Ваал - Роберт МакКаммон

Он встал у окна, вглядываясь в темноту. Вирга не видел ничего, кроме сплошной черноты. Зарк вдруг подошел к двери хижины и впустил тучного эскимоса с зоркими, как у ястреба, глазами и шрамом на переносице. Эскимос стряхнул с себя снег, с подозрением покосился на Виргу и Майкла и задал какой-то вопрос на родном языке. Зарк показал на своих гостей и кивнул. Тогда эскимос снова заговорил, глядя куда-то Зарку под ноги и нарочито униженно втягивая голову в плечи, хотя несомненно был старше Зарка. Закончив свою жалобную речь, он продолжал смотреть в пол.

Зарк повернулся и посмотрел на американцев. Потом кивнул и что-то сказал эскимосу. Тот схватил Зарка за руку, отпустил и скрылся в ночи.

Вирга полюбопытствовал:

— Что это было?

— Этот человек, — пояснил Зарк, — охотник из восточного поселка. Его новая невеста хочет родить, а его огонь, как это ни печально, потух. Вот он и привел ее сюда, ко мне.

— Что?

— Черт возьми! Надо думать, у меня полно детей и к югу, и к северу от Полярного круга! Не знаю; по-моему, считается, что, если я сделал чьей-нибудь жене ребенка, это большая честь. Да и женщины здесь не так уж плохи. Такие жирные, что похожи на большие, мягкие пуховые подушки.

— Этот охотник считает вас настоящим шаманом, — заметил Майкл. — Он не может зачать ребенка — это позор. Вот он и надеется, что сын, унаследовавший качества шамана, вернет честь его роду.

— Видно, так, — согласился Зарк. — Мне-то, в общем, все равно. Ну, что там у нас? Молоденькая…

Эскимос ввел в хижину невесту, которая ждала в санях снаружи. Он снял с нее подбитую мехом парку и приподнял подбородок девушки, чтобы показать, как она красива. Девушка была очень молоденькая, лет девятнадцати, не больше, но лицо ее уже носило следы жизненных тягот. Она стояла, как и ее муж, потупясь, не смея встретиться глазами с пронзительным взглядом Зарка. Вирга подумал, что по эскимосским стандартам она, вероятно, настоящая красавица. Ее полные губы дрожали, но круглые темные глаза светились изумительным внутренним покоем. Блестящие черные волосы, освобожденные от тесного капюшона парки, густой волной рассыпались по плечам.

Пока эскимос говорил, Зарк разглядывал лицо девушки. Он кивнул, и охотник просиял. Коричневыми шершавыми пальцами он нежно коснулся щеки своей нареченной, и что-то сказал ей. Потом потерся носом о ее лицо, словно обнюхал, и повернулся, чтобы уйти. Девушка вцепилась ему в руку, но он строго прикрикнул на нее, и она тут же отпустила его. Эскимос вышел за дверь, и через мгновение стало слышно, как он кричит на собак, погоняя упряжку вверх по склону.

Девушка, дрожа и не поднимая глаз, стояла посреди хижины. Зарк обошел вокруг нее и сказал:

— Красивая. Очень даже. Отличные сильные руки и бедра. Смотрите, какие мускулы. Видите? Еще не успела нагулять жиры.

Вирга медленно покраснел.

— Нам что же, придется смотреть на это?

Зарк оторвался от созерцания крепких девичьих ягодиц и удивленно посмотрел на профессора.

— А как же? Неужто пойдете морозить задницу? Черт возьми, мне все равно. Не хотите смотреть — закройте глаза. Или, может, хотите сами попробовать, а? — Он посмотрел на Майкла.

— Нет, спасибо, — ответил тот.

Зарк пожал плечами.

— Вольному воля.

Он обошел вокруг девушки и что-то негромко сказал ей. Она не ответила. Зарк взял ее за подбородок и приподнял ей голову, но она упрямо глядела в пол. Медленно, нежно Зарк потерся носом о ее нос, щеки, глаза, как это делал охотник. Наконец, ободренная его лаской, она подняла глаза и встретилась с его взглядом. Зарк улыбнулся.

Свернувшийся калачиком на грязном полу Вирга пошевелился. Что-то резко и методично утыкалось ему в ребра.

Он перевернулся на спину. Над ним стоял Зарк и толкал его в бок носком унты. Зарк нагнулся и сунул Вирге в руку кружку с дымящейся темной жидкостью.

— Держите, — сказал он. — Это вас разбудит.

Майкл, проснувшийся раньше Вирги, прихлебывая из кружки, снимал свои вещи с вешалки над печуркой, где он накануне оставил их сушиться. Вирга осторожно попробовал питье и обнаружил, что это солоноватое темное пиво. Девушки в хижине уже не было. Спал он плохо, уж очень шумела парочка, катавшаяся и трепыхавшаяся на постели, точно пара диких зверей. Но он был отчасти доволен: ему удалось кое-что узнать о Зарке. Когда шаман прикрутил фитиль керосиновой лампы, собираясь лечь к девушке, которая уже ждала его на медвежьей шкуре, Вирга мельком увидел его широкую голую спину. На ней красовалась великолепная татуировка, голова древнего китайского мудреца, такая четкая и изящная, что Вирга позавидовал бы, будь он сторонником татуировок.

— А где девушка? — спросил он.

— Муж увез, — ответил Зарк, отрезая ломтики мяса от большого куска, извлеченного им из обложенной льдом металлической бочки, стоявшей в глубине хижины. — Им поутру всегда делается чуток обидно. Вы пробовали когда-нибудь моржатину?

— Нет.

— Тогда привыкайте.

Вирга и Майкл взяли по куску волокнистого темного мяса. Майкл уплетал за обе щеки, но Вирге показалось, что он не сможет проглотить ни кусочка скользкого, остро пахнущего кислятиной мяса. Пиво не облегчало задачу, однако есть хотелось, и Вирга был рад хоть чем— нибудь наполнить желудок. Когда ему удалось не давясь проглотить последний кусочек, он страшно возгордился, но, когда Зарк предложил ему второй кусок, отрицательно мотнул головой.

Зарк пожал плечами, откусил сам и спросил:

— А что это за сверток вы привезли? Ящик со сборными блоками для хижины?

— Нет, — ответил Майкл. — Это мои вещи.

— Господи Иисусе. Небось, притащили сюда все свое барахло. Я тут сходил поглядел на хлам, который ваш эскимос скинул с саней. Вы, видно, рассчитывали идти не спеша?

— Мы привезли только необходимое.

— Необходимое, черт побери! Человеку нужны только хорошие крепкие нарты да восьмерка сильных собак. Тогда — хоть на полюс и обратно, земля прокормит. И сборные домишки эти ни к чему, можно выдолбить землянку прямо во льду, как делали охотники в старые времена. Но вы краслунасы , вам невдомек, о чем я толкую. — Он взглянул на Виргу. — Что вы за доктор?

— Я профессор. Теолог.

— С чем это едят?

— Изучаю религиозные концепции.

— Зарабатываете себе на кусок хлеба Писанием, так, что ли?

— Можно и так сказать, — ответил Вирга.

Зарк кивнул:

— Да, уж кому-кому, а святошам в мире всегда места хватает. — Он понес остатки мяса в ледник. — Все перевираете, болтаете о том, в чем сами ни уха, ни рыла. И если вам что не по нутру — ага! Именем Господа, грех! — Зарк снял крышку с бочки и прежде чем уложить мясо на лед, завернул его в газету. — Сделали из Господа козла отпущения! — Он со стуком закрыл металлическую крышку.