Алмазный город - Лариса Шкатула
Шрифт:
Интервал:
Религия солнцепоклонников отличалась некоторыми запретами для посвятивших себя её служению. Женщин разрешалось любить, но нельзя было иметь семью. Разрешалось любить вкусную еду, носить драгоценности – любовь к ним даже поощрялась, ибо имеющий их в достаточном количестве отличался от сотоварищей, как Георгиевский кавалер от солдат, не имеющих воинских наград. Драгоценностями одарялся всякий, оказавший ту или иную услугу Аралхамаду. Таких посвящённых всемогущий маг одаривал самолично; особо отличившийся мог выбрать драгоценность прямо в сокровищнице.
Посвященные друг другу не завидовали, но к полезным деяниям стремились. Сокровища давали человеку ощущение свободы и собственной значимости. Когда солнцепоклонник умирал, заработанные им драгоценности возвращались в сокровищницу.
За двести лет существования случаев воровства из сокровищницы не отмечалось. Правда, и количество своих богатств солнцепоклонники знали лишь приблизительно. Вначале их считали скрупулезно. Была даже такая обязанность – хранитель сокровищ, который вёл им строгий учет. Но зачем учитывать то, что лежит почти без движения? То есть за поступление спрашивали строго вырабатывать рабы должны были не меньше установленной нормы, а дальше…
У каждого из посвященных была своя шкатулка и каждый мог одарить её содержимым любимую женщину, как считал нужным. Тем более что после её смерти все возвращалось к хозяину, а после его ухода в мир иной – опять в сокровищницу. Этакий блестящий самообман.
Алимгафар впервые подумал об этом и удивился, что раньше ничего подобного ему и в голову не приходило. Он восхищался лишь щедростью всемогущего. Может, потому что прежде свобода не вставала перед ним так отчетливо. И никогда прежде он не думал о том, что подарить своей первой девушке в ночь посвящения его в мужчины.
Недавно, когда он опускался в сокровищницу с магом – им предстояло взять золото и необработанные алмазы, чтобы обменять на действующую в России денежную валюту, – Саттар-ака, обводя руками полки, на которых грудами были навалены женские украшения, сказал:
– Ты сможешь взять для подарка девушке, которая первой подарит тебе минуты блаженства, любое приглянувшееся украшение!
Кое-где по коридору, которым они спускались в сокровищницу, встречались человеческие кости и черепа. Всемогущий уже давно не обращал на них внимания, а Алимгафару всегда при взгляде на них становилось не по себе. Как-то он предложил:
– Саттар-ака, может, распорядитесь, и их уберут?
Всемогущий посмотрел на него как на несмышленыша, даже с некоторым сожалением за его непонимание.
– Кости всегда здесь лежали и будут лежать. Как напоминание!
– Об этих людях?
– Нет, о людской жадности и глупости, которая так невысоко ценит великий дар – свою собственную жизнь. Все они стремились сюда. Для чего? Взять то, что им не принадлежит. Золото ослепило их, а камни лишили разума – нельзя украсть у Бога!
Когда Алимгафар был гораздо младше, он как-то спросил у мага, который тогда ещё был посвященным шестой ступени:
– Все, кто здесь живет, любят Арала?
– Увы, не все постигают и принимают истинную веру!
– Почему же они отсюда не уходят?
– Не могут. Аралхамад – это навсегда!
Подросток всё же не мог поверить такому категорическому утверждению.
– А если они очень постараются?
– Всё равно щит их не пустит.
Вместо щита Алька представил себе решетку с зубьями, которая поднимается и опускается по необходимости.
– Этот щит – металлический?
– Щит магический! И в том, Алимгафар, его необычность, что щит невидимый. А поставлен он был двести лет назад великим магом Валтасаром.
Саттар-ака не видел ничего необычного в том, что мальчишка любопытен. На то он и мальчишка, и охотно рассказывал ему обо всём. Обо всём, о чём можно было рассказывать.
– Щит, друг мой, невидим глазу… как туман. Нет, скорее, как ядовитый газ, что стелется над болотами. А ещё точнее, как сон: его вроде нет, но он есть…
Всемогущий рассмеялся над собственными неуклюжими сравнениями.
– Каждый человек, который вступает на территорию щита, теряет себя. Теряет своё "я". Он перестает думать, соображать, ему не хватает воздуха и жуткий страх овладевает им. Некоторые от этого страха умирают на месте. Другие теряют сознание. Их потом вытаскивают слуги Арала. Но наказание для ослушников одно: нижний этаж, колодки, жизнь, которую охотно меняют на смерть. На жертвенном алтаре.
– Неужели никто никогда сквозь щит не прорывался?
– Никто. Некоторым удавалось выйти, когда щит снят, но таких слуги Арала, специально обученные поиску, всегда находили. А у беглецов, покинувших Аралхамад, участь одна – смерть!
Алька содрогнулся. Выходило, что прав Саттар-ака. Теперь, повзрослев, он знал, что побегов не было так давно, что выходящие на дежурство у щита относились к своим обязанностям не слишком дотошно. Всемогущий получил от своих предшественников целую систему, позволяющую скрывать от младших посвященных время, когда защита барьера снята. Посвященные узнавали о своем дежурстве обычно в самый последний момент, но и тогда не знали, в какой из четырех часов их бдения защита барьера снята. Более того, часто дежурство было просто отвлекающим, то есть щит был закрыт, а посвященным позволялось думать, что в какой-то час он может быть и открыт. Кроме того, маг мог и подстраховывать дежурных ещё одним караулом, но в другом месте. Словом, это было так сложно, что ни у кого просто не возникало желания эту систему определять. Тем более что на дежурство разрешалось брать кости, еду, а кое-кто для таких целей заначивал вино, так что бдение было необременительным и позволяло неплохо провести время и даже свободно поболтать, потому что подслушивать здесь или подсматривать было просто неоткуда.
В тот день, когда на курьеров Аралхамада напала уфимская милиция, маг сообщил Алимгафару время открытия коридора для обратного пути. Прежде о том знали лишь его сопровождающие. Как чувствовал! Или ощущал своим "третьим глазом": может произойти неладное…
Сейчас Алимгафар еле дождался времени, когда он смог подняться и, не привлекая внимания, позвать Батю для помощи в кухонных работах.
– Молодец, сынок, – торжествовал тот, толкая перед собой тачку с углем для топки печей. – Мы уйдем отсюда так, что ни одна собака нас не найдёт, поверь старому следопыту!.. Осталась самая малость…
Алимгафар похолодел. Он чувствовал, что Батя-таки решится на опасное предприятие.
– Батя, разве не о свободе ты мечтал все эти годы? – проговорил он тоскливо. – Чего тебе ещё надо?!
– Сокровищ! – оскалил зубы бывший контрабандист. – Неужели я потерял пять лет жизни лишь для того, чтобы уйти отсюда голым и босым?
– Но ты же говорил, что у тебя кое-что припрятано.
– Кое-что – мне мало! Мало для того, чтобы забыть весь этот подземный ужас! Они должны сполна заплатить за все… Ты подробно рассказал, каких мест касается всемогущий, спускаясь в сокровищницу. Я их заучил и теперь с закрытыми глазами смогу пройти по его следам.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!