Рыцарский долг - Александр Трубников

– Вот они, пизанцы, со своими арбалетами. Уже тетивы конопляным маслом натирают, – пробурчал, выглядывая из-за щита, Робер. – Хорошо все же, что их осталось в живых всего человек пять, иначе было бы совсем худо.

Жак подумал, что в состоянии «совсем худо» они находятся уже третий день, но спорить с другом не стал. Его вновь приобретенный дар предвидения вдруг обострился до предела, и он вдруг отчетливо понял, что, несмотря ни на что, сегодня поле битвы останется за ними.

– Ну все, сейчас перестреляют лошадей! – воскликнул де Барн.

– Нет, как раз лошадей они не тронут, – спокойно, словно речь шла о ценах на фуражное зерно, а не об их жизнях, ответил Робер. – Они считают, и не без оснований, что загнали нас в ловушку, – зачем наносить ущерб собственному имуществу? Орден Святого Гроба всегда славился лучшими в Заморье дестриерами.

– Если позволите, – отодвигая де Мерлана, в щель между кибитками протиснулся мастер Григ. В руках у него был взведенный арбалет.

Не теряя времени, киликиец прицелился, затаил дыхание и плавно нажал на спуск. Тяжелый болт ушел так быстро, что Жак не успел его разглядеть. Он лишь услышал удаляющийся свист, и сразу же один из пизанских стрелков схватился за горло и упал навзничь. Остальных в тот же миг как ветром сдуло.

– Это им за Рембо, – произнес вольный каменщик, вставляя в паз рычаг – козью ногу и набрасывая на крюк толстую тетиву из воловьих жил. – В беззащитного трувера они стрелять могут, поглядим теперь, как они со мной справятся.

Пизанцы немного пришли в себя и, укрываясь за камнями, попытались в свою очередь найти и уничтожить меткого стрелка. Но мастер Григ за время пути стал настоящим виртуозом, и любопытство напополам с недопустимой в бою беспечностью стоило жизни еще одному врагу. Тот приподнялся из укрытия, стараясь получше рассмотреть позиции противника, и тотчас упал в объятия боевых товарищей с торчащим из глазницы болтом.

– Прекращай, Григ, – пробурчал Робер, – не искушай судьбу, их там трое или четверо, а ты своей стрельбой и так уже всех птиц распугал.

Действительно, сидящие на карнизах стервятники и присоединившееся к ним недавно воронье, словно испугавшись негромких стуков арбалетной тетивы, в одночасье взмыли в воздух и теперь кружили над полем боя, оглашая ущелье паническими криками.

– Гроза, – поглядев на небо, сказал Сен-Жермен. – Гроза возвращается, похоже, вскоре снова хлынет ливень. В этих местах так часто бывает – бури словно ходят кругами. Что же, это нам только на руку. Враги будут скользить на подъеме и не смогут разогнаться для атаки.

– Мессир! – произнес вдруг Робер. Взгляд его не предвещал ничего хорошего. Для врагов. – Их там осталось всего-то сотни три, не больше. А нас тут два десятка. Давайте я возьму девять человек и…

Что хотел предложить храбрый арденнский рыцарь, защитники так и не узнали – его речь заглушил жуткий многоголосый визг, сопровождаемый хрипами и храпением. Это вслед за птицами словно взбесились одновременно все кони. Издавая истошные звуки, они вставали на дыбы и рвали поводья.

– Все к стене! – стараясь перекричать обезумевших животных, что есть мочи, заорал Недобитый Скальд.

Защитники ринулись в сторону скалы, и вовремя, – потерявший голову, неуправляемый табун, сметая все на своем пути, ринулся вниз по склону. Животные, словно они все и сразу ослепли, мчались прямо на выставленные щиты, сбивая их и топча укрывавшихся за ними генуэзцев и сарацин, натыкались на полном скаку на подставленные рибодекины и, будто не ощущая боли, кувыркаясь, перелетали прямо через них, обрушиваясь всем корпусом на тех, кто пытался таким образом найти спасение. За несколько мгновений, показавшихся вечностью, под копытами не разбирающих дороги коней погибло не меньше половины вражеских отрядов. Достигнув дна ущелья и упершись в противоположную стену, кони стали беспорядочно метаться взад-вперед, продолжая сеять панику.

Только теперь Жак заметил, что дождь, сошедший было на нет, снова начал усиливаться и уже почти превратился в ливень, а небо опять заволокли низкие, висящие почти над самой головой, облака. Действительно, сделав круг и дойдя до развалин Керака, гроза не просто возвращалась, а шла прямо на них.

– Ну, Скальд, ты как хочешь, а я пошел! – С этими словами де Мерлан вытянул из ножен меч и понесся навстречу уцелевшим врагам.

– Всем стоять! – Окрик приора словно пригвоздил к земле ноги Жака, который вместе с другими рыцарями устремился вслед за Робером. – Я не знаю, что случилось с нашими конями, но они нам подарили еще один шанс уцелеть. Поэтому нужно выстоять и удержать рубеж, не поддаваясь безумству!

Защитники наблюдали, как Робер, медленно двигаясь вниз по склону, словно языческий бог войны, сеял вокруг себя смерть. Маленький рыжеволосый рыцарь работал мечом со скоростью мельничного колеса во время паводка и отправлял христиан в преисподнюю, а мусульман к Аллаху еще до того, как они успевали сообразить, в чем дело.

Первыми опомнились сарацины. Собранные Салехом и его личной гвардией, они образовали подобие строя, смогли, хоть и ценой ощутимых потерь, остановить Робера и теперь оттесняли его назад. Вскоре к мусульманам присоединились и генуэзцы. Окруженный Робер вскочил на небольшое возвышение и теперь отражал атаки одновременно со всех сторон. Он был словно заговорен от железа – ни одно из многочисленных копий до сих пор не смогло его задеть.

Последний оставшийся в живых пизанец вскочил на камень, взвел арбалет, прицелился и… рухнул лицом в пропитанную кровью землю. Мастер Григ опустил свое оружие и присел на порожек кибитки.

– Я пойду к нему, мессир! – воскликнул Жак. – Если Робера убьют вот так, прямо у меня на глазах, а я буду просто стоять и смотреть, я не смогу этого себе простить никогда.

– Жак, Серпен, Скальд, вперед! – крикнул Сен-Жермен. Как опытный командир, он понимал, что братьев-рыцарей не остановит сейчас никакой запрет, и облек их волю в свой личный приказ, чтобы придать им силы и добавить уверенности.

Не дожидаясь повторного распоряжения, рыцари рванулись с места и устремились к возвышению, плотно окруженному со всех сторон врагами. Но Лучиано, наблюдавший за всем происходящим с удобной позиции, и здесь оказался на высоте. Он вовремя заметил, что к неистовому франку идет подкрепление, и отправил им на перехват свой последний резерв.

– Удержать их, во что бы то ни стало, пока остальные не прикончат этого ублюдка! – крикнул генуэзец.

Лучшие воины республики Святого Георгия, выстроившись в цепь и выставив перед собой мечи, стали стеной перед рыцарями.

– Ах ты, гаденыш! Да сколько же ты нам еще кровь будешь пить! – С этими словами Недобитый Скальд ринулся в сторону юного генуэзского капитана. Тот, как ни странно, не пустился наутек, а напротив, проявил недюжинную храбрость – обнажил меч и бросился навстречу гиганту.

Их поединок напоминал бой Давида с Голиафом. Одного удара знаменитой булавы было вполне достаточно, чтобы голова генуэзца раскололась вместе со шлемом, как орех, но тот, двигаясь быстро, словно ласка, не давал возможности гиганту нанести удар. Уклоняясь от свистящей шипованной головки, которая вздымала то фонтаны земли, то, попадая в камень, снопы искр, он стремился занять позицию, из которой можно было бы поразить Скальда мечом. В то же время стремительный, словно матерый секач, фландрский рыцарь успевал вертеться во все стороны, одновременно размахивая булавой и уходя из-под удара.