Свиданье с Богом у огня. Разговоры о жизни, любви и самом важном - Татьяна Устинова

а борт военный, сплошь люди в погонах, «представители заказчика», как тогда называли сотрудников Министерства обороны, а на дворе ночь, а двигатели воют, а сидеть в «транспортнике» – транспортном самолете – нужно на длинных деревянных лавках, недолго, часа четыре с половиной, может, и неизвестно еще, будет «болтанка» или нет, а из всех «удобств» – одно ведро в закутке рядом с пилотами.

И год 1965-й, и маме моей 26 лет, и она такая хорошенькая, кудрявая, застенчивая, что за ней с места в карьер начинают ухаживать все «представители заказчика», а тут папа, он же ее провожает! И все знают, что планируется «старт», но делают вид, что не знают!.. Гриф «два Семена», «сс» – «совершенно секретно».

Почему-то особое отношение к этому дню и к маминому участию в освоении космоса у Женьки, моего мужа. Зять поздравляет тещу изо всех сил, по-моему, несколько раз букеты даже из командировок присылал, не знаю, как ему это удавалось. Мне, к примеру, никогда не присылал!

…Тем солнечным и прекрасным апрельским утром я проснулась очень озабоченная. Что-то с вечера я планировала, придумывала, и очень важно все это было осуществить! Деловая до невозможности, да еще в дурном настроении, я вышла из спальни и обнаружила, что муж мой куда-то собирается, уже одетый стоит.

Позвольте, что такое?! Мы же с вечера решили, что нам нужно… Мы же всю неделю планировали, что заедем… Мы же вчера договорились, что сразу, как встанем…

Тут выяснилось самое страшное – кофе он уже выпил, и я теперь должна пить этот самый кофе одна!.. Да ну тебя к шутам! И зачем ты нацепил этот ботинок – муж мыкался в прихожей в одном ботинке. Ты вчера гулял с собакой, на ботинках теперь по пуду грязи, посмотри, что на полу! Мне опять все это мыть?! Я устала за всеми вами бесконечно все мыть, мойте сами! Снимай эти башмаки и надевай другие!

Он снял эти и надел другие. Ни слова не говоря.

По сценарию, он уже не должен никуда ехать, мы же ссоримся, он теперь должен сначала меня утешить, а уж потом ехать, но он уехал.

Так и не сказав куда.

Злая, как мегера, я послонялась по дому. Никого нет. Дети кто в школе, кто по своим делам. Кофе со мной пить некому. Плитка под дверью напоминает вход в коровник, и стоит одинокий ботинок с пудом засохшей глины по периметру.

Я притащила ведро и стала мыть ботинок. Один.

Тут позвонила мне мама. Я держала телефон плечом, руки у меня были мокрые и в глине.

– Танюш, – весело сказала в телефоне мама, – ну какой у меня праздник! Вот тебе спасибо!

Я мрачно осведомилась, за что мне спасибо.

– Как?! За поздравления! Приехал Женя, привез мне такой роскошный букет тюльпанов и передал от тебя поздравления!

Я уронила ботинок в ведро.

– Спасибо вам обоим! – продолжала ликовать мама. – Как я люблю День космонавтики.

Ну конечно! Сегодня же 12 апреля! Как это я забыла, дура?..

– Вас никогда не обижали мужчины, – сказали мне две дамы на пляже. – Вот поэтому вы и пишете про них всякие благоглупости! Благородные они у вас все, замечательные. Просто у вас опыта никакого нет!

Надо сказать, что муж мой в некотором отдалении делал стойку на руках – чтобы поразить мое воображение, – и дамы немного мешали мне поражаться и считать вслух, сколько еще простоит.

Заранее было уговорено, что стоять он будет на время, и я утверждала, что больше пяти секунд – ни за что, а он возражал, что даже десять для него – раз плюнуть.

Дамы некоторое время совещались, и я видела, что они совещаются, подойти или не подходить, а когда он встал на голову, все же решились.

В связи с дамами стойка на руках утратила всякий смысл, и муж плюхнулся задницей на песок, отряхнул ладони и стал кидать камушки в лохматую воду, от которой тянуло ледяным балтийским ветром.

– Вы просто не знаете мужчин, – продолжали дамы с надеждой. Им хотелось, чтобы я их разубедила. – А они все… подлецы и негодяи.

– Садитесь, – предложила я им и подвинулась. У нас был с собой туристский коврик. В Прибалтике в мае месяце на песке не посидишь, холодно.

Дамы потоптались, потом чинно уселись, и мы стали смотреть в море.

Разговаривать о том, что все мужики – сволочи, мне не хотелось. Мне хотелось смотреть в море, а еще лучше – кидать камушки.

…Не знаю. Не знаю.

Конечно, меня обижали мужчины, а как же иначе!..

Папа обижал часто, не понимая, что обижает. В детстве наказывал не по делу, в отрочестве подозревал в разных грехах, которых я отродясь не совершала. Кавалеры обижали. На каких-то танцах, помнится, кавалер бегал от меня. Я вознамерилась пригласить его на «белый танец». Он в ужасе убежал, а я побежала за ним, представляете?

Обижали начальники, особенно один старался. Он сказал мне, когда увольнял: «Вы меня раздражаете!» И я очень страдала, ужасно просто.

Очевидно, дамы имели в виду совсем не это или не совсем это.

Очевидно, дамы имели в виду такие страдания, от которых жить невозможно и хочется перестать жить. Не перестать страдать, а перестать жить.

Жить мне хотелось всегда, это правда.

Мой дед Михаил Иосифович однажды дал мне бесценный совет, которому я, как это ни странно, всю жизнь следую. Совет настолько прост и действенен, что и следовать ему просто, и действует он безотказно.

Для общения и для жизни, сказал как-то дед, следует выбирать порядочных людей. Не стоит тратить время на непорядочных.

Со мной рядом нет никаких сволочей, они где-то за границей круга. А тут, поблизости, исключительно порядочные.

Не только муж-то!.. Еще начальник в издательстве, и начальник на радио, и коллеги по телевизионной программе, и друзья-врачи, и приятели-чиновники. Они порядочные мужики. Бывает, что и они меня обижают, и я обижаюсь, но это не смертельно – нет, не смертельно.

– Опыт у меня есть, – сказала я дамам наконец. – Подлецов возле себя не держу, ну их на фиг.

Дамы посмотрели на меня.

А я пошла к Женьке кидать камушки. Нужно так кинуть камушек, чтоб он блинчиком проскакал по воде как можно больше раз.

Он утверждал, что у него получится восемь «блинчиков», а я возражала, что не больше четырех.

Я стараюсь хорошо писать – умно, зажигательно! Стараюсь делать это вовремя. Стараюсь никого не подводить, везде успевать, сценарии телевизионной программы, которую веду, выучиваю почти наизусть, вызывая веселый, задорный смех редакторов. Они не очень понимают, зачем я это делаю, но я делаю! Я стараюсь быть хорошей женой, умной матерью, внимательным собеседником.