Гламорама - Брет Истон Эллис

— Нет. Моя жизнь, Виктор. Вся моя гребаная жизнь. Сплошное говно.

— Почему, дружище? — вопрошаю я. — И когда с тобой эта беда приключилась?

— У меня есть девушка, Виктор, — изрекает Дамьен, глядя на меня в упор.

— Ну да… — я умолкаю в растерянности, — Элисон?

— Нет. Элисон — моя невеста. А моя девушка — Лорен.

— Так вы помолвлены? — восклицаю я излишне эмоционально, а затем излишне эмоционально пытаюсь скрыть свои эмоции. — О, я так и думал, чувак! Я давно уже это предполагал!

Лицо Дамьена каменеет.

— А откуда ты это знаешь? — спрашивает он. — Этого никто не знает.

Пауза, затем почти без усилий, сдавленным голосом, чтобы не выдать своих чувств, я изрекаю:

— Этот город — одна большая деревня, чувак. Дамьен слишком подавлен, чтобы не удовольствоваться этим объяснением. Повисает длинная пауза.

— Ты хочешь сказать, — начинаю я, — что это самая настоящая помолвка — ну, чтобы пожениться?

— А для чего еще нужна помолвка?

— Ну, я не знаю, — бормочу я.

— А когда вы с Лорен успели так сдружиться? — спрашивает он внезапно.

— Да я, Дамьен, ее, можно сказать, почти не знаю, — говорю я и мну в руках шляпку. — Она — подруга Хлое.

— Она сказала, что ходила в колледж вместе с тобой, — бормочет он. — Она сказала, что — прошу тебя, пойми меня правильно — большего засранца, чем ты, во всем колледже не было.

— Я понял тебя правильно.

— Похоже, с самооценкой у тебя сегодня полный порядок, а?

— Забавно — а я-то думал, что она ходила в колледж вместе с тобой, чувак, — и я издаю не очень убедительный смешок и отвешиваю кивок в его сторону, наполовину прикрыв глаза. — Так значит, ребята, вы не ходили вместе в один к-к-оледж?

— Виктор, у меня сегодня такая мигрень, что врагу не пожелаешь, так что я прошу тебя, не надо. — Он закрывает глаза, протягивает руку за бутылкой текилы, но останавливается на полпути. — Ну так что? Сделаешь это для меня? Пригласишь ее?

— А как же… Хлое?

— Пригласите Лорен прийти вместе с вами обоими. — Тут начинает пищать его пейджер. Дамьен проверяет его. — Блин, это Элисон, мне надо бежать. Попрощайся за меня с Лорен. Увидимся в клубе.

— Сегодня решающий бой, — говорю я.

— Все будет путем, — отзывается он. — Думаю, пройдет как по маслу.

— До встречи, чувак.

Дамьен протягивает мне руку. Я автоматически жму ее. Затем он уходит.

Я стою в гостиной и не сразу замечаю, что Лорен стоит в двери и смотрит на меня.

— Я все слышала, — говорит она тихо.

— Возможно, ты слышала больше, чем я, — бормочу я.

— Ты знал, что они помолвлены?

— Нет, — говорю я. — Не знал.

— Ну что ж, придется мне идти с вами, ребята.

— Я не против, — говорю я.

— Я знаю, что ты не против.

— Лорен…

— Я бы на твоем месте не стала так переживать по этому поводу. В любом случае Дамьен считает, что ты пидор.

— Пидор в прямом смысле или в переносном?

— Думаю, для Дамьена это одно и то же.

— Если и быть пидором, то уж лучше в переносном.

— Тебе наша беседа не напоминает отрывок из «Страны дураков»?

Лорен отворачивается от меня к телевизору и закрывает лицо ладонями, словно не знает, что делать дальше. Я тоже не знаю и поэтому вновь смотрю на часы.

— Ты помнишь, где я видела тебя в последний раз, Виктор? — спрашивает Лорен, вновь повернувшись ко мне.

— В… «Tower Records»?

— Нет. До этого.

— Где? — спрашиваю я. — Только, ради всего святого, не говори, что на показе Кельвина Кляйна или в Майами.

— Это был номер какого-то дерьмового желтого журнальчика, озаглавленный «Самый сексуальный мужчина во всей галактике», — отвечает она. — На фотографии ты с абсолютно идиотским выражением на лице лежал, голый по пояс, на американском флаге.

Я двигаюсь поближе к Лорен.

— А до этого?

— В 1985-м, — говорит она. — Целую вечность тому назад.

— Боже, зайка!

— Когда ты сказал, что за мной заедешь. Еще в Кэмдене.

— Заеду куда?

— Ко мне в общежитие, — говорит Лорен. — Стоял январь, все было завалено снегом, а ты пообещал отвезти меня в Нью-Йорк.

— И что случилось? — спрашиваю я. — Я не приехал?

Долгое молчание, во время которого звонит телефон.

Фабьен Бэрон оставляет сообщение. Телефон звонит снова. Джордж Уэйн из Лондона. Лорен смотрит мне в глаза, погруженная в свои мысли. Я хочу ей что-нибудь сказать, но потом решаю, что не стоит.

— Тебе надо идти.

— Да.

— Куда?

— Забрать мой смокинг.

— Будь осторожнее.

— Не волнуйся, — говорю я. — На мне всегда все отлично сидит.

Последняя наша с Хлое поездка в Лос-Анджелес: курс лечения в наркоклинике, славящейся умением хранить тайны, — никто, кроме меня и одного из пиар-агентов Хлое, не знал, где мы находимся. Пришлось потянуть за различные ниточки для того, чтобы Хлое, минуя лист ожидания, очутилась в своей шикарной палате: отдельное бунгало в мексиканском стиле с углубленной ниже уровня почвы жилой комнатой, выдержанной в золотисто-голубых тонах, с патио, где стояли шезлонги, имитирующие стиль семидесятых, с гигантской мраморной ванной, раскрашенной узором из розовых угрей и снабженной десятками крошечных гидромассажных отверстий, с крытым бассейном, полностью экипированным гимнастическим залом и комнатой для занятий рукоделием, но там не было телевизора, так что мне приходилось записывать на кассету очередные серии «Всех моих детей» на гостиничный видеомагнитофон в близлежащем городке посреди пустыни, где я жил, пока Хлое лечилась. Зато у Хлое была собственная лошадь по кличке Изюминка.

Поначалу во время моих визитов Хлое утверждала, что «все это бесполезно». Она жаловалась по поводу «чересчур гиперкалорийной пищи», которую к тому же подавали в кафетерии на подносах (несмотря на то что шеф раньше работал в одном из самых шикарных отелей Сиэтла), жаловалась на то, что ей самой приходится вытряхивать пепельницу, и на то, что на этой неделе у них было четыре попытки самоубийства, и на то, что один пациент, лечившийся от пристрастия к валиуму, выбрался из окна и отсутствовал трое суток, прежде чем персонал это обнаружил, да и то только потому, что одна из санитарок прочитала об этом в номере «Star» за понедельник. Хлое также жаловалась на постоянные хождения пациентов друг к другу, на стычки между ними, заключавшиеся в швырянии различных предметов, да и на самих пациентов, которые в основном были магнатами, страдающими тягой к саморазрушению, детишками, застигнутыми за нюханьем бутана во время сеансов групповой терапии, директорами студий звукозаписи, выкуривавшими за день полунции крэка, и людьми, потерявшими контакт с реальностью где-то еще в 1987-м. У сигаретного автомата она наткнулась на Стивена Тайлера, Гари Олдмен пригласил ее отдохнуть в Малибу, Келси Граммер «случайно» упал на нее сверху во время занятий гимнастикой, техник по биофидбеку отпустил какой-то комплимент насчет ее ног.