Рыцарь без позывного III - Бебель

для погибшей, я прикусил губу и начал просовывать больную руку в предоставленный Геной рукав.

Можно до рассвета стоять над трупом сироты и вспоминать истерзанного гвоздями дезертира, промерзшие трупы в хуторе или ополовиненное лицо «микрофонщика». А можно перестать жаловаться на судьбу и заняться делом! Черта с два я стану дожидаться утра и упускать драгоценное время. Особенно, когда у меня есть куча знакомых бородачей только и ждущих, когда им покажут пальцем и скажут «Фас!».

Если уж спасатель из меня, как из говна граната, так может хоть палач выйдет? Я с огромным удовольствием посмотрю, как эту бледную тварь насадят на рогатину по соседству с братом. А потом еще и Эмбер насажу. Правда уже не на рогатину, но она запомнит надолго. Пора уже кончать с этой херней, иначе, чует моя задница, эта херня закончит со мной.

Глава 18: Друзей тоже.

По обыкновению тихий и пустынный тупик окраинной улицы сегодня походил на провинциальную воинскую часть, обрадованную новостью о скором строевом смотре. Сонные зеваки толпились на почтительной дистанции, с интересом наблюдая за внезапным фаер-шоу, разрезавшим морозную зимнюю ночь. Сияя лампами и факелами, бородатые стражники водили причудливые хороводы вокруг притихшего двухэтажного особняка. Безумная пляска то появляющихся, то исчезающих теней на ровной вагонке, отражаемые от защищенных решетками окон всполохи бесчисленных огней, равно как и забористая ругань северян оставляли антикварный салон совершенно равнодушным.

Ни нервно колыхнувшейся занавески, ни скрипа половицы, ни лучика ночной лампы — ни-хре-на. То ли у этих вампиров яйца из стали, то ли они слишком заняты накрывая на стол и стряхивая пыль с фужеров, предвкушая грядущий пир. Какие-то у меня нехорошие ассоциации появляются. Уж слишком скотобойню в озерной деревушке напоминает. Как бы бородатых в расход ненароком не вывести...

Долбаный мирок! Сначала у них демонов «не было», теперь вампиров. Даже думать не хочу, какой еще срани у них «не водится».

Одно радует — вместе с этим ворохом выдуманной нечисти в комплекте идут и хитрожопые ведьмы.

Даже до такого идиота, как я, уже дошло, что Киара спланировала эту ночь с самого начала. Увидав мою подозрительную рожу и кисет с кристаликами, кровососы должны были занервничать и попытаться меня шлепнуть от греха подальше — и тут бы в дело вступила лавандовая ведьма.

— Вот почему она со мной в одной койке ночевать порывалась... — кивнул я своим мыслям, глядя как северяне тащат пару осадных лестниц, доставшихся от барона и позаимствованных с городской стены.

Хорошо же Киара этих кровососов знает. Даже слишком. Походу, дед не единственный двойной агент в этом городе.

— Сир? — оруженосец отвлекся от разглядывания устроенного бородачами цирка и переключился на меня. — Вас беспокоят боли? Желаете макового молока?

— Не, я и без того дурак, обойдемся без допинга. — поморщившись от боли в плече, я решительно отказался от протянутой склянки с мерзкой белой жижей экстремально наркотического свойства.

Чертова ведьма! Сначала пытаешься ее убить, потом прогнать, затем уломать, а не успеешь оглянуться, как начинаешь выискивать в толпе зевающих горожан ее бледную моську. Чтож она такая обидчивая... Подумаешь, клинками в нее тыкал — я так со всеми женщинами поступаю! Я контуженный, у меня и справка есть!

Ай, ладно, поздно уже голову пеплом посыпать.

Что же она дальше планировала? Зачем собиралась использовать меня как наживку, выманивая кровососку из антикварки? Они хотела ее убить, допросить, завербовать, или разобрать на органы?

А самое главное — дальше-то что делать? Я точно поступаю правильно, устраивая облаву на салон, или мне стоило сыграть в дурака и сделать вид, будто не узнал посетившую мои покои ночную фею?

Впрочем, в такую тупость даже в моем исполнении никто не поведется. Особенно, если большая часть населения этого сказочного мирка свято убеждена, что я дофига хитрый, просто прикидываюсь. Несчастные засранцы даже не представляют, в руках какого психопата оказывалась судьба их городишки.

Короче, все как всегда — вопросов много, ответ один: импровизируй, выкручивайся да постарайся не сдохнуть в процессе. Надо бы реально слабоумие и отвагу за девиз взять.

От разглядывания лиц любопытных штатских, меня оторвал звучный грохот и приглушенная брань. Кляня некоего «кукушонка» за «паршивый совет» пяток бородачей ломали осадную лестницу о крепкую лакированную дверь.

Нет, это уже даже не смешно!

— Вы че творите, обмороки?! Смерти моей хотите?! У меня и так глаз дергается!

— Дык ты же сам велел токмо лестницы тащить! — запротестовал рыжий сотник, отвлекаясь от командования своими клоунами. — Я говорил — таран мастерить, а ты «времени нет, лестницы тащите»!

— Так не двери же ими ломать! Второй этаж, придурок! Штурм с последнего этажа начинают! Ни разу про антитеррористическую операцию не слышал?! Одна группа сверху, другая через окна!

И так шухер на всю округу поднял, теперь еще и через парадный вход ворваться хочет. Я еще в прошлый раз успел оценить мощный засов на этой двери — ее только если цепями выдирать.

Поглядев на балкон второго этажа, сотник неопределенно дернул густой бородой:

— А подпалить не проще? Выкурим и вся недолгая — к чему эти хитрости? Я мужиков пущу, а их ножом под ребро подкараулят. Может — ну его в баню, а?

Объяснять закоренелому расисту про трех авантюристов, о которых упоминала Эмбер было абсолютно бессмысленным занятием, а поэтому пришлось сыграть на банальном: «ты правда хочешь, чтобы они так легко отделались?».

После свистопляски с отравленными припасами и едва не вспыхнувшим бунтом, у сотника накопилось слишком много близких сердцу слов, с которыми он очень спешил познакомить диверсантов. Задумчиво поиграв бровями, он решительно кивнул и отправил одноглазого дружинника с парой самых крупных городовых ломать дверь на балконе.

Мне захотелось проворчать что-нибудь едкое про его готовность рисковать жизнями солдат ради своих интересов, но понимание, что я ничем не лучше заставило подавиться приливом собственной праведности.

Пока первая группа гремела на втором этаже, остальные тщетно пытались выдрать решетки с красивых окон. Немногочисленных казенных рогачей сожрали еще во время моего похода за водорослями, а силенок высоких мужиков явно не хватало. Деревянный фасад оказался не более чем косметикой, а настоящий корпус здания держался на чем-то значительно более крепком, во что и были посажены прутья. Бетон, кирпич или еще какая хрень.

Прикинув хрен к носу, я взял оставленный дружинником плащ и уединился с ним в переулке, стараясь игнорировать недоуменные взгляды северян.

— Настучишь одноглазому — скажу