Пять из шести - Александр Антонов

— Спасибо, вы свободны! — отпустил он медбрата и вернулся за стол.

Здоровый глаз Бухлова — повреждённый теперь был скрыт под повязкой — смотрел на незнакомца с надеждой. Тот, в свою очередь, так же разглядывал Бухлова, но двумя глазами, в которых плескался водоём иронии.

«Вольно ж ему надо мной издеваться», — подумал Бухлов, отводя потерявший надежду взгляд в сторону.

— Поговорим, Георгий Игоревич? — предложил незнакомец в штатском.

— А у меня есть выбор? — криво усмехнулся Бухлов.

— Совсем отказаться от беседы вы, конечно, не можете. Но вы вправе требовать не приватной беседы, которую подразумеваю я, а допроса под протокол. В таком случае мы переедем с вами в другое здание, где располагается организация, которую я представляю. Там я представлюсь вам по всей форме, а вы будете отвечать на вопросы, касающиеся вашей причастности к террористической деятельности. Такой расклад вас устраивает?

Бухлов, опустив голову, молчал.

— Вижу, что нет, — продолжил незнакомец. — Тогда давайте просто побеседуем. И если в ходе общения выяснится, что мы понимаем друг друга, протокол нам может и не понадобится.

Бухлов оторвал от пола взгляд, в котором вновь затрепетал лучик надежды.

— Я вас слушаю, — чуть осевшим голосом произнёс он.

— Вот и замечательно! — рассмеялся незнакомец. — Вам никогда не приходило в голову, милейший Георгий Игоревич, что вы чем-то схожи с древнеримским богом Янусом?

Бухлов неопределённо пожал плечами.

— Схожи, схожи, — продолжил настаивать на своём незнакомец. — Лик обывателя Георгия Игоревича Бухлова наше ведомство мало интересует. А вот со скандально известным представителем «жёлтой» прессы Жоржем Князевым — вы ведь так подписываете свои пасквили? — по одному вопросу нам бы хотелось прийти к взаимовыгодному соглашению.

Бухлов сглотнул и как заведённый повторил:

— Я вас слушаю.

— Слушайте, и не говорите потом, что не слышали. Мы безо всяких неприятных последствий, кроме, разумеется, тех, что зафиксированы у вас на лице, вытаскиваем вас из передряги, в которую вы угодили, а вы прекращаете преследовать чету Вяземских и навсегда забываете о «Латинском танго». По-моему, вполне равноценный размен, как вы полагаете?

«Значит, мои догадки были верны! — молнией пронеслось в мозгу Бухлова. — Я вплотную соприкоснулся с государственной тайной и меня решили укоротить. Спасибо, не убили. И что теперь делать? На терроризм этот пшик в электричке, ими же, наверняка, и устроенный, конечно, не тянет, но с таким «хвостом» редакторы могут побояться иметь со мной дело. Придётся соглашаться на их условия. А там — поглядим!»

— Я согласен, — выдавил из себя Бухлов.

— Отлично! — улыбнулся незнакомец. — Сейчас закрепим наше соглашение на бумаге. — Он пододвинул Бухлову бланк. — Подпишите!

Бухлов взглянул на бланк и вздрогнул, как от удара током.

— Подписка о сотрудничестве? — хрипло произнёс он.

— Она самая! — кивнул незнакомец. — Да вы подписывайте, Бухлов, подписывайте! Поверьте, в роли информатора вы нам не интересны. Но если захотите нарушить обещание, эта бумага поставит на вашей журналистской карьере крест. Подписывайте!

Бухлов вздохнул и расписался, где требовалось.

* * *

Ерёменко выслушал доклад Сологуба с каменным лицом.

— Вы сошли с ума? — поинтересовался он у закончившего доклад Сологуба очень спокойным тоном, который не предвещал знающим Ерёменко сотрудникам ничего хорошего.

— Никак нет, товарищ генерал-полковник, — поспешил успокоить начальство Сологуб. — Майор Максимов разработал и провёл операцию по личной инициативе, в свободное от службы время, самостоятельно, без привлечения кого-либо из сотрудников.

— А удостоверение сотрудникам полиции он что, «липовое» предъявил? — грозно спросил Ерёменко.

— Так точно! — лихо отрапортовал Сологуб.

— То есть как? — вытаращил глаза Ерёменко. — Нет, вы точно рехнулись. А если бы там «липу» распознали?

— Это в «задрюпинском»-то отделении? — удивился Сологуб. — Шутите, товарищ генерал-полковник.

— Ну, да, — смущаясь от нелепого предположения, и, одновременно, остывая, произнёс Ерёменко. — Это я погорячился. Ладно. Но ты мне об этом не докладывал!

— Никак нет! — гаркнул Сологуб.

— Что «никак нет»? — удивился Ерёменко.

— Так точно, не докладывал!

— Ну, что ты, Михаил Иванович, — поморщился Ерёменко. — Генерал-лейтенант, а шутишь, как полковник.

— Виноват.

— Извинения приняты. В следующий раз, прежде чем ко мне идти, потренируйся.

— Есть потренироваться!

— Ладно, — усмехнулся Ерёменко. — Присаживайся, Михаил Иванович, — всё это время Сологуб стоял навытяжку подле стола. — Рассказывай, зачем вся эта кутерьма понадобилась.

«Пронесло!» — с облегчением подумал Сологуб, присаживаясь на краешек стула.

— Ну? — поторопил его Ерёменко.

— Как мы с вами и предполагали, Пётр Петрович, — начал Сологуб, — операция по внедрению Ларисы Максимовой в окружение Екатерины Вяземской была проведена её матерью успешно. И как-то в разговоре Екатерина обмолвилась, что их с мужем достаёт некий назойливый журналист. Майор Максимов без труда узнал и имя этого журналюги, и то, что именно он является автором той скандальной статьи, из-за которой у него с погона слетела звёздочка.

— Не угомонился, значит, на том писака, — сквозь зубы произнёс Ерёменко.

— В том-то и дело, — подхватил мысль Сологуб. — И решил Максимов разом двух зайцев пострелять: и Вяземских от докуки избавить, и за Контору посчитаться…

— Но-но, ты это брось, — перебил Сологуба Ерёменко. — Или ты, — он подозрительно посмотрел на генерал-лейтенанта, — считаешь, что Максимова за сей подвиг к правительственной награде представить следует?

— Нет, этого я не считаю, — заверил начальство Сологуб, был помилован и поощрён на продолжение рассказа. — А вот награда от Вяземского, в виде дружбы, ему, я полагаю, положена.

— То, что полагаешь ты — это одно, а что полагает сам Вяземский?

— Поживём — увидим, — пожал плечами Сологуб.

* * *

— То есть, ты полагаешь, что я теперь как бы Максимову должен?

Катя пожала плечами.

— Ну, не то, чтобы, но, вроде как, и да. Мы должны.

— А не кажется тебе, — прищурился Старх, — что эта услуга нам, как бы это помягче выразиться, навязана?

— Нет, не кажется, — тряхнула головой Катерина. — Я в этом нисколько не сомневаюсь. Однако ценность услуги это ничуть не снижает.

— А ничего, что ты сама, и совсем недавно, не рекомендовала мне иметь каких-либо дел с Максимовым?