Под знаком Близнецов - Розамунда Пилчер

— Завтра после обеда.

— Хорошо. Тогда увидимся завтра вечером.

— Вы приедете на вечеринку?

— Если получится. А ты не хочешь, чтобы я приезжал?

— Хочу. Людей, которых я здесь знаю, можно пересчитать по пальцам, — поспешила добавить она, — а без вас их будет на одного меньше.

Ее ответ, видимо, позабавил Хью.

— Все будет хорошо, — сказал он, сел в машину и уехал.

Флора смотрела ему вслед, все еще несчастная, лишь слегка успокоенная и к тому же озадаченная. «Мои извинения подождут». За что он собирается извиняться? И почему откладывает? Поразмышляв с минуту над этой проблемой, Флора поняла, что не в состоянии с ней разобраться, и направилась в огород.

Наступила пятница.

Изабель проснулась под шум дождя. Дождь начался вчера вечером и шел всю ночь. Несколько раз ее будили удары ветра и стук дождевых капель по оконному стеклу. Она с ужасом думала о грязных следах, которые останутся на полу, когда все будут ходить туда-сюда, выгружая посуду, продукты и горшки с цветами из ардморской оранжереи.

Но в семь часов дождь прекратился. Изабель выбралась из постели (когда она снова ляжет, все будет уже кончено), подошла к окну, отдернула шторы и увидела жемчужно-серый туман над поверхностью моря и розоватые нити отраженных солнечных лучей. Островов не было видно; почти не слышался плеск волн о скалы.

Еще слегка моросило, но ветер стих. Изабель стояла у окна, не горя желанием начинать день, который, скорее всего, не закончится и к полуночи. Она знала, что надо выпить кофе, и бодрости прибавится. А после обеда приедет Энтони. При мысли об Энтони она сразу повеселела и поспешила в ванную.

Джейсон не хотел в школу.

— Я хочу остаться здесь и помогать. Я же должен участвовать в вечеринке, тогда почему мне нельзя помогать?

— Ты не обязан участвовать в вечеринке, — спокойно сказала ему тетя Изабель. — Никто тебя не заставляет.

— Ты могла бы написать записку мистеру Фрейзеру, что я нужен дома. Другим родители пишут такие записки.

— Я могла бы, но не буду. Доедай свой завтрак.

Джейсон погрузился в молчание. Предстоящая вечеринка его смущала, поскольку предполагалось, что он наденет килт и камзол, которые носил его дед, когда был мальчиком. Против килта он не возражал, но камзол был из бархата, а Джейсон считал, что это девчачий материал. Он ничего не скажет Дуги Миллеру про бархатный камзол. Дуги был на год старше и на голову выше ростом. У его отца есть собственный корабль, и он обещал взять Дуги в плавание юнгой. Мнение Дуги много значило для Джейсона.

Он доел яйцо и выпил молоко. Потом посмотрел на тетю Изабель и решил предпринять еще одну попытку.

— Я мог бы носить вещи. Помогал бы Уотти.

Изабель протянула руку и взъерошила его волосы.

— Да, мог бы, и делал бы это замечательно, но тебе нужно в школу. К тому же, после обеда приедет Энтони и поможет Уотти.

Джейсон забыл об Энтони.

— Он приезжает сегодня?

Тетя Изабель кивнула. Мордашка мальчика расплылась в широченной улыбке. Тетя улыбнулась ему с нежностью, не подозревая, что ее внучатый племянник уже строит планы, как заставить Энтони сделать оперение для стрел.

Некоторое время спустя у ворот Фернрига появился «лендровер» Анны Стоддарт. Он прогрохотал по выбоинам на подъезде к дому (и когда их только заделают?) и остановился на площадке из гравия рядом с синим фургоном, принадлежащим мистеру Андерсону из тарболской гостиницы. Входная дверь дома была распахнута. Анна вышла из машины и, сунув руки в карманы своей дубленки, поднялась по ступенькам.

Из холла уже вынесли лишнюю мебель и ковры. Миссис Уотти натирала паркет полотером, который гудел, как реактивный самолет. Изабель спускалась по лестнице, держа в руках стопку белых льняных скатертей и салфеток, а Уотти тащил из кухни корзину поленьев, чтобы положить у камина.

— Рада тебя видеть, Анна, — рассеянно сказала Изабель поверх стопки скатертей и, не останавливаясь, направилась в столовую.

Анна, не зная, что ей делать, пошла следом.

Изабель опустила свою ношу на большой стол, который был сдвинут в сторону и уже застелен красным фетром.

— Боже, какие тяжелые. Хорошо, что мы не пользуемся ими каждый день.

— Вы все так заняты… — проговорила Анна.

— Да, заняты… — Изабель взяла скатерть и встряхнула ее ловким движением тонких рук. — Ты привезла цветы, Анна?

— Да, «лендровер» забит ими, но мне нужно, чтобы кто-нибудь помог занести горшки в дом.

— Уотти тебе поможет. — Изабель расправила складки на скатерти и пошла на поиски Уотти. Анна побрела за ней. — Уотти! Миссис Уотти, а где Уотти?

— Где-то здесь.

Миссис Уотти повысила голос, чтобы перекричать рев полотера, но явно не собиралась отключать агрегат и заниматься поисками мужа.

— Уотти! А, вот вы где. Вы могли бы помочь миссис Стоддарт разгрузить «лендровер»? Ах, вы носите поленья. Я забыла. Хорошо, а где Роза? Миссис Уотти, где Роза?

— Понятия не имею, — ответила та, переходя в дальний угол холла.

Изабель раздраженно откинула волосы с лица.

— Я найду Розу, — поспешила сказать Анна. — Не беспокойтесь. Идите к своим скатертям.

— Наверное, она в гостиной. Уотти принес березовых веток, и Роза согласилась сделать из них букеты, правда, говорит, что никогда этим не занималась. Может, ты ей поможешь?

Из кухни появился мистер Андерсон из тарболской гостиницы, гордый возложенной на него ролью организатора банкета, и попросил Изабель уделить ему пару минут. Изабель, вздохнув, отправилась на кухню следом за мистером Андерсоном. Вспомнив об Анне, она обернулась.

— Извини, мне надо идти. Ты справишься сама?

— Не волнуйтесь, — сказала Анна. — Я найду Розу.

Все было как всегда. Анна помнила вечеринки в Фернриге с детства. Напитки и разговоры в гостиной, танцы в холле, ужин в столовой. Брайан считал вечеринки у Таппи скучными. Вечно одни и те же люди, в одной и той же одежде и ведут одни и те же разговоры. Но Анне это нравилось. Она не слишком любила перемены.

Ее радовали даже приготовления и связанный с ними хаос, поскольку она знала, что к восьми часам все будет готово к приезду гостей и ничего не будет упущено. Но только этот вечер будет не совсем таким, как все предыдущие, потому что на нем не будет Таппи. «Но она все равно будет присутствовать, — сказала себе Анна, — даже если не сможет стоять у лестницы в своем старинном синем бархатном платье и фамильных бриллиантах. У себя в спальне она будет слушать музыку и, может быть, выпьет немного шампанского, вспоминая…»

— Вы не могли бы подвинуться, миссис Стоддарт? — раздался голос миссис Уотти. — Я как раз собираюсь натирать этот участок.