Взлетают голуби - Мелинда Надь Абони

«Эль Зак», так называется кафе, держат его испанцы, супружеская пара с тремя детьми; мы с Номи входим, взглядом ищем свободные места, усаживаемся, заказываем два двойных эспрессо, рассматриваем обстановку, мебель, наши взгляды притягивает кофеварка, ручки, не автомат! Тут же определяем, хорошая ли вентиляция, что написано в меню и на карте вин, а ты видела, сколько стоит капучино? – да, на пятьдесят раппов[97]дороже, чем у нас; и, конечно, оцениваем, вкусный ли кофе, и если вкусный, то кто поставщик – погружаемся в мир, который давно уже стал для нас общим, – ну что, проснулась? – спрашивает Номи, когда мы, выпив кофе, расплачиваемся, да! Мы встаем, помахав на прощание супругам, и, выйдя за дверь, задерживаемся на секунду, посмотреть часы работы, рабочий день у них длинный, переглядываемся мы, арендная плата наверняка огромная! Мы с Номи переходим Вестштрассе, разглядываем витрину стекольщика, цокаем языком, как рискованно расположен хрупкий товар, хозяин, видно, был прежде канатоходцем, говорю я, и мы идем дальше, я показываю Номи все, что уже успела открыть в окрестностях; прекрасный детский сад, антикварную лавку на Идаплац, которую держит скупой на слова, но любезный чех, лавку биопродуктов, в которой есть все, хотя она совсем крошечная, в цветочной лавке на Берташтрассе покупаем букет осенних цветов, идем дальше, вверх по Берташтрассе, я показываю направо, на школу Эмтлер, где во время выборов устанавливают урны для голосования, Номи на мгновение замедляет шаг, поднимает взгляд на ноябрьское небо, голубой ноябрьский день, говорит она, какая чудесная неожиданность, мы идем дальше, проходим мимо японских вишен, сворачиваем направо, на Гольдбруннерштрассе, еще несколько шагов, и мы на месте.

Я сама никогда бы до этого не додумалась; Номи позвонила мне, чтобы сообщить: каждый День Всех Святых она будет заходить за мной, потому что ее друг рассказывал, что на кладбище Зильфельд есть братская могила, и там, у этого, можно сказать, коммунального погребения, мы в память о наших умерших близких можем положить цветы; вместо того чтобы в этот день прятать друг от друга глаза, мы сделаем все, что положено; кроме того, неизвестно, долго ли мы еще не сможем поехать в Воеводину, и я, держа в руке телефонную трубку, какое-то мгновение даже не знала, правильно ли я поняла Номи, ты слышишь?

Мы прошли по кладбищу Зильфельд, большому, просторному и такому красивому, поглазели на привольно растущие деревья; с огромных дубов, платанов и каштанов уже облетела листва, а вот шеренга изящных березок, мы увидели даже несколько гинкго, их золотисто-желтые листья окаймляли посыпанную щебнем дорожку; пока мы шли к братской могиле, мы набрали охапку цветных чудес, которые падают с деревьев как раз тогда, когда они красивее всего, и вместе с цветами возложили их на могилу; в этот голубой ноябрьский день мы вспоминали наших умерших близких, наших теток и дядьев, наших дедов, которых мы и знать-то не могли, матушкину мать, папуци, и мы спели песню вам, мамика, и от вашего имени попросили, чтобы живые не умирали раньше времени.