Умереть - непозволительная роскошь - Марина Воронина

— Да-а… — задумчиво произнесла женщина, — кто же знал, что для всех этих ста восемнадцати человек это последняя фотография на память.

Катя вздохнула и неожиданно для себя самой вспомнила детскую считалочку:

— Раз, два, три, четыре, пять, — полушепотом произнесла она, — вышел зайчик по-гу…

И вдруг ее словно током ударило! Она цепко впилась глазами в фотографию и застыла в ужасе…

* * *

Вахрушев немного успокоился после происшествия в больнице, разложил все по полочкам и решил позвонить полковнику Баранову. Нужно было встретиться и решить, как действовать дальше. После предательства майора Лапикова он мог доверять только Андрею Васильевичу. Правда, он и раньше был уверен в его честности, но…

Однако громкий крик Кати перепутал все его планы.

— Женя! Вахрушев! — донеслось из ванной комнаты.

Испугавшись, капитан выхватил пистолет и резко вскочил с дивана. Он сделал несколько шагов по комнате и остановился как вкопанный: в комнату влетела красивая полуобнаженная женщина, едва прикрытая полотенцем. В руках она держала две мокрые фотографии.

— Что случилось? — смутился мужчина.

Не обращая внимание на свою наготу, Катя, подбежала к Вахрушеву, отчего у того закружилась голова.

— Женька! — взволнованно спросила Катя. — Сколько человек погибло на подводной лодке «Курск»?

Вахрушев пожал плечами.

— Кажется, сто восемнадцать…

— Кажется или точно?

Евгений взял с тумбочки халат и набросил на голые плечи Ершовой.

— Простынешь!

— Да плевать! — разгорячилась Екатерина. — Так сколько?

Вахрушев напряг память и сказал.

— Официально передали сто восемнадцать человек.

— Вот именно!

Катя сунула в руки мужчины снимок, а сама, плюхнувшись на диван, достала из пачки сигарету и с жадностью закурила.

— Что именно? — не сразу сообразил капитан.

— Десять негритят…

— Не понял!

— Считалка есть такая, — весело сказала женщина, — Агата Кристи!

— А при чем тут…

Катя не дала договорить собеседнику и произнесла:

— А ну, великий математик, посчитай, сколько там запечатлено покойников.

Капитан посмотрел на экипаж и занялся подсчетом. Их оказалось сто двадцать!

— Не может быть! — тихо воскликнул он, смотря то на одну, то на другую фотографию.

Катя победоносно посмотрела на мужчину.

— Эх ты, детектив! — добродушно усмехнулась женщина. — Вот в чем причина моих несчастий!

Вахрушев внимательно рассматривал фотографии, но его уже мало интересовал экипаж. На второй фотографии одно лицо на заднем плане показалось знакомым, но снимок был не очень качественным, и Евгений не был уверен в своей правоте. Зато другого человека, с лицом восточного типа, он знал по работе на Ближнем Востоке.

— Ну, как? — торжествовала Катерина. — Все просто и гениально! Это нужно отпраздновать!

— Да, — только и смог выговорить капитан ФСБ, а сам подумал: «Ну и в дерьмо же мы вляпались».

Однако мужчина не стал говорить о неприятностях, а задал вопрос:

— Катя, откуда эти снимки у тебя?

— Да это я к подруге в Североморск летала, — ответила хозяйка и, откупорив бутылку, налила в рюмки водки. — Кроме сигарет, закусывать нечем, — предупредила Ершова.

Евгений, казалось, не слышал. Он снова спросил:

— А где негатив?

Катя пожала плечиками, силясь припомнить.

— А-а! — вспомнила она. — У моего постоянного клиента, которому я отношу свои негативы, а он делает из них шедевр!

— А далеко он живет отсюда?

— Кто? Цигельман?

Евгений развел руками.

— Ну, твой «шедевр»…

— Прилично, — ответила хозяйка и, прикинув в уме, добавила:

— На тачке за полчаса добраться можно.

Она подняла рюмку и вдруг наконец-то заметила, что мужчина сильно взволнован.

— А зачем он тебе? — спросила Ершова.

— Из-за того негатива, — серьезным тоном произнес капитан, — и положили столько людей. Нам необходимо срочно достать фотопленку у твоего Цимермана!

— Цигельмана!

— Все равно.

Катя грустно вздохнула.

— Значит, пьянка отменяется?

Вахрушев развел руками.

— Сожалею, — сказал он, — но я за рулем! А ты выпей, тебе необходимо расслабиться.

Катя отставила рюмку.

— Нет, — возразила женщина, — выпьем, когда вернемся. Согласен, Вахрушев?

Евгений улыбнулся.

— С тобой я на все согласен, Ершова! — сказал мужчина и, обняв полуобнаженную женщину, нежно поцеловал Катю в губы.

— Ну, хватит! — нехотя вырвалась из объятий женщина. — Пить не хочешь, тогда и не приставай!

Ершова кокетливо рассмеялась, а Евгений возбужденно взъерошил свои волосы и подошел к телефону. Необходимо срочно позвонить полковнику Ватранову и предупредить, чтобы он подстраховал их с Катей…

Сосницкий любил попариться в свободное от работы время. У него были две слабости: банька и книги, которым он никогда не изменял. Как бы он ни был занят, он всегда находил время насладиться мемуарами великих и хорошо попариться.

В небольшой загородной сауне было немноголюдно: двое пожилых людей и высокий крепкий парень на входе. Помощник президента и контр-адмирал с наслаждением лежали в маленьком бассейне и негромко переговаривались.

— Так что, Кузьмин, — тихо сказал мужчина лет шестидесяти, — не всплывет ли наша «золотая рыбка»?

Сосницкий, не поворачивая головы, тихо заверил собеседника.

— Не беспокойся, Петрович, все под контролем!

Контр-адмирал молча кивнул головой.

— Смотри, — вздохнул он, — мне то что, я на пенсию уйду, а тебе может и влететь от нового президента.

Сосницкий недовольно взглянул на приятеля.

— Не боись, дружище! — огрызнулся Кузьмич. — Это я уж как-нибудь выкручусь, а вот тебя могут и под трибунал пустить!

— Да нет, — возразил Петрович, — на галеры сошлют!

Они встретились взглядами и пренебрежительно усмехнулись. И тот и другой понимали, что ни суда, ни трибунала не будет.