Нет дьявола во мне - Ольга Володарская

– Ты серьезно сейчас? Или подыгрываешь мне?

– Я серьезно. А ты, не знаю.

Он коротко рассмеялся.

– Недоверие – главная беда современного человека. – Марко лег на спальник, похлопал себя по груди. – Иди сюда. Давай просто обнимемся и поспим… – И выдал свою любимую фразу по-русски: – Утро вечера мудренее!

– У меня есть идея получше.

Она легла не рядом, а на него. Сверху натянула плед, накрыв себя и Марко с головой.

– И что мы будем делать? – прошептал он.

– Детей, – ответила Марианна и принялась нежно целовать его шею.

Рассвет они проспали.

Когда Марко выбрался из-под пледа, солнце уже появилось из-за горизонта и бодро поднималось по синему, расчеркнутому красно-оранжевыми штрихами небосводу вверх. Это тоже было красивое зрелище, поэтому он разбудил Марианну.

Минуты три они молча сидели, устремив взгляды ввысь, пока она не выдохнула:

– Невероятно…

– Нам бы чуть пораньше встать, насладились бы полной картиной.

– Ничего, придем сюда еще раз. – Она обвила его шею руками и сказала по-русски: – Доброе утро.

– Добро. – Марко поцеловал ее в висок. – Нужно идти. У меня там Чак…

– А у меня Елизавета.

– Но не хочется никуда. Остался бы тут с тобой хотя бы на день и еще одну ночь.

– Тем более еда у нас есть, – улыбнулась Мари. – Только воды не хватит.

– Набрали бы. Тут недалеко ручей.

– Райское место.

Она с сожалением отлипла от Марко, встала и принялась искать свою одежду. Он занялся тем же. Друг на друга старались не смотреть, чтобы не передумать и не вернуться снова на спальник, чтобы заняться любовью. Нужно было торопиться – путь не близкий, а Марко не только пса надо покормить, хорошо, готовить не надо, «пастушья сумка» почти целая, и себя в порядок успеть привести, и в участок к восьми явиться. Капитан Панич обещал прибыть в половине девятого, а у Марко отчет еще не готов.

Одевшись и собрав пожитки, они двинулись в путь. Спускаться только по лестнице легче, чем подниматься, а в горах все иначе. Поторопишься, ступишь не туда и покатишься вниз, раздирая не только одежду, но и кожу. И это в лучшем случае. Каждый, кто в горах вырос, хоть раз что-то сломал: руку, ногу, палец. А Стефан вон вообще умом повредился…

– Дай руку, – Марко беспокоился за Мари. Она не привычна к скалолазанию. До этого в горы исхоженными тропами поднималась. А тут крутой спуск.

– Да иди вперед, я следом, – отмахнулась она. – Не волнуйся, не упаду.

– Но мне хочется тебя поддержать.

– Хорошо, – улыбнулась Мари – Но так мы, держась за ручку, гораздо медленнее пойдем.

– Зато целее будем.

Она вложила свою руку в его. Марко не удержался и чмокнул ее в милые бежевые коготки.

– Можно задать тебе вопрос? – проговорила Мари, преодолев первое сложное препятствие.

– Задай.

– Ты ведь уже кого-то утвердил на роль убийцы?.. Если можно так выразиться.

– Как красиво сказала.

– Могу иначе: кого ты подозреваешь? Понятно, всех, включая меня, Алекса, Джакомо, Ивана, Дино и так далее. Но ведь кого-то больше. Причем без оглядки на улики. Ты с двадцати лет преступников ловишь, у тебя чутье.

– Вообще-то, я приврал, с двадцати двух.

– И кто же, на твой взгляд, убийца?

Он остановился, обернулся и, посмотрев Мари в глаза, выдавил из себя:

– Я не могу тебе сказать, прости…

На ее лице отразилось смятение. Ты мне не доверяешь? Как же так? После того, что между нами было этой ночью?

Но Марианна быстро с собою справилась. Пусть немного натянуто, но смогла улыбнуться:

– Надеюсь, на меня ты не думаешь?

– Нет, – коротко ответил Марко.

– Верю.

И они снова двинулись в путь. А пока спускались, Марко думал о том, что чутье может подвести и самого опытного следователя. Как говаривал его коллега по имени Борис: «И на старуху бывает проруха!» Сам он один раз побывал в шкуре этой самой… старухи. Вел дело об убийстве карточного шулера. Не сомневался в том, что его умертвила жена, а не тот, кто последним проигрался. Причем на жертву каталы указывали все улики, но Борис «нюхом чуял», говорил он по-русски и поводил ноздрями, как Чак, когда улавливал запах требухи, что убийца супруга. В итоге, увлекшись боем с тенью, упустил настоящего преступника. Тот сбежал за границу.

– Марко, смотри! – Марианна этим возгласом отвлекла его от дум.

– Что? Куда?

Она указала направление.

– Это Чак? – не поверил глазам Марко. Внизу, по тропе, огибающей «пупок», несся крупный пес.

– По-моему, да.

– Не заводи себе собаку! – рыкнул Марко. – Ну или не испанского мастифа, а какого-нибудь шпица. Чтоб дверь не мог снести. Только вчера замок починил, а этот монстр опять его выбил. Чак! – крикнул он. В горах голоса далеко слышны, и пес среагировал на оклик. Притормозил, задрал морду. Увидев хозяина, залился лаем.

– Зовет тебя.

– Уж не случилось ли чего, – забеспокоился Марко.

– Позвонили бы, наверное, если что-то важное…

– Да телефон сел. Не функционирует.

Они стали спускаться быстрее. К счастью, самый опасный участок был преодолен, и расстояние, разделяющее их и Чака, удалось преодолеть минут за пять.

– Привет, дружище! – Марко потрепал пса по голове. Не мог он на Чака долго сердиться. – Ты чего примчался?

Чак сначала обнял хозяина, после ткнулся лбом в ноги Марианны и затем накрыл лапой детскую игрушку. Она лежала перед псом. Как понял Марко, Чак нес ее в зубах, но когда решил откликнуться на зов и залаять, положил на землю.

– Что это? – спросила Мари.

– Винни-Пух.

– Я вижу… – Она подобрала плюшевого медвежонка в жилетке. Марко знал от Бориса, что русские совсем иначе представляют этого героя. Их Винни гораздо толще, уютнее, косолапее, и он не носит, как и положено животному, одежду. – Но почему Чак принес игрушку?

– Медвежонок принадлежит Яну. Когда-то мальчик не расставался с ним. Сейчас-то его больше пистолеты и машинки интересуют… Но засыпает он всегда с Винни.

– Значит, что-то с Яном?

Чак залился лаем. Возможно, когда-нибудь родится человек, который сможет изобрести прибор, способный переводить с собачьего языка на человеческий, и тогда люди поймут, как они недооценивали интеллект своих домашних питомцев. Марко предполагал, что его пес сейчас дал полный отчет по ситуации. Да еще советом его приправил.