Покоренная любовью - Сюзанна Энок

Появившийся в дверях высокий седовласый джентльмен выглядел одновременно пораженным и смущенным. Данфри вряд ли мог винить его за это. Он сам был уверен, что никогда больше не переступит порог этого дома.

Данфри поклонился:

– Добрый вечер, лорд Халверстон. Извините, что не уведомил вас заранее о своем приезде, но я сам не знал об этом до сегодняшнего утра. – Он смущенно улыбнулся. – Могу я попросить бокал портвейна? Я… я чувствую себя очень неуверенно.

Виконт рассеянно кивнул и подал знак дворецкому.

– Хоскинс, портвейна.

Он шагнул в гостиную и закрыл за собой дверь.

На какое-то мгновение Данфри пожалел, что не попросил об аудиенции леди Халверстон, поскольку с ней было бы легче иметь дело, но он не хотел, чтобы они сбежали, прежде чем он должным образом все объяснит.

– Простите меня за прямоту, Чарлз, – сухо сказал виконт, – но что привело вас в Халверстон? Мы расстались отнюдь не дружески, когда виделись последний раз.

Покачав головой, Данфри присел на край кушетки.

– Да, это так, – честно признался он. – И я хочу извиниться. Я… понимаете, я тогда весь кипел.

Виконт кивнул.

Данфри поерзал, искренняя растерянность перекрывала его нарочитое смятение. Если сегодня вечером дела пойдут для него неважно, он вполне может угодить в долговую тюрьму.

– Я, право, не знаю, как это сказать. Но… сегодня утром я видел… я видел Мэдлин.

Лорд Халверстон побледнел.

– Мэдлин? Вы видели Мэдлин? Мою дочь Мэдди?

Данфри поспешно вскочил на ноги и помог виконту Халверстону сесть в кресло, прежде чем у того отказали ноги. Его собственное настроение значительно улучшилось. В сложившейся ситуации интерес Роберта к местонахождению дочери мог стать очень полезным для него – по крайней мере, он на это надеялся.

– Да, я даже поговорил с ней.

– Где она? – спросил Роберт Уиллитс, сжав ручки кресла. Это было самым трудным. Ему необходимо предстать во всем этом важной фигурой. Если Халверстон сочтет, что сам сможет найти дочь, для Данфри все будет потеряно.

– В Лондоне.

– Лон… где в Лондоне?

– Милорд, думаю, ей не хотелось говорить со мной о вас. Она только сообщила, что вы не знаете, что она там. Простите мое любопытство, но… я предполагаю, что вы не помирились с ней?

– Мы не могли найти ее, чтобы сделать это, – признался лорд Халверстон, и в его голосе слышалось глубокое сомнение. – Она здорова?

– Она прекрасна, – правдиво ответил гость. – Еще красивее, чем была в восемнадцать лет. – По правде сказать, он был разочарован, увидев, как хорошо она выглядит. Несомненно, Мэдди не сохла по нему.

– Она сказала вам, где была все это время? Она…

– Пожалуйста, милорд. – Данфри вновь смущенно улыбнулся Роберту. – Я разговаривал недолго. Я… не хотел испытывать ее терпение. Я во многом виноват перед ней. Мне нужно загладить свою вину.

Виконт оценивающе взглянул на него.

– Значит, вы собираетесь принести извинения?

Данфри едва сдержал улыбку, услышав надежду в голосе Халверстона.

– Да, да. Вы знаете, что я женился после того, как Мэдди исчезла. Моя жена… Патриция была дорога мне, но год назад она умерла. И когда я увидел Мэдди сегодня утром, я понял, что она всегда была в моем сердце. Говорят, время лечит раны.

– Это так, Чарлз.

– Я должен нанести ей визит завтра днем. Однако я подумал, что вам захочется услышать мои новости немедленно. И я также хотел получить от вас разрешение действовать дальше.

– Значит, вы все еще хотите жениться на ней? Несмотря на то, что вы ничего не знали о том, где она находилась все эти пять лет?

Все складывалось прекрасно.

– Милорд, я, конечно, понимаю, что рискую своей репутацией. Если я возобновлю свое предложение взять Мэдди в жены, меня могут осудить за мой поступок. И одному Богу известно, как мне было нелегко после смерти Патриции. – Чарлз пожал плечами. – Но я верю, что должен дать Мэдди еще один шанс.

Виконт наклонился в кресле вперед, к нему вернулся цвет лица.

– Вы добрый и понимающий человек, Чарлз. Я всегда так думал.

– Благодарю, лорд Халверстон. Я только лелею надежду, что смогу убедить в этом Мэдди.

– Так где же она? – повторил виконт.

Данфри надеялся, что собеседник позабудет спросить, но понял, что на это нечего рассчитывать.

– Я скажу вам, но могу я сначала предложить план действий? Уверен, никто не хочет, чтобы она вновь сбежала.

– Нет, конечно, нет, – торопливо согласился виконт. – Что у вас за идея, Данфри?

– По-видимому, она пользуется расположением герцогини Хайбэрроу.

– Хайбэрроу? О Боже! – Лорд Халверстон выглядел изумленным и пораженным третий раз за этот вечер. – Герцогиня Хайбэрроу?

– Мэдди призналась мне, крайне неохотно, что остановилась в доме Бэнкрофтов. Завтра я отправлюсь туда.

– Это очень хороший знак. Пожалуйста, продолжайте, Чарлз.

– Конечно, – согласился Данфри, скрывая победоносную улыбку. «Теперь Халверстон в моих сетях».

– Думаю, вам следует отправиться в Лондон в…

– Да, немедленно, – с готовностью сказал виконт.

– Нет, нет… она поймет, что я предал ее доверие. Вы должны отложить отъезд на неделю или две и затем под каким-нибудь предлогом приехать в Лондон. Затем мы сможем устроить так, словно вы встретили ее случайно… как я.

Виконт кивнул головой:

– Согласен. Мы не хотим, чтобы она огорчила герцогиню и снова убежала.

– Совершенно верно. Я не хочу рисковать снова потерять ее.

Или ее приданое. Об этом можно будет поговорить позже, когда она будет в его руках.

Халверстон вздохнул:

– И я тоже.

Данфри встал.

– Отлично. Я немедленно возвращаюсь в Лондон. Я не могу пропустить встречу с ней.

– Примите мою глубочайшую благодарность, Чарлз.

– Благодарю вас, Роберт. – На этот раз улыбка Данфри была искренней.

Мэдди смотрела на новых знакомых. Куин постоянно напоминал ей о ее благородном происхождении и о том, что она имеет полное право высоко держать голову. Хотя он редко делал комплименты и она оценила их, он не имел представления, о чем говорил.

Даже до того, как ее репутация была погублена, Мэдди никогда не вращалась в столь высоких кругах. Дочери, жены и сестры герцога, маркиза и виконта в двенадцатом поколении сплетничали вокруг нее и деликатно пробовали сладости. Она видела большинство из них во время своего короткого светского дебюта, но не могла представить, что кто-то пригласит ее на ленч. Мэдди подавила гримаску, когда крошки от персикового печенья упали на пол. Еще меньше она думала о том, что этот ленч – по поводу ее возвращения.