Создана быть твоей - Эми Мун

Тогда Шерил честно попыталась внести правки, надеясь, что альфа останется доволен ее послушанием и уйдет. Но самообладания хватило ровно до тех пор, пока широкая ладонь не пробралась под рубашку. В точности как теперь. И Шерил хорошо представляла дальнейшее развитие событий. Как и собственное бессилие перед физическим влечением.

Она не могла сопротивляться даже его жесткости, но когда мужчины не было рядом, цеплялась за отвращение к своей извращенной натуре и тем поддерживала дистанцию. Отделяла себя от альфы, хорошо представляя, что Шерил Лоу — всего лишь вещь, просто у нее есть пульс и возможность говорить и двигаться. Но ласка? Медленные поглаживания, едва слышное дыхание на изгибе плеча, и это проклятое почти физическое ощущение защиты. Непоколебимой уверенности, что мужчина одним щелчком развеет все ее проблемы, стоит только попросить. Обнять за шею, заглянуть в золотисто-зеленые глаза и произнести «Марк, мне нужно…»

Его имя просилось на язык, обволакивая горло вкусом экзотических приправ и меда. Вчера она пришла в себя почти голая, с истерзанными от поцелуев губами и руками, выпачканными спермой. А мужские пальцы все еще ласкали ее между ног, продлевая последние судороги оргазма. Потом, под ее тихий стон смущения, альфа вытер своей рубашкой их руки и как ни в чем не бывало продолжил надиктовывать правки. А у нее сил не было не то что за стилус взяться — рубашку натянуть…

И сейчас они были в шаге от того, чтобы остаться без верхней одежды. Планшет пока еще при ней, но мужские руки давно пробрались под рубашку, и мягко массировали грудь, нарочно редко задевая возбужденные вершинки.

— Шер-р-рил, — опять замурчал над ухом, — поправь кнопку «Play»…

Пальцы легко сдавили соски, вырывая первый стон.

Он издевался. Мучил ее своей нарочной неторопливостью, и заставлял жалеть о прокладке между ног, которая наверняка уже мокрая от смазки. Прошлый вечер снова завершился в душе. Снова никакого орального секса, как будто альфа о нем забыл. Еще одна тревожная нотка, заставлявшая мысли метаться из стороны в сторону.

И видят звезды, теперь она боялась совсем не Дарквуда…

— Сделаем перерыв, — тихо хмыкнул альфа, и под ее разочарованный стон потянулся к планшету, но тот неожиданно вспыхнул зеленым, выбрасывая мерцающий прямоугольник сообщения.

Возбуждение уменьшилось вполовину, стоило взглянуть на адресата.

— Надежда!

Ох, как неловко… А она ведь даже не позвонила, хотя бы еще раз поблагодарить за вечер и извиниться. Какая неблагодарность…

Не размениваясь на просьбы, альфа ткнул пальцем в прямоугольник письма.

— Приглашение на открытие новой картинной выставки в «Голд Вэй». Куколка, признайся, чем ты очаровала Надежду?

— Я не знаю, — растерянно прошептала Шерил. Внимание этой доброй женщины было странным, но ужасно, просто невероятно приятным.

— Я знаю, — задумчиво произнес мужчина и, не дав ей спросить, огорошил новостью, — мы будем присутствовать.

Но выставка состоится практически сразу после их возвращения! И что-то у нее не самые лучшие впечатления от предыдущих двух вечеров… Тем более ее отец как-то связан с Надеждой.

— Опять благотворительный вечер?

— Нет. Это ежегодное мероприятие. Миссис Ливс весьма увлечена всем, что касается творчества. Но она лишь посетитель.

План созрел в голове практически моментально.

— М-м-м… К-хм… Марк. А можно найти для нее подарок? Совсем небольшой… Я ведь испортила ее вечер…

* * *

Это ненормально, но в первый раз он на самом деле был рад просьбе женщины, делившей с ним постель. И даже если бы куколка попросила особнячок где-то в элитном районе Мега-Дубай, не стал бы отказывать.

Торговый центр мерно гудел, наполненный праздно гуляющими людьми. Они не стали заказывать подарок по каталогам. Шерил просто нашла в сети примерный вариант подарка, но Марк настоял выбрать лично. Во-первых, потому что путаница хоть и маловероятна, но могла произойти, а во-вторых…

Шерил с удовольствием вертела в руках шкатулку, сделанную из белоснежного камня. Цена заоблачная — все натуральное и сделано руками. Прогресс почти не оставил места ручному мастерству, но не так давно, лет тридцать назад, оно стало возрождаться.

— Нравится?

Девушкасразу поставила вещь на место. Стесняется. На все, что касалось лично ее нужд до сих пор запрет. Но блеск глаз, пока Шерил рассматривала ажурный узор шкатулки, он запомнил. Пожалуй, стоит прикупить вещицу… И наполнить ее самыми качественными украшениями. Куколке пойдут розовые и голубые бриллианты.

— Может, туда? — предложила, кивнув в сторону висевших на перетяжках фонариков.

Торговый центр был оформлен в стиле старинного арабского рынка. Много красок, запахов, товаров… и мало людей. Это заведение не для среднего класса. Глаза Шерил тревожно сверкали, но он настоял, что лучше небольшой, но качественный подарок, чем ширпотреб неизвестной марки.

Девушка согласилась. Но выбраться они сюда смогли только через день после получения письма. И теперь гуляли, как обыкновенная пара, и Шерил совсем расслабилась, отвлекаясь на красоту вокруг.

— Вот… Вот оно! — вдруг затормозила куколка. На витрине находились статуэтки животных, выполненных из самых разных материалов.

— Тогда выбирай, — мягко подтолкнул девушку, — я присоединюсь позже.

Не потому, что лень смотреть на куски камня и дерева — Шерил наверняка опять начнет нервничать. И как объяснить малышке, что его финансов хватит, чтобы выкупить весь этот центр, заодно с продавщицами, и какая-то статуэтка точно не разорит, но стоит дать ей время, чтобы привыкнуть.

Устроившись на декоративной лавке, он рассматривал девушку сквозь прозрачную витрину. Шерил что-то объясняла продавцу. Волосы опять в пышный хвост, а на шее — газовый шарфик. Нежная у нее кожа, как и вся девочка, чуть прикусил зубами — готов отпечаток. Он бы ее всю и отметил, чтобы каждый видеть и чувствовать мог. Четыре дня только прошло, а по ощущениям — месяц отдыхал. И голод по ней не проходит — лишь больше становится. Скоро куколку всю брать можно будет, и последние дни они проведут в постели. Никого так сильно не хотел, даже…

— Марк, это ты?!

И голос, однажды ставший его самой сладкой и страшной пыткой, запустил когти в сердце, вспарывая ветхий мешок воспоминаний.

Чуть в стороне все такая же прекрасная и яркая, перед ним стояла она… Виски сдавило колючим обручем, и вдоль позвоночника протянуло фантомной болью.

— Маргарет…

— Ещё раз тронешь меня — я откручу тебе руки и скормлю их собакам!

Красивое лицо девочки пылало от гнева. Тонкие ноздри раздувались, а глаза сверкали из-под тяжелых смоляных локонов. А он стоял посреди пыльной улицы, как дурак, и, открыв рот, рассматривал дерзкую пигалицу, влепившую ему пощечину. Ему! Альфе! И как он мог это допустить?! Надо бы схватить нахалку и трахнуть в ближайшей подворотне. Ему можно! Никто ничего не сделает… Ублюдку Джо ведь не сделали…