Артефактика. От теории к практике - Любовь Ремезова

Управляющий растерянно моргнул и встопорщил черные усы.

— Найдем, — уверенно заявил он тоном «даже если нет — из-под земли достанем».

За ту четверть часа, что я просидела в приемной кабинета управляющего, приходя в себя, отламывая мелкие кусочки от предложенной шоколадки и запивая ее холодным (от горячего я благополучно отказалась!) чаем, я успела о многом подумать.

Самым главным осознанием было то, что Максу сообщать о произошедшем категорически нельзя. Человек, притащивший на своем горбу ритуальную маску квакиутль только для того, чтобы с моей головы не упал лишний кудрявый волосок, их ведь тут поубивает всех, к бесу. Но это даже и не важно. Что важно — он почти наверняка больше не пустит меня работать в шахте. А этого я ему точно не прощу!

Значит, о маленьком приключении, сопровождавшем поиски измерителя, надо умолчать. Вот только что будет, если он узнает от кого-то другого?

Воображение живо нарисовало красочное отсечение моей непутевой головы.

Нет, плохая идея.

Но не рассказывать же?

Мучительные размышления прервало появление управляющего с измерителем в руках.

— Вот, мастер Аттария, нашли! — радостно объявил он, присаживаясь рядом. — Может, вам еще что-то нужно?

Я помотала головой, разглядывая лимон на дне чашки.

— Мастер Аттария. — В голосе мужчины послышались знакомые вкрадчивые нотки. — Честно говоря, не знаю, как это и сказать… у меня к вам будет очень деликатная просьба.

Так. Что-то начало мне не очень нравится.

— Видите ли, — продолжал господин Дайн. — Случившееся сегодня в шахте — это выходящая за любые рамки, но все-таки случайность. Я вам клянусь, что подобного не происходило ни разу за те семь лет, что я занимаю этот пост. Да и можете хоть всех работников опросить — они подтвердят.

Я кивнула — верю, еще не совсем понимая, к чему он клонит и какова же будет просьба.

— Так вот… — Мужчина вздохнул. — Может быть, мы можем как-то уладить это между нами и не ставить мастера Шантея в известность насчет случившегося?

Мне послышалось? Неужели есть шанс не рассказывать Максу о происшествии? Я удивленно вскинула глаза на управляющего, но тот мое удивление, кажется, истолковал по-своему.

— Поймите меня правильно, мастер Аттария. Эта экспертиза для нашего месторождения значит очень много, и мне не хотелось бы сорвать ее из-за такого досадного инцидента, который больше никогда не повторится. В свою очередь, я мог бы…

Погодите. Про экспертизу я совершенно забыла. А ведь если бы в лифте оказалась не я, а группа шахтеров, то могла бы случиться авария и посерьезнее, с жертвами и, не дай боги, смертями… и это на шахте, где мы сейчас рассматриваем возможность повышения статуса.

Я прикусила губу. Во мне боролись два одинаково сильных желания: утаить от Макса случившееся и тем самым обеспечить себе дальнейшую беспрепятственную работу или же рассказать все как есть, потому что в нашем деле этот «инцидент» значение играл достаточно большое.

— Хорошо, — наконец приняла решение я, и управляющий ощутимо воспрянул духом.

— Но я рассчитываю, что вы предоставите мне отчет по итогам расследования. Ведь расследование будет проведено самым тщательным образом, верно? — с нажимом спросила я.

Управляющий рассыпался в заверениях, что именно так оно и будет. Я встала. Мышцы все еще подрагивали, но внешне вроде бы ничего не было заметно.

— Мне надо вернуться в шахту. Мастер Шантей ждет.

Управляющий тоже поднялся, протягивая мне измеритель, про который я едва не забыла.

— Как вам будет удобно, чтобы я передал подарок? — вдруг поинтересовался он.

— Подарок? Какой подарок? — озадачилась я.

— Ну как же, — кустистые брови чуть приподнялись. — Знак моей признательности о сохранении нашей маленькой тайны.

В памяти промелькнуло, что и впрямь, пока я судорожно размышляла о том, как поступить, господин Дайн вещал что-то про «скромное вознаграждение за прекрасную работу в каратном эквиваленте, конечно же». О боги, вранье враньем (нет, определенно «наша маленькая тайна» звучит лучше), но до взяточничества я еще не скатилась.

— Забудьте, — произнесла я, стараясь говорить твердо и выглядеть полностью уверенной в своей правоте. — И постарайтесь не ставить меня больше в неловкое положение столь… компрометирующими предложениями.

Я поудобнее перехватила измеритель рукой и стремительно вышла из кабинета.

А спустя несколько минут я стояла в паре метров от клети и понимала, что в таком чудесном плане — скрыть от Макса произошедшее и продолжить спокойно работать — был один большой прокол. При одном взгляде на эту деревянную коробку в душе зарождался неконтролируемый ужас.

Я сглотнула и медленно двинулась вперед, вцепившись в измеритель, как в спасательный круг.

Провал шахты страшил чернотой. Клеть выглядела хлипкой и ненадежной. Ноги подкашивались. При воспоминании о поскрипывании тросов над головой и жутком щелчке хотелось рухнуть в обморок.

Но еще больше, чем спуск, меня пугала мысль, что, если я не смогу сейчас себя заставить спуститься вниз, не смогу уже никогда. А это несмываемое пятно на репутации. Кому нужен специалист, который всего боится? И кому нужен артефактор, не способный выполнять самые ответственные работы? Второсортный мастер.

Так что — да, спуск меня пугал. Но профнепригодность пугала гораздо больше.

А потому провожаемая сочувственными взглядами охранников я, зажмурившись, шагнула в клеть.

Сухо щелкнули замки. Двери зафиксированы. Глухой голос в переговорник — «Вторая кабина. Спуск». Шелест тросов, поскрипывание. Белый яркий дневной свет в какой-то момент погас и тут же сменился более тусклым и желтоватым искусственного освещения. Малейший крохотный рывок троса вызывал желание сползти на пол клети и завыть в голос, а лучше заколотить по двери с воплями «выпустите меня отсюда-а!». И когда она наконец остановилась, а я вывалилась в объятия дружелюбной охраны, было ощущение, что я заново родилась.

На подходе к штреку, где должен был работать Макс, я надолго остановилась, собираясь с духом и приходя в себя.

Все хорошо, Нинон. Все хорошо. Не говорить ему будет лучше для обоих.

Заслышав шаги, мастер выпрямился и с улыбкой пронаблюдал за моим приближением.

— Я подышала свежим воздухом. — С этими словами я торжественно вручила ему измеритель. Улыбка превратилась в широкую ухмылку.

— Что это? — Его пальцы вдруг взметнулись вверх, отводя со лба короткую кудряшку челки.

— Что? — удивилась я, вскинула руку и провела по коже.

Ай, щиплет! Демон, крепко же меня о стенку лифта приложило.

— Ерунда, — беспечно отмахнулась я, внутренне холодея от ужаса. — Торопилась назад, открывала двери клети лбом.