Коричневые башмаки с набережной Вольтера - Клод Изнер

– Я сейчас забегу в лавку, скажу Кэндзи, что должен сделать кое-какие покупки, и примчусь к вам на набережную Вольтера!

Виктор озадаченно повесил рожки на аппарат. Убийца обезглавил труп, потому что тот не влезал целиком в ящик, из которых состоит букинистическая стойка. Если таким образом он хотел бросить подозрение на Фюльбера, зачем было оставлять голову в Булонском лесу? Виктор не сомневался, что Огюстен Вальми задается сейчас тем же вопросом, и хотя было ясно, что комиссар не замедлит включить сыщика-любителя в список подозреваемых, Виктор испытывал некое сочувствие и сопричастие полицейскому, который бился над этой удивительной загадкой.

– Что за голова?

Виктор вздрогнул и обернулся. Таша в ночной рубашке, скрестив руки на груди, насупив брови, стояла на пороге спальни и грозно смотрела на мужа.

– Кто тебе звонил и о какой голове вы говорили?

– Ах, это? Сущие пустяки, душа моя. Рауль Перо сообщил, что полиция, по всей видимости, нашла голову трупа, который подбросили на набережную букинистов. Он предложил мне купить газету и вместе обсудить заметку.

– Не ври мне. Я прекрасно слышала, как ты сказал: «Я сейчас забегу в лавку, скажу Кэндзи, что должен сделать кое-какие покупки, и примчусь к вам на набережную Вольтера».

– Ну правильно! Рауль очень настаивал, ему не терпится… Мы оба хотим снять подозрения с Фюльбера.

Таша погрозила ему пальцем:

– Хорошо, я тебе верю. И доверяю – не забывай об этом. Больше никаких расследований. Если ты не готов отказаться от риска из любви ко мне, подумай хотя бы о безопасности дочери! – Она хотела добавить «и твоего майского цветочка», но не позволила себе.

Виктор немедленно поклялся всеми богами, что уже отказался от расследований раз и навсегда. Супруги нежно поцеловались, а после завтрака Виктор спешно оделся, оседлал велосипед и помчался на площадь Бланш за свежим выпуском «Пасс-парту».

Перед домом 18-бис мадам Баллю поливала горячей водой из ведра обледеневший тротуар. Голова у нее была обмотана полотенцем, завязанные концы которого воинственно торчали на макушке, правая щека раздулась. Консьержка всхлипывала, постанывала и сердито бормотала себе под нос. Виктор остановился и с трудом преодолел искушение спросить, не собралась ли она на бал-маскарад в этом костюме кролика.

– Что с вами стряслось, мадам Баллю?

– Зубодер вырвал мне коренной зуб, – промычала консьержка. – Никому не пожелаю такой муки, даже злейшему врагу!

– Полощите рот коньяком, это снимет боль.

– Вы прям как мой кузен Альфонс – он тоже считает, что сгодится любое лекарство, лишь бы в нем был алкоголь!

– Он вроде бы на работу устроился, ваш кузен?

– Устроился. В духовное ведомство на улице Бельшас. Все ж таки получше будет, чем в армии: пообщается с попами, может, и сам благости наберется.

В торговом зале было пусто. После скандала с мадам де Салиньяк часть клиентуры выдала свой антидрейфусовский настрой и объявила «Эльзевиру» бойкот. Жозеф маялся бездельем, занимая себя время от времени тем, что смахивал пыль метелкой из перьев со всего подряд и вырезал из газет статейки, чтобы наклеить их в тетрадку со всякой всячиной.

– Какие новости? – оживился он при виде ввалившегося в лавку Виктора.

– Где Кэндзи?

– У себя, на втором этаже…

– Идемте со мной!

Виктор затащил велосипед вместе с зятем в подсобку, прислонил железного коня к полкам, извлек из портфеля выпуск «Пасс-парту» и протянул его Жозефу:

– На первой полосе вторая колонка.

– Жермина Лэз, Констан Венетт… Это что за клоуны?

– Дочитайте до конца и поймете.

– Черт! – выпалил Жозеф, когда заметка закончилась. – Становится всё интереснее! Стойте здесь, никуда не уходите, мне надо вам показать кое-что важное! – Он ускакал по лестнице в подвальное помещение и тотчас вернулся, перепрыгивая через две ступеньки, с книжкой в руке. – Вот, та самая книжка, которую Филомена перепутала с нашим «Трактатом о конфитюрах».

– И вы только сейчас мне ее показываете? – возмутился Виктор. – Ничего себе!

– Я ее вчера вечером совершенно случайно нашел в сарае у матушки! – не моргнув глазом соврал Жозеф.

Виктор проворчал, что вчера и надо было ему протелефонировать, а не ночевать с этим грандиозным открытием в обнимку, и принялся листать томик. Его, так же как и Жозефа, сразу заинтриговал рукописный текст на велени.

– Марго Фишон… Ни в одной книге мне это имя не попадалось. Целые куски на латыни, это прискорбно… – Он перешел ко второй части. – Тряпичная бумага. Вот здесь не хватает одного листа – его вырвали. Занятно… – Виктор открыл сборник наугад и прочел вслух:

– Н-да, весьма оптимистично… Давайте отложим пока эти разглагольствования и разберемся сначала с Марго Фишон. – Виктор вернулся к тексту на велени и прочитал: