Невеста с изъяном - Василиса Усова

Сейчас поднимусь. А вы… вы не знаете, зачем я ему понадобилась?

Ирвис тяжело вздохнул, и зашарил по карманам в поисках извечного платка.

– Он в таком настроении, что я не осмелился бы спрашивать. Отказался от услуг доктора Бертни, наговорил ему много… нелицеприятного. Я пытался его утихомирить, но понимаете… – он наконец нашел платок, и торопливо промокнул виски.

– Понимаю. – Эвелиса чуть склонила голову. Когда хозяин дома не в духе, слушать он никого не будет. Вот когда пригодилось бы присутствие Кладии, с ее ровным настроением и умением не замечать чужое недовольство. Как бы самой научиться так же…

***

Девушка поднялась по лестнице, и некоторое время стояла у двери, собираясь с духом. В конце концов стоит ли так уж бояться Арлена? Худшее, что он может сделать – это выгнать. Но теперь, у нее есть и запас монет, и теплая одежа, и даже человек, который может помочь с новым местом службы.

– Ваша милость, вы хотели меня вид… чтобы я поднялась, как вернусь?

– Эвелиса? – мужчина резко развернулся, и шагнул к ней, – Где вас демоны носили? Почему я был вынужден ждать вас столько времени?

– Я предупредила управляющего, что отлучусь на рынок…

К горлу привычно подступило чувство вины. Эвелиса сжала в пальцах конец косы, чувствуя, что находясь за порогом куда легче испытывать решимость, чем здесь, в сумрачной комнате.

– И ваши несомненно важные безделушки, нельзя было купить в другое время? – сквозь зубы спросил Арлен, пытаясь справиться с нахлынувшим раздражением.

– Безделушки можно было. А вот теплую обувь и теплую одежу – нет. – ровно ответила девушка.

Напряжение в груди чуть ослабило свою хватку. Ведь она же не сделала ничего предосудительного, так почему же должна за это извиняться?

– Можно подумать, до сегодняшнего дня вы разгуливали без одежды? – буркнул мужчина, все еще сжимая спинку стула. Однако его голос звучал уже чуть спокойнее. – Только не говорите, что у вас не было ни ботинок, ни полушубка. Не в простом платье же вы выходили на улицу?

На этот вопрос Эвелиса промолчала. Ни к чему с мужчиной тряпки женские обсуждать. Арлен негромко выругался.

– Понятно теперь, почему вы заболели. Хотелось бы еще знать, почему просто не сказали еще в начале зимы, что нуждаетесь в теплой одежде.

– Потому что это только мои заботы, и никого другого они не касаются. – Эвелиса переступила с ноги на ногу, – Вы ждали меня только для того, чтобы отчитать за отсутствие?

– Я? Гм… Нет, не для этого. Сядьте. – он взмахнул рукой, указывая куда-то между кресел.

Это уже становилось интереснее. Девушка аккуратно присела на самый край кресла, и плотно сцепила пальцы. Ее одолевали противоречивые чувства: жалость к Арлену, и в то же время желание постоять за себя, если мужчина снова опустится до грубости.

Хозяин дома вновь принялся ходить из стороны в сторону.

– Вы, наверное уже слышали, что я отказался от услуг доктора Бертни.

– Да…

– Еще бы! В этом доме ничего не скроешь. – Арлен шумно выдохнул, – Я слишком долго надеялся. А сейчас думаю, что пациенты вроде меня, это золотое дно. Готовы платить, верить в смутные обещания, и снова платить. Только все это бессмысленно! – он отшвырнул стул в сторону, и скрестил руки на груди, – Местный лекарь сказал, что по его опыту, люди вроде меня исцеляются редко. И почему-то ему я верю больше.

– Ваша милость… – осторожно подала голос Эвелиса, – Но ведь всегда есть шансы…

– Нет. – перебил ее мужчина, – Мне больше это не нужно. Я и доктора Бертни вызвал лишь для того, чтобы еще раз выслушать его лживые слова, и укрепиться в своем мнении. Нет смысла делать невыносимую жизнь еще более невыносимой.

Выговорившись, он замолчал. В наступившей тишине можно было различить, как падают за окном снежинки. Эвелиса встала со своего места, и чуть повернулась, чтобы находиться к собеседнику лицом.

– Вам нужно было с кем-то этим поделиться?

– И единственным подходящим человеком оказалась деревенщина, которая служит в моем доме, – дернул плечом Арлен.

Прозвучало даже не слишком обидно, видимо потому что было сказано без вдохновения.

– Пусть деревенщина, – спокойно согласилась девушка. – Если вам становится легче, когда вы выплескиваете свою боль на других, то можете выразиться еще более резко. Я стерплю. Только вы зря считаете, что ваша жизнь невыносима. У вас есть крыша над головой и люди вокруг, готовые исполнять любые ваши малейшие прихоти. Вы злитесь, что зависите от других? А ведь зависеть можно по-разному. – слова приходили сами собой, и каждое из них было пережито в глубине души множество раз, – По крайней мере вас не заставляют делать то, что противно вашей душе, и вам не приходится сносить дурное отношение, чтобы иметь самые простые блага, которых вы даже не замечаете.

Мужчина удивленно поднял голову. Казалось, он ожидал чего угодно, но точно не таких слов.

– Вы всего лишь повторяете то, что вам кто-то сказал.

– Воспринимайте это, как хотите.

Говорить то, что думаешь, оказалось не так сложно. Правда в этот раз Арлен ее слушал, а не перебивал язвительными замечаниями. Да и что еще можно сказать человеку, который хочет излить душу, но при этом явно не нуждается в советах, и не терпит жалости?

– Если доктор Бертни сюда больше не вернется, то что вы намерены делать дальше? – отважилась Эвелиса на еще один вопрос.

Арлен пожал плечами.

– Жить. Не думать о прошлом. Учить вас грамоте. При всех недостатках, вы чуть умнее тех, кто пытался служить здесь прежде. Особенно когда перестаете вести себя как безмолвная тряпка, и подаете голос. – уголки его губ дрогнули.

– Вы тоже бываете приятным человеком, когда… когда…

– Ну? – заинтересовался мужчина.

– Когда этого хотите. – закончила Эвелиса.

Все-таки подавать голос, и говорить гадости, это совсем разные вещи.

***

Ирвис уехал через пару дней, так и не получив толковых объяснений, зачем он так срочно понадобился. Разве что жалование служанке выдать, да некоторые счета оплатить. Так это можно было бы сделать и чуть позже, когда снега немного сойдут. С другой стороны, работа у него такая, не рассуждать, а делать то, что приказано.

Хорошо, что не пришлось задерживаться. И что служанка, найденная дамой Иридией, не только не сбежала, а вроде как