Большая реставрация обеда - Иржи Грошек

12

И явилось ему двенадцать посланников – возвестить о пришествии Йиржи Геллера. И были те посланники – его персонажами. И мог он делать с ними – все что хотел…

[26]

1 + 3 = ПЕРСОНАЖ;

9 – ПИСАТЕЛЬ = АПЕРИТИВ;

ПИСАТЕЛЬ + ПОДДЕЛКА = 8;

10: ПОДОБИЕ + ПОДДЕЛКА = КНЕДЛИКИ…

И так далее по Валтасару, не без помощи Менделеева. Словом, «дважды все сосчитано, взвешено и предопределено».

На втором году от Первого Издания чешская пани по имени Вендулка составила обширные примечания к роману Йиржи Геллера «Реставрация обеда».

«Сделала Хлоя!» – три раза она написала…[27]

Летом 2002 года на городской Книжной ярмарке была замечена женщина, которая разжигала смуту с полного попущения администрации. Она бродила по рынку и наводила свои порядки, невзирая на многочисленных покупателей. Эта дикая женщина брала с прилавка новую книгу современного автора, осматривала со всех сторон, бормотала какое-то замысловатое ругательство: «Эники-беники ели вареники» – и перекладывала «бестселлер» на другое торговое место. После чего перемещалась в пространстве, снова брала в руки книгу и кидала ее на другой прилавок. Отчего меж известных издательств происходила смута, поскольку каждый считал, что его «бестселлер» позабористей. На вопрос – зачем она это делает, женщина отвечала, что пред Литературой все равны – и писатели, и издатели. На вопрос – какой Институт дал ей право судить о «бестселлерах», как о капусте, женщина отвечала презрительным смехом, в связи с чем и была заподозрена как литературный критик. Схвачена и предъявлена полиции для идентификации…

Ей припомнили, что год назад произошло страшное падение читательского спроса – на двадцать восемь немецких миль, в какую сторону ни пойди от Праги. Она отвечала угрозами, что зовут ее Вендулкой, а читательский спрос еще больше уменьшится, если издатели будут и дальше штамповать такие, с позволения сказать, «бестселлеры». Что же касается уважаемых писателей – они предстанут в глазах потомков полными идиотами, если не прекратят заниматься подобной лабудой. Вследствие чего стало совершенно ясно, что оная Вендулка готова признать себя виновной в актах вандализма и наведении порчи на современную литературу, но только в радиусе восемнадцати немецких миль, в какую сторону ни пойди от Праги. Праведный и компетентный суд под председательством Оперуполномоченного, посовещавшись, решил возложить ответственность за остальные десять немецких миль, где случилось падение читательского спроса, на поселковые библиотеки, дабы подчеркнуть свою объективность в данном процессе…

Далее подозреваемой было предложено выбрать способ установления истины. Вендулка отвечала, что чтение некоторых современных романов – хуже дыбы, и если уважаемый трибунал желает Вендулкиной смерти, то надо сбегать на ярмарку, набрать там «бестселлеров» и огласить по странице из каждого. А если Оперуполномоченному просто хочется посмотреть, как Вендулка брякнется в обморок, то достаточно показать ей глянцевые обложки. Суд счел возможным прислушаться к словам подозреваемой, и для начала Оперуполномоченный продемонстрировал ей дежурный «бестселлер» под названием «Детектив на каблуках». После чего Вендулка едва не свалилась со стула, а Оперуполномоченный обнаружил свечение на подоконнике, где стоял телевизор и шел сериал «Бандитский Антибиотик». Тогда Оперуполномоченный тяжело вздохнул, выключил бесовское свечение и стал расследовать дело Вендулки, опираясь локтями на «Уголовно-процессуальный кодекс».

Оперуполномоченный. Скажите мне, сладкоречивая пани Вендулка, что вы читали незадолго до припадка?

Вендулка. Вы оперуполномоченный или психиатрический?

Оперуполномоченный. И то и другое, пани Вендулка. У нас тут недавно случилось сокращение штата, и теперь мне приходится совмещать.

Вендулка. Что, извините, с чем?

Оперуполномоченный. Доброго следователя с недобрым.

Вендулка. А с кем я сейчас разговариваю?

Оперуполномоченный. Ну, вы же видите, пани Вендулка, что я не стучу кулаками, не топочу ногами, не бодаюсь рогами, не прыгаю на стол, не кричу «Сознавайся, сволочь!», не рву на вас платье… Значит, я добрый, психиатрический. И давайте попросим секретаря зафиксировать данное обстоятельство в протоколе.

Вендулка. По-моему, это секретарша.

Оперуполномоченный. Да что вы говорите?! А я на прошлой неделе вступил с ним в интимную связь и долго переживал, что потерял сексуальную ориентацию!

Секретарша. Подонок!

Оперуполномоченный (Cекретарше). Люблю – не могу, люблю – не могу, люблю – не могу! (Вендулке.) Вот видите, какой я добрый! А мог бы взять наручники и приковать ее к батарее центрального отопления. А дальше…

Секретарша. Вы занимались этим на прошлой неделе! И по большей части – с батареей!

Оперуполномоченный. Вот почему меня посетили странные сомнения относительно собственной ориентации! Так это были не вы, а горячая батарея?! Ах, как она шкварчала, как шкварчала!

Секретарша. Негодяй!

Вендулка (как всякая порядочная подозреваемая, когда допрос превращается в бред сумасшедшего). Ну, я пошла!

Оперуполномоченный (Вендулке). До свидания!

Вендулка. Что, и задерживать даже не будете?

Оперуполномоченный (Вендулке). Нет! Сейчас только сделаю самый поганый фоторобот и развешу ваше изображение по всему городу.

Секретарша (доверительно). Он может.

Вендулка. Мерзость какая все ваши фотороботы! Ну, просто отвратительные рожи!

Оперуполномоченный. А я подпишу – «пани Вендулка», пани Вендулка. Пусть люди полюбуются.

Секретарша (доверительно). Он способен.