Мечтая о Флоренции - Тревор А. Уильямс

Флора говорила, как очень гордая мать, а сердце у Дебби упало еще ниже. Она взяла фотографию, собралась с духом и внимательно на нее посмотрела. Счастливая пара стояла на лужайке, фоном служила сама вилла, а у них в ногах лежал Байрон, только тогда он был чуть поменьше. Клаудия в стильном маленьком красном платье, а рядом с ней в не менее стильном сером костюме стоял… молодой мужчина, которого Дебби никогда прежде не видела. Дебби часто заморгала. Будь она одна, наверняка бы хлопнула себя по лбу.

Это не он.

Пьеро – не Пьерлуиджи.

Она не спала с чужим женихом.

Она не была «той другой женщиной».

Дебби чуть не завизжала от радости. Избавившись от груза вины и совладав с охватившими ее радостными эмоциями, она оторвала взгляд от фотографии и посмотрела на Клаудию:

– Вы оба потрясающе выглядите.

– Спасибо, Дебора. – Клаудия кивнула и улыбнулась. – Я считаю, он просто роскошный мужчина. Придумала! Как вы отнесетесь к тому, чтобы как-нибудь пообедать у нас дома? Вот вы с Пьеро и познакомитесь. И Дарио тоже может прийти, а потом он вас проводит.

– Или Джакомо отвезет вас обоих, – добавила Флора, которой явно пришлась по душе идея Клаудии. – Когда у Пьеро следующий свободный вечер?

– Точно не могу сказать. Я у него узнаю и позвоню вам или сброшу эсэмэску. Дебора, как вы?

Дебби с радостью согласилась, и они обменялись номерами телефонов. Она была на седьмом небе оттого, что все наконец разрешилось и что после пережитого волнения, в качестве бонуса, ее ждет обед с Дарио в ближайшие дни.

Глава 17

Когда Джакомо в пять вечера подвез ее к дому, Дебби первым делом набрала сообщение Дарио:

Чуть не поставила перед своим именем «х», но решила, что лучше не надо. И головная боль, как оправдание, ей совсем не понравилась – в конце концов, это клише, – но писала второпях и ничего лучше не смогла придумать.

Ответ пришел через минуту, как раз когда Дебби входила в квартиру.

Достала телефон и прочитала:

Дебби с облегчением выдохнула. Он не обиделся на ее короткое сообщение. Облегчение сразу сменило крайнее возбуждение.

Вечером у нее свидание с Дарио. Что это для нее значит? После своей реакции в момент, когда она увидела Дарио с Клаудией, которую она приняла за его девушку, Дебби поняла, что испытывает к нему особые чувства. Но насколько эти чувства глубоки? Ей надо принять горячую ванну и надеть самое лучшее нижнее белье? Или не стоит раздувать пока еще тлеющие угли?

Почти сразу она поняла, что торопиться не следует. Да, он ей нравится, очень нравится, но всего несколько дней назад она чуть не подпрыгнула, когда он прикоснулся к ее руке. Помимо всего прочего и при ее уверенности, что Дарио ею увлечен, нужно было понять, насколько глубоки его чувства, если они вообще есть. Да, определенно в ближайшее время ни ей, ни ему не следует торопиться.

Теперь надо было решить практические вопросы.

Накатавшись на лыжах, Дарио наверняка вернется голодный, очень голодный. Значит, надо приготовить что-нибудь, чем они смогут перекусить перед походом в оперу. Нехорошо, когда у кого-то в зале вдруг начинает урчать в животе. И Дебби направилась к холодильнику.

Ровно в семь тридцать раздался звонок в дверь. Дебби побежала открывать и почувствовала сильное желание обнять Дарио за шею и поцеловать. Но конечно, она этого не сделала. Просто улыбнулась и сказала:

– С возвращением. Как снег?

– Превосходно, спасибо. И Абетоне всего в двух часах езды даже с учетом субботнего трафика. Вы должны как-нибудь со мной поехать.

– Поеду, но только в качестве зрителя. Как я уже говорила, не уверена, что лыжи – это мое.

Дебби оглядела Дарио. Он еще был в лыжном костюме и с тяжелой с виду сумкой, в которой наверняка были его лыжные ботинки. Лыжи он, видимо, оставил в чуланчике на первом этаже.

Дарио прислонился к косяку и немного рассказал об опере, на которую они собирались пойти.

– Будет лучше, если я просвещу вас насчет сегодняшнего вечера. Знаменитостей не будет, и мы идем не в оперный театр, а в церковь, так что декорации будут скромные. Труппа гастролирующая, но я уже на них ходил и уверяю вас – они хороши. Вас все устраивает?

– Конечно. Нужно забронировать билеты?

– Честно говоря, я еще вчера вечером в надежде, что вы сможете пойти, забронировал два билета.

– О господи! Представляю вашу реакцию на мое грубое сообщение сегодня утром.

– Ничего страшного. Я же знал, что всегда смогу заставить Клаудию составить мне компанию. Ее будущий муж работает в госпитале посменно, и мы часто куда-нибудь выходим вместе.

– А я сегодня с ней познакомилась, и она пригласила нас к себе на обед на следующей неделе.

Рассказывать о том, что она видела их вдвоем на прошлой неделе и что при этом подумала, Дебби не стала. Она уже отправила этот файл в специальный закрытый отсек у себя в голове, где перерабатывались все досадные ошибки. Дебби посмотрела на часы:

– Знаете, Дарио, может, вам пойти переодеться, а потом приходите, и мы перед уходом быстро чем-нибудь перекусим. У меня с прошлой недели осталась лазанья домашнего приготовления. – Дебби улыбнулась. – Вы не пугайтесь, просто я приготовила слишком большую лазанью, разрезала на порции и отправила в морозильник.

– Я не пугаюсь и с удовольствием перекушу с вами лазаньей. Кстати, спасибо за приглашение на обед. Я был бы рад согласиться, но меня не будет в городе. В шесть тридцать поездом уезжаю в Милан на двухдневный симпозиум по Боттичелли, пробуду там до среды.

Дебби постаралась не показать, что эта новость ее расстроила.

– Как зритель или как исполнитель?

– Исполнитель. – Дарио усмехнулся. – В понедельник выступаю с докладом, а во вторник председательствую на семинаре. – Он посмотрел на часы. – В любом случае будет здорово сейчас что-нибудь съесть. Дадите мне пятнадцать минут? Вернусь к восьми.

– Договорились.

Пока Дарио переодевался, Дебби вытащила из морозилки лазанью и разогрела. Быстро сделала салат из свежих овощей и тосты с козьим сыром. Когда открывала бутылку красного вина, которая осталась после обеда в прошлое воскресенье, пришел Дарио – чистый, освежившийся, красивый… и еще от него очень приятно пахло.

Оперу давали в церкви недалеко от их дома. Церковь с виду, по сравнению с большинством божественно красивых церквей Флоренции, оказалась довольно скромной, но внутри она действительно была, как описал ее Дарио, жемчужиной Ренессанса. Крыша взмывала ввысь, ее поддерживали украшенные скульптурами каменные колонны, а в боковых капеллах – росписи со сценами из жизни святых.