Бунтарка - Линетт Тиган

ещё не заслужила подобное право после своего заезда, — хмыкает Кир.

— Зануда, — показываю ему язык и всё-таки у меня получается вылезти из-под его горячего тела и перекатившись по кровати, встать. — С тебя кофе и никакого совместного душа! — я насмешливо угрожаю Бессонову пальцем, когда он хищно оскалился.

— Это кто ещё из нас зануда? — летит мне в спину, когда я прячусь в ванной комнате и в этот раз предусмотрительно запираюсь.

Но, почему-то, стоя у двери, ловлю себя на щекотливой мысли — правда ли я хочу принять душ одна?

* * *

Я очень быстро съела сочный зажаренный стейк и салат, выпивая почти графин апельсинового сока, пока Кирилл задумчиво сидит напротив, не в силах одолеть яичницу с беконом.

— Ты просто голодный монстр, — заявил парень, смеясь, когда я просматриваю меню. — Заказать десерт?

— Какой ты сегодня такой любезеный! — я указываю пальцем на мороженое с орешками, шоколадом, ломтиками ананаса, банана и клубники. Официант принимает заказ. — Кир, с тобой всё в порядке? Обычно у парней аппетит больше, чем у девушек, — я указываю на его наполовину съеденную яичницу и не тронутый шницель с картошкой.

— Я хотел с тобой поговорить… Насчет Тимофея Фирташа… И Ковалёва тоже, — напряженно говорит Бессонов, отчего я закатываю глаза.

— Разве мы это не обговорили вчера? С Фирташем — не кататься без защиты, а с Ковалёвым быть внимательной, — вспоминаю я вчерашний разговор на кухне, но моё внимание больше привлекает мороженное, чем разговор.

— С Фирташем у нас давно нерешенный конфликт. Раньше мы избегали друг друга, но теперь у нас есть точка соприкосновения — ты, — парень отпивает сок. — С Ковалёвым сложнее. Он начал лезть в наши с тобой отношения, на этой почве у нас возник конфликт…

— Может, вопрос не в них, а в тебе? — насмешливо замечаю я, но Бессонов остается серьезным. — Ты сам бываешь конфликтным и довольно надменным.

— Ты так думаешь? — он так удивляется, словно я первая, кто говорит ему подобную характеристику.

Пожимаю плечами.

— Я думаю, что вы, парни, разберетесь со своими проблемами самостоятельно. Тимофей от меня отдалился, когда я начала с тобой общаться, но мы иногда переписываемся и встречаемся в университете. С Ковалёвым мне больше не о чем общаться, — запиваю сладкий десерт соком. — Он для меня просто твой друг.

— Ковалёв мне не друг, — угрюмо уточняет Кирилл. — Я хочу сказать, что не позволяй кому-то лезть в наши отношения. Лучше поговори со мной, ладно? — парень накрывает мою руку своей рукой, проникновенно заглядывая в глаза. — К нам сейчас направлено много внимания, поэтому всё нужно воспринимать с холодной головой.

— Это правда, что ты увёл девушку у Тимофея? — стараюсь немного сменить радиус нашего разговора.

— Делать мне больше нечего, чтобы после Фирташа подбирать остатки, — фыркает парень, показывая свою брезгливость. — Но да, у них были какие-то отношения. Я это узнал, когда этот недоумок устроил со мной драку в универе. Вот только какая уважающая себя девушка будет прыгать из постели в постель? Обычная шлюха, которая привлекла внимание Фирташа, — грубо высказывается Кирилл.

— Вы, парни, тоже непостоянные, — вступаюсь я за достоинство девушек. Мне ли не знать, сколько их было у Тимофея? А сколько их было к самого Бессонова? То-то же!

— Вот ещё, — закатывает глаза Кир. — У меня либо есть отношения и они серьезные, либо их нет и все ради потребности. Я никогда не принуждаю девушек ложиться под меня.

— Со мной ты весьма настойчивый, — лукаво улыбаюсь, смотря на парня.

— У меня на тебя грандиозные планы, Лиса. Мы начали отношения и поверь мне, об этом узнают все. И предупреждаю — я довольно ревнив, так что за твои обжимания с Фирташем он может словить фингал.

— Какой ты суровый, — не могу скрыть улыбку. — Попробуй мороженное. Такое вкусное! — я подхватываю ложечку и сую её в рот Кирилла, который едва успевает вовремя среагировать. Он пробует, но в лице совсем не меняется. — Я тоже ревнивица. Так что, если ты кого-то из девушек усадишь на байк или начнешь тесно общаться — я вырву ей все патлы.

Несмотря на угрозу и предупреждение, говорю я это доброжелательно.

— Договорились, — во взгляде Бессонова что-то заметно меняется, и он расслабляется.

— Ты помнишь, что на следующей неделе мы должны сдать курсовой? Нам нужно его доработать, — напоминаю я парню.

— Нельзя думать об учебе, когда ты не в универе. Это вредно для мозгов, — Кир всем своим видом показывает, что тема учебы нагоняет на него тоску.

— Правда? И о чём же мне думать? — я ставлю локти на стол, склоняясь над ним, этим действием оказываясь ближе к Кириллу.

— Как это о чём? Только обо мне, особенно, когда мы рядом, — он тоже наклоняется и подцепляет мой подбородок пальцами, потянувшись за сладким поцелуем, но мы оба вздрагиваем от громкого покашливания над нашими головами.

— Я могу поинтересоваться, что здесь происходит? — его голос суров и с охрипшим баритоном. Вздрагивая, я мгновенно приклеиваюсь к спинке стула, расширив глаза в удивлении.

— Папа? — я почти пропищала в исступлении уставившись на отца, который без какой-либо злобы, но с очень большим интересом разглядывал меня и Кирилла. — Эм… Татьяна Александровна? — я встала из-за стола, наверное, из-за привычки, когда возле отца заметила свою преподавательницу, которая слишком уж широко мне улыбнулась.

Бессонов поднялся вместе со мной, удивлено поддавая руку моему папе, который скептически пожимает его ладонь.

Я знаю, что он одобряет мой выбор. Он всё ещё сощуренно глядит на меня, но папа тот еще затейник и не выдает тот факта, что рад моему очевидному союзу с Кириллом Бессоновым.

— Добрый день, Антон Михайлович, — Бессонов здоровается с моим папой крепким рукопожатием, которое, на мой взгляд, немного затягивается. Женщине он просто любезно кивает. — Добрый день и вам, Татьяна Александровна, — осторожно здоровается с нашей преподавательницей мой… Парень? Мне его теперь так называть?

Слишком непривычно. На языке автоматом уже крутится «Кир» или «Бес», но не как не «мой парень».

— Добрый-добрый, ребята. Виделись уже сегодня, — она расслабленно улыбнулась, покосившись на моего отца.

Последнее время эта женщина снизошла ко мне, и даже сейчас прикрывает нас, прогульщиков, перед моим отцом. Мне это действительно не послышалось?

Я только сейчас понимаю, что они вроде как пришли в кафе вместе, но для чего?

— Пап? — я озадаченно перевожу взгляд с него на своего преподавателя и обратно.

— Мы как раз только что говорили о тебе, Василиса. Татьяна… Андреевна очень хорошо отзывается о тебе и рассказала о том, как ты получаешь только превосходно по экономике. Я очень горжусь тобой, принцесса, — он целует