навье по золотой реке. Внизу раззявила пасть бездна. Подножие уже исчезло в тени горной гряды. Пытаясь оценить, хватит ли силенок одолеть задуманное, Немира высунулась чуть дальше и поглядела налево. От ее оконца до следующего и дальше тянулся каменный выступ, шириной в ступню девицы. «Вот и добре! Ногам опора есть, и кистям сыщется! Да тут не так и далече лезть. Коли все кельи такие крохотные, как у меня, стало быть, до лекарни рукой подать, – успокаивала она себя. – Главное, вниз не глядеть. Неманос всегда так сказывал после того, как с крыши свалился».

Девица глубоко вдохнула, выдохнула и ступила на карниз. Холодная порода оказалась слишком плотной, чтобы на ней рос мох или лишайник, но все равно довольно скользкой. И если бы не руны да лики богов, сплошняком испещрявшие стены храма, то не осталось бы ни малейшего шанса продвинуться вдоль стены. Сердце застучало часто-часто, но отступать Немира и не помышляла.

– Главное, вниз не глядеть, – повторила она и осторожно ухватилась за выдающийся камень. Прижимаясь к стене всем телом, сделала первый шаг, запоздало поняв, что тем выступом оказался нос самого Велеса[16].

– Богохульство… Стерпят ли боги такое обращение с собой? – спрашивала сама себя Немира, стараясь подобными думами не дозволить страху перерасти в панику. Она шарила в поисках новой опоры, хваталась то за око, то цеплялась за рот.

– А это никак суровый Кара. А вот и весенняя Лада-краса…

Шаг. Еще один.

– Нарядный Любмел, хранитель брака…

Неожиданно нога соскользнула, вспоров об острый камень кожу на голени, – Немира уже почти чувствовала, как падает в пропасть, как кувыркается в воздухе, а тело с хрустом ломаемых костей считает каждый выступ. Но в последний момент ступня нашла опору – и трудный рискованный путь продолжился. Девица спиной прижималась к холодному камню, медленно, но напористо продвигаясь к намеченной цели. Ветер старался согнать человека со скалы, но отчаянное желание спасти было куда упрямее воздушного потока.

«Только бы успеть! Только бы он был жив!» – молилась про себя Немира. В мире осталась лишь одна драгоценность, которая теперь всецело зависела от ее действий.

Шажок, еще один…

Какая же у нее все-таки ладная обувка! Столько раз промокала, столько дорог истоптала, а по-прежнему мягкая да гибкая…

С трепещущим от страха сердцем, дрожащая от перенапряжения, Немира добралась до соседней кельи. Хвала богам, ставни были затворены – и девица, не таясь, спокойно прошлась по расширившемуся карнизу, даже дух успела перевести перед оставшейся половиной опасного пути. Но Войтех того стоил! Сколько раз он, не задумываясь, бросался ей на выручку! Теперича ее черед! Остаток пути Немира преодолела на диво быстро. Опомниться толком не успела, как оказалась у той кельи, где лечили ведьмаря. Только бы Кикимора не обманула, только бы девица не ошиблась…

Великая Макошь, пусть он будет тут!

Ставни оказались не заперты, но прикрыты. Немира, прислушиваясь, замерла.

– …Пусть остается. Мы сможем ее многому научить, – звонкий голос принадлежал верховной волхвице. – Но ты, Войтех, брат мой, ты… как ты докатился до ведьмарства? Ведь ты можешь помогать людям!

Брат? Неужто они родичи?

– Я и так помогаю… – прохрипел ведьмарь.

«Жив! Он жив! Успела!» – выдохнула Немира.

– Ладно, оставим, – отступилась женщина. – Эта ночь для тебя переломная. Или выживешь… или… Мы сделали все, что могли.

Вот, значит, как лекарят в Лунном храме! Ну, ничего, она уже рядом!

А дальше послышался скрип тяжелой двери. Стало быть, раненого покинули в одиночестве. На всякий случай девица еще мгновение-другое подождала, но так и не уловила никаких сторонних звуков. Видать, и вправду один. Осторожно заглянула.

В просторной комнате царила полутьма. Скудное убранство почти не отличалось от того, какое было в келье у Немиры. Разве широкая лавка стояла не у стены, а посередине. На ней недвижимо лежал человек.

– Войтех, – тихонько позвала девица.

Мужчина не откликнулся и не шевельнулся, продолжая буравить немигающим взглядом свод.

Немира осторожно открыла ставни и спрыгнула, с облегчением ощутив под ногами твердый пол. Ведьмарь оставался недвижим. Он был обнажен, если не считать ритуального рушника на бедрах. Его тело было расслаблено, но крепкие мускулы явственно выделялись. Мужчина выглядел таким беспомощным и одновременно притягательным…

Тряпки с раны сняли и присыпали ее каким-то белым порошком. Вокруг лавки слабо мерцала начертанная лунница, местами покрытая бурыми пятнами.

– Войтех, – чуть громче позвала девица.

Мужчина перевел взгляд с балки с вырезанным ликом Макоши на нежданную гостью. Немира вздрогнула, приметив, как изменились его очи: вместо привычно темных – светлые, почти белые, с узкими вертикальными зрачками.

– Ты как?

– Лучше, – скорее выдохнул, чем ответил ведьмарь. Но тут же закашлялся и сплюнул на пол кровью. Вот, стало быть, что это за пятна!

Снова замер, но глаз не сомкнул:

– А как ты?

– Все хорошо, – сказала Немира и поймала на себе внимательный взгляд странных очей. – Дурацкие одежи, да?

– Нет, – хрипнул ведьмарь. – Тебе идет. Намного лучше, чем мужские портки. Кхе-кхе…

И снова его стал душить кашель. А вслед за приступом открылась рана. Немира испугалась и подбежала ближе. Отплевавшись кровью, мужчина рухнул на ложе. Только очи остались распахнутыми, словно кто-то ведьмовством не дозволял им сомкнуться. Ровное дыхание стало прерывистым и частым, совсем таким, как тогда у Яринки перед смертью. Немира вмиг покрылась холодным потом. Единственный дорогой ей человек умирал. Больше не размышляя, девица скинула серый балахон и нагая присела подле ведьмаря на лавку. Он не шевелился, только глубокая складка перерезала его лоб поперек, а пристальный взгляд изменившихся очей не сходил с девичьего тела.

– Я люблю тебя, – прошептала девица и потянулась к Войтеху со спасительным поцелуем. Она уже чувствовала его дыхание на своем лике, когда тяжелая рука вдруг легла ей промеж грудей. Немира задрожала в предвкушении ласки. Но ведьмарь вдруг резко оттолкнул ее.

– Ты же еще совсем ребенок, – прохрипел он, с трудом сдерживая новый приступ.

– Я женщина, – поспешила переубедить Немира, – в нашем селе мне бы уже поневу взд…

– Уходи.

Его голос был тверд, тон неумолим. Взгляд по-прежнему блуждал по ее телу, но на бледном лике отпечаталось такое выражение… Неожиданно девица словно увидела себя со стороны этими странными кошачьими глазами: тощую, угловатую, с малоразвитыми грудями и мальчишескими бедрами… Куда ей до красот той рыжевласой блудницы или дородности постояличихи!..