Голос моей души - Ольга Куно

Излишне бледную кожу я превратила в более смуглую, втерев в нее специальные средства, имевшие, помимо своих эстетических преимуществ, ненавязчивый пряный запах. Волосы пока еще не успели отрасти, но с помощью Летты я уложила их так, что складывалось впечатление, будто они не столь коротки и просто собраны в высокую прическу. Маленькая аккуратная диадема также скрадывала длину волос.

На руках красовались широкие браслеты, призванные скрыть следы от кандалов. В ушах покачивались массивные серьги, унизанные крохотными черными камнями. Увидев изображение таких сережек в каталоге, я сразу же поняла, что это – мое, и заказала серьги, не раздумывая.

С Андре мы увиделись непосредственно перед тем, как пришла пора выходить из дома. На нем тоже был новый наряд, состоявший из темно-серого сюртука, брюк того же оттенка и белоснежной рубашки с призывно расстегнутой верхней пуговицей. Пуговицы, кстати сказать, снова были серебряными. Когда мы встретились, я держала шаль опущенной. Она висела у меня на локтях, делая наряд менее скромным, и я не могла не заметить, как резко остановился Андре, зайдя в комнату, и как долго он исследовал меня глазами. Наконец он подошел ко мне поближе, отчего-то отвел взгляд, а потом извлек из внутреннего кармана сюртука маленькую синюю коробочку.

– Вот. Это тебе, – напряженно сказал он, перекладывая ее мне в руку. – Наденешь как-нибудь… если захочешь.

Я, не мешкая, открыла коробочку, и тут же широко раскрыла глаза. Внутри лежал бриллиантовый кулон, выполненный в форме крупной капли, дополненный тончайшей цепочкой из белого золота. Чрезвычайно модное украшение и, судя по размерам камня, весьма дорогое. Возможно, дороже всех деталей моего наряда, вместе взятых.

– Спасибо!

Я расстегнула застежку висевшего на шее ожерелья, не раздумывая, откинула его в сторону и надела цепочку. И успела заметить, как выражение напряженности исчезло из глаз Андре.

Мы вышли из дома и сели в заранее заказанную карету. Собственный экипаж мы не держали; потребности в этом не было, однако на балы по-другому не ездят. Ехали молча. Сидели друг напротив друга, ощущая некоторую неловкость и напряженность, и по большей части смотрели каждый в свое окно. Добравшись до места, взошли на крыльцо, предоставив кучеру отогнать карету на предназначенное для этого место.

Барон встретил нас очень тепло и сразу же представил своей супруге.

– Госпожа Делл, вы прекрасно выглядите! – воскликнул он тоном радушного хозяина. – Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете?

– Благодарю вас, вполне, – ответила я с благодарным кивком.

– Чудесно. Располагайтесь, осматривайтесь, отдыхайте. Попробуйте десерты, у нас отличный повар. И непременно сообщите мне, если вам что-нибудь понадобится.

На этом обмен любезностями закончился, так как барону пришлось переключиться на следующих гостей. А мы с Андре прошли дальше. Я с интересом оглядывала зал и потихоньку заполнявших его людей. Как-никак это был мой первый выход в свет, да и вообще в какое бы то ни было общество после воскрешения.

Высшее общество Мелриджа оказалось достаточно любопытным. Как я уже упоминала, дворянских семей здесь проживало крайне мало; предполагаю, что все они собрались сейчас на балу. В остальном здесь присутствовали люди более низкого сословия, по большей части оказавшиеся наверху местной социальной лестницы за счет своего финансового положения. Зажиточные торговцы, а также люди, сделавшие хорошую карьеру в той или иной области. Был здесь мэр города с двумя своими заместителями, шериф Мелриджа, хозяева нескольких гостиниц, а также наш лекарь, Хоггард Месфилт, пользующийся в городе большим уважением.

Было довольно забавно наблюдать за гостями. Тот факт, что городок этот – провинциальный, а большинство из присутствующих – отнюдь не дворяне, бросался в глаза. Поначалу даже трудно было сформулировать, в чем именно это выражалось. К примеру, в одежде гостей. Она была очень богатой и, казалось, соответствовала канонам современной моды, однако нечто неуловимое заставило бы почти любого из присутствующих выделяться на фоне представителей подлинного высшего света. Цвета были чуть более кричащими, чем положено, не удерживались на той тонкой грани между безликостью и вульгарностью, на которой столь виртуозно балансировали члены древних фамилий. Немного лишних кружев, тесемок и прочих декоративных элементов в дамских нарядах. Перебор в подобных вещах бывает свойственен людям, которые недавно пробились в высший свет и потому стремятся подчеркнуть свое социальное положение такими вот внешними деталями.

Многие из присутствующих являлись клиентами Андре. Он не переставал постоянно с кем-нибудь здороваться и обмениваться малозначащими светскими фразами. Я села на стул и по большей части оставалась в стороне от этих контактов. Лишь мило улыбалась и вежливо кивала в ответ на приветствия и вопросы о моем самочувствии. Успела заметить в зале Беатрису и нескольких других женщин, заказывавших у Андре погодники. Судя по взглядам, далеко не все из них были рады меня видеть; впрочем, меня их мнение мало волновало.

Еще одним знакомым мне человеком оказался Роджер. Я увидела его в компании пожилого мужчины и молодой девушки, но, заметив меня, он почти сразу же устремился к нам с Андре.

– Господин Делл, вы позволите пригласить на один танец вашу супругу? – осведомился он.

Я улыбнулась, а сама задумалась о только что продемонстрированной Мейсоном специфике этикета. Его вопрос был целиком и полностью в рамках дозволенного. Казалось бы, что может быть более правильно и достойно – попросить разрешения на танец с дамой у ее кавалера? Однако по сути вопрос не оставлял последнему выбора, ведь отказать в столь учтивой и церемонной просьбе было бы невежливо. В итоге бедняги-мужья попадали в своего рода ловушку.

– Нет, – спокойно ответил Андре, разом вырывая меня из плена размышлений. – Простите, господин Мейсон, но моя жена лишь недавно начала выходить в свет после болезни, и сегодня она будет танцевать только со мной.

Мои брови удивленно поползли вверх. Готова поклясться, Роджер такого ответа не ожидал, но, что куда более важно, его совершенно не ожидала я. Мейсон склонил голову и вынужденно отступил, бросив на меня взгляд, полный плохо скрываемого сожаления. Ответ Андре, безусловно, выходил за рамки установленных правил, но в том-то и заключается особенность истинных дворян, что они могут позволить себе нарушить этикет, когда действительно считают это нужным, заставляя этикет служить себе и не становясь при этом слугами этикета. Андре, однако, за выражением лица Роджера не следил; его, похоже, больше интересовала моя реакция. Кажется, его немного беспокоила возможность того, что я начну бурно протестовать против подобного произвола. Особенно учитывая, что на самом-то деле я вовсе не являлась его женой, и, следовательно, права решать, с кем мне танцевать, а с кем – нет, он не имел. Однако у меня ничего подобного не было и в мыслях, так что я лишь едва заметно передернула плечами и постаралась как можно более безразлично смотреть перед собой.

Когда заиграла музыка и кавалеры повели дам на первый танец, Андре быстро свернул разговор, который вел с кем-то из гостей, и подошел ко мне.